Книга Бладшот, страница 64 – Гэвин Смит

– Весело нынче было? – спросил Родригес.

– Не то слово, – подтвердила Кей Ти. Будь у нее время задуматься, оценить риск – еще там, на месте, перепугалась бы до смерти.

– Что ты такое сказала Торассону? – продолжил расспросы Родригес, глотнув пива и прислонившись к переборке тесного кубрика.

– Просто сказала, что он хорошо сегодня сработал, – ответила Кей Ти, нутром чуя неладное. – А что?

По правде говоря, ответа ей знать ничуть не хотелось.

– Ну, понимаешь, вид у него такой, – с ухмылкой начал Родригес.

– Какой еще вид? – спросила девушка, хотя знала, что скажет синьор-чиф, еще до того, как он успел раскрыть рот.

– Как будто он собрался пригласить тебя на танцы, а то и предложение сделать, – пояснил Родригес, жутко довольный собой.

– Господи Иисусе, – пробормотала Кей Ти.

– Эй, не поминай имени Господа нашего всуе, – сказал он, погрозив ей четками, которые, вопреки всем уставам, постоянно носил при себе, но ухмыляться не прекратил.

– Ну, отчего парни не могут вести себя просто как… профессионалы? – с нешуточным раздражением проворчала Кей Ти.

– Мальчишка – гормональная бомба восемнадцати лет от роду, только что в первый раз под огнем побывал, а ты…

– Что «я»? – зарычала девушка.

– Клевая чика, – расхохотался Родригес.

Он был старшим по званию. Строго говоря, подобные разговоры с подчиненными прямо противоречили кодексу поведения. Вот только Родригес, как и сама Кей Ти, был латиноамериканцем. В его словах не чувствовалось ничего обидного – в отличие от слов вольнонаемного там, на вертолетной палубе. Именно он, синьор-чиф, подарил ей памятную монету в честь корабля. Именно он изо всех сил старался внушить ей, что ей здесь рады, что здесь она – дома, среди семьи, которой не имела никогда в жизни. Именно он, Родригес, приструнил кое-кого из мачо, не веривших, будто от женщины может быть толк, и обеспечил ей шанс показать себя в деле. Вдобавок, он был счастлив в браке и обзавелся невероятным количеством детишек. С Анной, его женой, Кей Ти быстро подружилась, не раз бывала в их доме на барбекю да днях рождения. Короче говоря, ничего сального, никаких непристойных намеков в его словах не было. Все дело было в том, что их породило.

– Серьезно, босс, – едва ли не взмолилась Кей Ти, – не мог бы ты привести его в чувство?

– По-моему, это вне моих должностных полномочий, – с деланным сожалением развел руками Родригес.

– Ему же с нами еще летать и летать! – запротестовала Кей Ти, кивая очередному командиру экипажа, приветствовавшему ее издали поднятыми кверху большими пальцами.

– Я привел, привел его в чувство, – сообщил Родригес, очевидно, решив, что она достаточно настрадалась.

– Спасибо, – откликнулась Кей Ти.

– Сказал, что на свиданки тебя приглашать нельзя, пока его не переведут в другой экипаж.

Кей Ти раздраженно выругалась.

Заснуть никак не получалось. Очевидно, нервы все еще были слишком напряжены, натянуты после всего, пережитого днем. Лежа в койке, Кей Ти анализировала дневные события, размышляла, могла ли что-нибудь сделать иначе, правильней, лучше, но вскоре принялась попросту снова и снова проигрывать в памяти самое жуткое, точно видео на повторе. Наконец она оставила попытки уснуть, поднялась и пошла прогуляться, стараясь не мешать несшим ночную вахту матросам, а оказавшись у лазарета, решила заглянуть внутрь. Кое с кем из санитаров она, не раз доставлявшая им пациентов, поддерживала добрые отношения.

Майк лежал в койке, под капельницей. Перелом ему вправили, наложили на руку гипс. Глаза его были закрыты. Не видя вокруг никого из знакомых, Кей Ти собралась уходить, но тут Майк открыл глаза и устремил взгляд прямо на нее. Наверное, некое чутье диверсанта подсказало, подало знак: за тобой наблюдают… Очевидно, чувствовал он себя плоховато, но поманил Кей Ти внутрь.

– Я хотел поблагодарить тебя.

Казалось, его голос вот-вот надломится.

– Ты уже поблагодарил, – напомнила девушка, подав ему стакан воды. Потом придвинула к койке кресло и села.

– А-а, тогда уж очень больно было.

– А сейчас ты как?

– Под морфием.

Майк крепко зажмурил глаза. По-видимому, боль его была не только физической. Теперь Кей Ти окончательно убедилась: в сбитом «Си Хоке» погиб его близкий друг.

– Можешь рассказать, что произошло? – спросила она.

– Ты сколько раз в вертолете падала?

Падала ли хоть раз, он не спросил. Когда подолгу и часто летаешь на вертолете в непростых условиях, крушений не избежать.

– Два.

– Так ты из новеньких? – невесело усмехнулся Майк. Похоже, он изо всех сил боролся с наркотическим ступором, чтобы поговорить с ней. Что ж, если это поможет, Кей Ти охотно останется рядом, пока его не сморит.

– Вспомни, с кем я летаю.

Наверное, каждый из американских военных считает свою часть самой лучшей, но для пилотирования спасательных пташек действительно требуется выдающееся мастерство. К тому же, если не считать прошедшего дня, стреляют по ним куда реже, чем по такси для диверсантов.

Майк не без труда кивнул.

– За скалами прятался арткатер. Мы его слишком поздно заметили. И напоролись прямо на очередь из «душки».

Что такое «душка» или же ДШК – русский, советской эпохи крупнокалиберный пулемет, стреляющий колоссальными 12,7-миллиметровыми пулями – Кей Ти знала.

– По-моему, первая очередь угодила в пилота. Кабину сплошь забрызгало кровью, а дальше помню только, что оказался в воде. Наверное, отключился. Пришлось ремни резать и люк выбивать. Командира экипажа я вытащил. Ральфи полез за вторым пилотом и…

Все это звучало монотонно, бесстрастно, будто рапорт старшему офицеру… кроме последних слов. Сморщившись, Майк отвернулся к стене.

– Посидеть с тобой, или лучше уйти? – спросила Кей Ти.

Ничего лучшего ей в голову не пришло, хоть она и подозревала, что ответ будет не слишком-то честным. Ребята вроде Майка очень не любят проявлять слабость, и потому Кей Ти ничуть не удивилась, увидев, что он махнул рукой в сторону выхода.

«Ну что ж, как скажешь».

Стоило ей привстать, Майк ухватил ее за плечо, но тут же, почувствовав, как она напряглась, разжал пальцы.

– Извини, – сказал он. – Насчет этого типа…

Кей Ти подумала, что здесь не помешала бы малость подробностей, но в следующий же миг вспомнила, как вскинулся Майк при виде одного из диверсантов, вышедших из вертолета-невидимки.

– Того самого, с протезами вместо ног? – уточнила она.

Майк снова кивнул. Глаза его влажно заблестели – трудно сказать, от боли, или от горя.