Онлайн книга «Флоренция - дочь Дьявола»
|
Ведь это он с первого взгляда оценил Флоренцию, первый понял, какое это сокровище! Мы полностью удовлетворили его желания. — Слушайте, а что за такая история с Дьяволом? — спросил он, когда, насытившись похвалами, наконец уселся за стол и начал свою трапезу с отвергнутых Метей креветок. — Я что-то такое там услышал… Дьявол сюда очень даже подходит, но ведь Флоренция от Мармильона, что бы это значило? Какие-то неясные слухи… Мы с Моникой переглянулись в страшной растерянности. Остальные тоже переглянулись, а потом трое посмотрели на меня, а трое — на неё. — Ты откуда знаешь? — осторожно спросила я. — То есть я хотела бы узнать, что такое ты там слышал? — Какие-то смутные намёки, будто бы в неё каким-то образом замешан Дьявол. Не было ли там одной тайной случки? Беспомощность и растерянность Моники ясно отражались на её лице. Я была сильнее, но тоже молчала, не зная, что делать. Малиновский воздавал должное салату и сам себе отвечал. — Глупый вопрос. Каким образом такое могло случиться? Дьявола караулят, как бриллиант короны, его всегда и водят-то под охраной. Слишком дорогая лошадь, чтобы её выпускали из виду. К тому же это вопрос денег, со случки они имеют неплохой доход, бухгалтерия считает, и десяти тысяч долларов не проворонит. Невозможно… Мы с Моникой с облегчением вздохнули. Никто из нас не знал, что будет, если на свет Божий вылезет страшная правда. Ведь Зигмусь в конце концов рассказал нам о старостином мошенничестве. Лошадь с таинственной родословной… Малиновский, однако, не отставал. — За здоровье Флоренции! — огласил он тост и продолжал дальше: — Конечно, это невозможно, но меня все-таки одолевают сомнения. Нельзя же всерьёз считать, что её мамаша засмотрелась на Дьявола, и потому Флоренция так на него похожа. Но в ней столько качеств Дьявола, в этой Флоренции, что я все время ломаю себе голову, как оно могло случиться. Я расспрашивал на местах, но никто ничего не знает… — Она ведь дышала тем самым воздухом, что и он, — предположил Метя. — Раз по воздуху можно заразиться чумой, то можно и качествами… — При заражении чумой нужен непосредственный контакт, — заметила Мария. — Дайте-ка мне паштету… — Вы тут все шутите, а меня и впрямь это очень даже интересует, — продолжал Малиновский. — Панна Моника, вы же там были, вы Флоренцию жеребёнком знали, так скажите нам правду! Кто покрыл её мать? Над столом повисла гробовая тишина. Я лихорадочно пыталась выдумать что-нибудь на другую тему, чтобы отвлечь разговор, но мне ничего не приходило в голову. Все ждали ответа, затаив дыхание, а молчание все продолжалось. Моника вдруг подняла голову. — Мы… — сказала она мужественно и решительно, — мы обручились. И я согласилась выйти замуж. За Гжеся. Обалдение Гжеся и слепому было бы видно. Секунду спустя оно сменилось выражением просто ангельского счастья. Он засиял, как солнце, сделал движение, словно хотел сорваться со стула, наверное, чтобы схватить Монику в объятия, но подавил свои эмоции. Кроме него, никто не удивился, но все ужасно обрадовались. — Отпраздновать помолвку! — радостно выкрикивал Метя. — Разве эти напитки годятся для такого случая? Надо чего-нибудь другого… — У меня в холодильнике есть шампанское, — объявила развеселившаяся Мария, вставая из-за стола. — Ну, теперь стреляйте в потолок! Только не в лампу! — Когда свадьба? — деловито спросила Гонората у Гжеся. — Как можно скорее, — ответил он, не задумываясь. — Я бы хотел на этой неделе, но, скорее всего, в августе. Жить нам есть где, два дома, на выбор… — Опомнись, — буркнул ему Януш. Гжесь с трудом справился с эйфорией. — Ну да, служба… Но это можно устроить… Поможешь? — Помогу… — Я бы.., то есть.., мне казалось, когда я закончу учёбу, — начала Моника растерянно, но Гжесь энергично запротестовал. Зачем ей скитаться по чужим углам, жить у тётки, ведь у него столько профессий: он и механик, и водитель, и связист… Януш снова охладил его пыл. Гжеся явно распирало, он наклонился к моему уху. — Три раза я ей предложение делал, — страстно прошептал он мне. — Я уж и сам не знал, как её убедить… Стану я теперь ждать! Чтобы она передумала?! Дудки! Мария принесла бокалы. Метя выстрелил шампанским, пробка вылетела на балкон. Атмосфера разрядилась, несколько минут разговор шёл на темы невинные, лишённые подводных камней и ловушек. Потом Малиновский нас добил. — Ну так как же? — спросил он. — Что там, наконец, с этим Дьяволом? Я вдруг страшно рассердилась. За столом, в конце концов, сидели только достойные доверия люди. И я приняла решение. — Ну ладно, спрашиваешь, спрашиваешь, тошно делается! Получи, фашист, гранату: Флоренция — дочь Дьявола! — О Господи! — ахнула Моника. — Тогда зачем же я… Ну ладно, ничего не попишешь… — Ты что, пьяная? — полюбопытствовал Мстя. — Метя! Не я пьяная, а Малиновский — лошадник! Сам угадал, ты же видишь! А если угадал — пусть знает. Пусть сам разберётся в этом паштете! — Ой, я принесу ещё паштета! — вырвалось у Марии. — Чокнутая, сиди и слушай, потому что и ты ничего не знаешь! Малиновский просиял с первых же моих слов. Он потребовал, чтобы ему в подробностях рассказали все. Моника смирилась с ситуацией. — ..и сам видишь, что теперь делать? — закончила я рассказ Зигмуся Осики. — Насколько я знаю, такие вещи, как родословная лошади, надо доказать. И кто станет признаваться? Староста на коленях перед ксёндзом поклянётся, что сам привёл её к Мармильону. А парень, что упустил Дьявола, не станет говорить правды и под угрозой смертной казни. Это если он там ещё работает. А если нет? — Так ты только потому и согласилась?! — завопил Гжесь, прежде чем Моника успела вымолвить слово. — Ты просто хотела сменить тему?! Ну погоди, все кончено, раз ты согласилась — я тебя не выпущу, у меня свидетели есть! — Так ведь я с большим удовольствием… — сказала смущённая Моника. Метя пришёл в бешеный восторг. — Что за кобыла! Прикончила русскую мафию! Свела супружескую пару! Не проиграла скачку! Потоптала врага! Выпьем за здоровье Флоренции! — Раз она дочь Дьявола, то нечему удивляться, — философски заметила Гонората. — Даже сам Дьявол столько не сделал! Малиновский, счастливый и довольный, доедал телятину с рисом. — Ну да… — сказал он наконец и умолк. — Ну нет… — добавил он и снова умолк. Мы напряжённо ждали. — Решись наконец, — предложил Метя. — Да или нет? Малиновский решился. — Да. Какое счастье! Я-то голову ломал. Конечно, свидетелей нет, никто ничего не докажет, так что к черту все! Дерби она выиграет, даже если будет скакать задом. И могу поспорить на что хотите… |