Книга Идеальная жена. Мифы и реальность, страница 5 – Александра Черчень

Начаты другие.

– Дорогая супруга… пройдемся?

– Драгоценный муж… – вернула подачу я. – Я немного голодна.

– Немного – вредное для организма состояние, – авторитетно заявил Шэр-Ан, не обращая внимания на мой скептический взгляд. – Нужно усугубить! Самое то, в это чудное утро немного прогуляться… метров двадцать, тут недалеко.

Примерно настолько же недалеко было топать и до того злополучного парадного портрета муженька.

Меня посетили дурные предчувствия и решили остаться.

Тарам-пам-пам.

Полторы минуты и добропорядочная супружеская чета стоит у средних размеров картины, задумчиво ее рассматривая.

Я упорно молчала, подозревая, что дальше продолжу придерживаться такой же практики.

– Итак… – первым начал Шэр-Ан и отпустив меня сделал шаг к полотну, с которого так и не убрали ленты. Он коснулся черного шелка и повернувшись ко мне, обманчиво мягко спросил. – Сокровище мое, говоришь черный – цвет скорби?

– Именно, – осторожно подтвердила я, понимая что сейчас что-то будет. – Вернее это основная его трактовка, но в мифологии и обрядах других народов и религий этот…

– Достаточно! – резко прервал мою перепуганную речь мужчина и повернулся боком, позволяя оценить как хорошо некогда прошлось по черепу заклинание… а также изысканную вязь татуировки и идеальную форму ушей. Круглые-круглые! Видать потому лапша и трудно развешивается…

– Хорошо, – пискнула я, сжимаясь под пронизывающим взглядом.

Если честно, было стыдно. И досадно.

Я никогда не попадалась настолько откровенно, в последние полгода наши отношения находились в состоянии “холодной войны”, без таких вот ярких демонстраций антипатии.

Шэр, разумеется бесился, но предъявить ничего не мог… до сегодняшнего дня.

– Так вот… – немного успокоился муж и, наконец, отпустил угольную ткань. – Позвольте поинтересоваться, моя леди, в честь чего скорбь в данном случае?

Он выразительно качнул головой в сторону портрета и сложил руки на затянутой в белый сюртук груди.

– Скорбь по вашему моральному облику, – спустя несколько секунд нашлась я.

– Что?!

Да-да. Мои шпионы в городском доме тоже не зря свой хлеб едят, дорогой муж. Кстати, он мне, разумеется, ничего не должен, но свои связи мог бы скрывать чуть более тщательно. В первые полтора года вообще было не подкопаться, а сейчас не иначе как расслабился.

И, к сожалению, высший свет относится снисходительно к маленьким мужским шалостям. И даже свет – восхищается… Лицемеры!

– Ах-х-х, – я прижала ладонь к груди и выдохнула. – Я не могу о таком говорить!

Потому что приличным девочкам, даже если они замужние, говорить про любовниц мужа – моветон!

– Динь, – зловеще протянул драгоценный. – Давай ты не будешь держать меня за идиота настолько явно?

Нет, ну я конечно бы могла… но зачем?

Впрочем, в кое в чем благоверный прав. Переигрываю.

Поэтому, я опустила ладони и сцепила пальчики в замок. После прямо посмотрела на Шэр-Ана и ответила:

– Ваша некоторая невоздержанность в связях личного характера, о мой лорд, могла заставить меня пойти на такой шаг. В надежде, что… – тут я задумалась и поняла, что зря начала это предложение, так как не знаю, как его достойно закончить. М-да… досадно. Но ладно. – В надежде!

Смежила веки и тяжело вздохнула, показывая всю глубину душевных страданий.

Вот. И ненавязчиво, и красиво, и достойно.

А самое главное, я вроде бы выкрутилась из последствий своей же глупости.

Слава пыльце изначальной… той самой, из которой, по верованиям моего народа сотворен мир.

– Даже так… Ну что же, Идиль-Динь, я хочу вас порадовать!

– Чем же? – не на шутку испугалась я.

– Отныне у вас будет возможность непосредственно контролировать этот самый моральный облик, – выдал белый ужастик моей жизни и шагнул вплотную, приподнимая подбородок и заглядывая в ошеломленные глаза. Склонился еще ниже, и почти касаясь губами губ, тихо сказал. – Ты же уезжаешь со мной… будешь рядом. А стало быть, с момента переезда – это твоя задача.

Святые розочки!

Дыхание мужа касалось губ, и они отзывались легким покалыванием. Это дезориентировало, смущало и создавало звонкую пустоту в голове.

Я целовалась только два раза в жизни.

Первый – перед алтарем. Шэр-Ан тогда окинул меня скептическим взглядом, звонко поцеловал в лоб и отправил… в пансион. Доучиваться.

Второй поцелуй, который я на самом деле считала первым, случился с… ох…

Глаза запекло, но я сделала над собой усилие и сдержала слезы.

– А в-в-вы не торопитесь? – пробормотала я и дернула головой, пытаясь высвободиться из его хватки. – И вообще, я уверена, что все не так катастрофично.

– Конечно, дорогая, конечно, – и не подумал отпустить меня сразу муж. – Все будет замечательно. И сегодня вечером – мы отбываем.

Он отпустил меня и неторопливо пошел в сторону высоких, белых с позолотой двустворчатых дверей.

Оглянулся и также ласково позвал:

– Идиль-Динь, что же ты медлишь? Кажется, ты хотела кушать…

– Пропал аппетит, – честно ответила я. – Но, надеюсь вернется.

И я двинулась вслед за Шэр-Аном, лихорадочно крутя в голове идеи и тут же их отбрасывая.

Нужно… нужно думать.

– Я тоже на это надеюсь, – безукоризненно вежливо отозвался мой «тараканище» и, дождавшись пока я подойду, предложил взять его под руку.

Светски улыбнулась в ответ и покорно ухватила его за локоть.

И в это время в нагрудном кармане лорда Рэта что-то завибрировало. Он достал тонкую металлическую пластину и задумчиво провел на по краешку кончиком пальца.

– Моя леди, я вынужден вас сейчас покинуть. Присоединюсь к завтраку позже.

– Разумеется, – потупилась я.

Мое белоснежное бедствие отвесило изысканный поклон и удалилось. Я постояла ровно три секунды, проследив, что оно точно утопало по делам, а не выскочит сейчас из-за угла.

Хоть маленькая, но отсрочка позорно радовала душу.

Не хочу я с ним ехать! Не хочу!

Даже видясь пару раз в месяц мы умудряемся ссориться… ладно, Я, умудряюсь с ним ссориться. А что будет если придется обитать под одной крышей?

Вдох-выдох.

Все хорошо.

Я спокойна.

Ничего не произошло.

Лакеи уже давно все сервировали и теперь стояли у дверей молчаливыми изваяниями в серых с серебристой окантовкой ливреях. У меня была мысль, согласно старым традициям, напялить на них и парики, но решила пощадить бедолаг.