Книга Тайны моей сестры, страница 67 – Нуала Эллвуд

– Тетя Кейт?

– Ханна! – восклицаю я, прижимая руку к груди, чтобы успокоиться. – Что ты здесь делаешь? Что, черт возьми, происходит?

Я ковыляю к ним.

Мальчик начинает плакать, и в этом момент я замечаю, что у Ханны связаны руки. Я подбегаю к ней и начинаю развязывать веревку.

– Ханна, – быстро спрашиваю я, – что происходит?

Я повторяю вопрос, но она не отвечает. По ее щекам продолжают литься слезы.

Я распутываю узел, и она потирает запястья. Мальчик смотрит на меня своими огромными глазами.

– Мы тебя слышали, когда ты в прошлый раз была в сарае, – сквозь слезы говорит Ханна, прижимая мальчика к груди. – Мы думали, ты нас спасешь.

– Спасу? – говорю я. – Ты имеешь в виду, ты все это время была здесь?

Она кивает.

– Но что это за мальчик?

– Дэвид мой сын, – говорит она.

Дэвид.

Я стою, словно парализованная, пытаясь все это осознать. Затем я замечаю в полумраке какой-то блеск. Моя серебристая ручка. Лежит на полу рядом с кроватью.

– Дэвид ее нашел. Он приносит мне подарки, чтобы развеселить.

Внутри у меня все немеет.

– Он любит блестящие штучки, – говорит Ханна.

Наклонившись подобрать ручку, я замечаю рядом с ней небольшую кучку стеклянных шариков и вспоминаю шарик, который нашла в мамином саду.

– Мама.

Салли. Я оборачиваюсь. В углу лежит куча старых одеял.

– Твоя мама здесь, Ханна?

Она смотрит на одеяла, в глазах застыл страх.

Я бегу в другой конец помещения и откидываю одеяла. – Господи! Салли!

Она укутана одеялами, словно младенец. Я поворачиваю ее к себе лицом.

– Ох, Салли! – Ее лицо – сплошное кровавое месиво. Она вся в крови. Кровь у нее в волосах, на одежде.

– Господи, что произошло? – кричу я, осторожно кладя ее на бок. Она слегка стонет.

– У него был нож, – говорит Ханна.

Я поднимаю глаза. Ханна стоит надо мной и просто смотрит на мать.

– Кто ударил ее ножом? – спрашиваю я, пытаясь, чтобы голос звучал спокойно, чтобы не тревожить Салли.

– Ханна, кто ее ударил? – повторяю я, но она не отвечает. Она просто смотрит на меня пустыми глазами.

– Мама, – бормочет Салли. – Это ты?

Кровь просачивается через свитер в районе живота. Я проверяю ее пульс. Он слабый – она быстро теряет кровь.

– Нужен кусок ткани, чтобы остановить кровотечение, – говорю я Ханне. – И помощь… нужно позвать на помощь.

Я поднимаю глаза. Ханна стоит все так же неподвижно.

– Ханна! – кричу я. – Нужно пойти и позвать на помощь.

– Я не могу.

– Ханна, прошу тебя.

Я чувствую прикосновение к своей коже и, обернувшись, вижу, что Салли открыла глаза.

– Все хорошо, – говорю я ей. – Мы тебя отсюда вытащим. С тобой все будет хорошо. Только не засыпай. – Я прижимаю одеяло к ее ране.

– Кейт, – шепчет она. – Не может быть. Ты же…

Ее лицо бледнеет, и я боюсь, что из-за потери крови и из-за шока у нее может остановиться сердце.

– Все хорошо, Салли, – говорю я, растирая ей лоб кончиками пальцев, как в детстве делала мама. – Успокойся. Вдох-выдох, вот так, вдох-выдох.

Ее глаза распахнуты, как у ребенка, и она не отрывает от меня взгляда, пока мы вместе боремся за ее жизнь.

– Ханна, нужно выйти и сказать кому-нибудь, что нам нужна помощь! – кричу я.

Вдох-выдох, вдох-выдох.

– Вот так. Умница, Салли, – говорю я. – Все хорошо.

– Пол, – вдруг произносит она, хватая меня за руку. – Пол.

– Все хорошо, – ласково говорю я. – Пол придет, как только сможет. Он будет о тебе переживать.

Она мотает головой и начинает хрипеть.

– Ш-ш-ш, – говорю я. – Вдох-выдох.

Она хватает мою ладонь.

– Нет, – с трудом выговаривает она. – Пол…

– Позвоним ему из больницы, – говорю я. – Давай сосредоточимся на дыхании. Все будет хорошо.

– Нет! – кричит она, тряся меня за руку. – Это Пол сделал.

– Что?

– Пол… – осипшим голосом говорит она. – Это все он… держал Ханну взаперти… изнасиловал, когда она была еще…

Отпустив мою руку, она хватается за грудь, словно пытаясь вытолкнуть из себя слова.

– Мальчик, – выдыхает она. – Пол… его отец.

Ее дыхание сбивается, и она падает.

– Салли, ну же, мы справимся, – говорю я, пытаясь не показывать страха, пробирающего меня до костей. – Давай, вдох-выдох, вдох-выдох.

Я оборачиваюсь и смотрю на Ханну. Она сидит на краю матраса с мальчиком на руках. Видно, что ей страшно.

– Это правда? – спрашиваю я. – Это правда – то, что говорит твоя мама? Вдох-выдох, Салли. Умница.

Ханна кивает. Кажется, мой мозг сейчас взорвется.

– Где он, Ханна? – спрашиваю я, повернув голову так, чтобы Салли не слышала. – Где Пол?

– Не знаю, – отвечает она. – Он приказал мне не пытаться сбежать… Если он вернется…

– Нужно вызвать полицию, – говорю я. – Присмотри за своей мамой. Я пойду и позвоню.

Бух.

Мальчик скулит, а Ханна подскакивает на ноги. Над головой у нас раздаются шаги.

– Это он, – шепчет Ханна, на ее лице застыл ужас.

45

– Неужто ты все еще жива? – рявкает он. – Боже, а ты покрепче, чем кажешься.

Из моего укрытия под матрасом я наблюдаю, как Пол спускается в подвал и направляется к Салли. Он в резиновых перчатках, в руках – лист пластмассы.

На другом матрасе сидит Ханна с мальчиком. Она прижимает его к груди, а сама не сводит глаз с мужчины, нависшего над ее матерью.

Я отмечаю положение деревянного стула, лежащего на полу примерно в метре от меня.

– Что ж, Салли, – говорит он, опускаясь на колени. – Я нашел для тебя прекрасное местечко. Думаю, тебе оно придется по душе. Совсем рядом – только и надо, что немного проехаться на машине.

Салли стонет, и мне требуется все мое самообладание, чтобы не рвануться к ней, но чтобы выбраться отсюда живыми, нужно все сделать правильно.

– Ты хорошо знаешь это место, – продолжает он, садясь рядом с ней на колени и поглаживая по волосам. – Лучше места для могилы не придумаешь. Уж там тебя точно никто не потревожит. В этом не сомневайся. Там тихо и спокойно, Салли. После всего этого хаоса ты наконец-то получишь то, о чем мечтала. Чуточку покоя.