Онлайн книга «Краденое счастье. Книга 2»
|
— Идеальная… ты идеальная… Нииииина. Сжал сосок сильнее, ощущая, как в ответ мышцы ее влагалища сдавили член. Бл***дь, он не продержится, его разорвет так же быстро, как и в прошлый раз. Ускоряя толчки, притянул к себе еще ближе, пальцами спереди под юбку, под трусики, раздвинуть нижние губы, отыскивая твердый клитор. — Дааа, — всхлипнула, когда он почти коснулся ее там. — Что — да? — выдыхая широко открытым ртом у ее уха. — Что — да? — Да, — как в беспамятстве подается вперед к его руке, но он перестает двигаться в ней и намеренно не касается клитора. Его сводит с ума этот трепет, сводит с ума ее предвкушение и то, как молитвенно дрожит ее тело. — Хочешь меня? Скажи, Нина… скажи, что хочешь меня! Застонала, извиваясь, стискивая его член еще сильнее своими тугими мышцами. — Хочу, — глухо, срывающимся голосом. — Чего ты хочешь, Нина? Что мне сделать? — О Божеее! — Что? Говори! — Сильнее… — Что — сильнее? Трахать тебя сильнее? — Дааааа. — Скажи… трахай меня сильнее, Арманд! — Даааа… Обвел твердый узелок пальцем, намеренно не касаясь и не надавливая, выдирая из нее и из себя сладострастные стоны. Во рту набирается слюна от желания обхватить ее там ртом и заласкать языком. — Не «да»… «да» мало, Нина, мало, девочка. Скажи, чтоб я это сделал. Ты же хочешь этого, хочешь кончить, правда? — Трахай меня сильнее, Арманд! Пожалуйста! Быстро задвигал пальцем по пульсирующей точке, натирая, надавливая на самый кончик, не толкаясь, не двигаясь, пока ее не выгнуло, и она не забилась в его руках в оргазме, сдавливая его член ритмично с такой силой, что он с диким рыком начал толкаться в ней на адской скорости. Его так накрыло, что все тело окаменело, а из горла рвался крик, чтобы заглушить, впился в ее затылок, зарылся лицом в волосы, заглушая гортанные стоны наслаждения, изливаясь в ее тело. Какое-то время держал ее обеими руками, продолжая вздрагивать внутри. Голова кружилась, и в висках пульсировало. Сам не понял, как целует ее скулу, как гладит пальцами живот, как все еще легко толкается в ней, наслаждаясь отголосками удовольствия. — Арманд… мы… — Тшшшш, — накрыл рот ладонью, — представь, что больше нигде и никого нет. В целом свете никого. Только ты и я… и Мати. Мы в другой Вселенной. — Но… — Их нет. Три дня. Дай нам три дня. Об остальном подумаем позже. Скажи «да»… Напрягся, ожидая, что она оттолкнет, засобирается домой, вспомнит своего долбаного жениха, она вдруг прильнула к его груди спиной и тихо прошептала: — Даааа. И его захлестнуло. Впервые в жизни. Ощущение счастья было сильным, мощным, оглушающим. — Я отнесу тебя в душ. — Не надо. Я сама. — Почему? Я хочу увидеть тебя всю. — Потом… ты увидишь меня потом. Хорошо. Пусть потом. Ему не хотелось давить. Он увидит гораздо раньше, чем она думает. * * * В холодильнике пусто. Пару яиц, сыр и в хлебнице кусок подсохшего багета. Принялся жарить яичницу, ожидая, когда она выйдет из ванной. Он делал это впервые в жизни, напротив смартфона и, когда яичница начала подгорать, выматерился, схватил сковородку голой ладонью, отпустил, сжег все яйца, швырнул ее в раковину, и та злобно зашипела в холодной воде. Ну все. Молодец, Арманд. А об этом ты не подумал. — О Боже, кто здесь сгорел? — Твой ужин! Карамба! Теперь у нас ничего нет! Повернулся к ней злой и ощутил, как эта злость схлынула назад, как происходит отлив от берега. Схлынула, обнажая все эмоции мясом наружу. Стоит в его рубашке, волосы влажные, собраны в пучок на макушке, несколько прядей упали на шею и прилипли к влажной коже. Ткань намокла и облепила ее грудь. Бл***, и он, словно не имел ее каких-то несколько минут назад, ощутил, как твердеет член. Давно такого не было, чтоб его настолько крыло от женщины. Опустил взгляд на голые ноги, на маленькие пальцы и розовые ногти. Она сводила его с ума вся. Абсолютно вся. — А с рукой что? Потянулась к его запястью, но он инстинктивно одернул руку. — Обжегся. — Надо под холодную воду. — Ерунда. Она кажется ему красивой и после секса? Реально? У него съехала крыша? Они же обычно всегда бесили его, раздражали. Ему хотелось немедленно от них избавиться. Он стоит посереди кухни с обожжённой рукой и смотрит не отрываясь на девчонку в своей рубашке, млеет от восхищения, едкого возбуждения и какого-то идиотского ощущения, неведомого ему раньше. Ни с кем и никогда у Альвареса не было ничего подобного. — Покажи. Шагнула к нему и взяла за запястье, развернула к себе ладонью. — Будет волдырь. Надо намазать маслом. — Надо, — кивнул, а сам не перестает смотреть на ее лицо, — ты такая красивая, Нина. Тебе кто-то говорил, насколько ты красивая? — Нет. — Лжешь. Я в это не верю. — А тебе…тебе можно верить? — Смотря чему… чему ты хочешь поверить, Нина. Спроси, а я отвечу. Спроси, хочу ли я тебя снова… Притянул к себе за талию, приподнял одной рукой и усадил на кухонную тумбу, быстро расстегивая свою рубашку одной рукой, лихорадочно обнажая ее грудь. — Мы же…ты же…только что… — Не знаю, что со мной… смотрю на тебя, и меня трясет от голода. Покажи мне… расстегни. Хочу видеть твою грудь, все хочу видеть. Тебя везде. Она краснеет, но послушно расстегивает ворот и дает стянуть рубашку до половины. И он впервые видит ее грудь при таком ярком освещении. Алые маленькие соски, сжатые в тугие бутоны, тонкие вены просвечивают через кожу. Наклонился вперед и накрыл сосок ртом, обвел языком, втягивая в себя. Острый, сладкий, перекатывается во рту, если сильно втянуть, становится длинным. Нина изогнулась назад, а он подхватил ее под колени, приподнимая их и разводя в стороны, раскрывая ее для себя, глядя на совершенно голую плоть, на розовую сердцевину. У него снова выделяется слюна. Он хочет узнать ее на вкус. Хочет погрузить внутрь язык. Губами по нижним губам, втягивая их в себя и отпуская, двигаясь по ним порханием голодного языка, раздвигая складки и ударяя по клитору. И сильно скользит двумя пальцами внутрь, в узкую сладкую дырочку, сцепив зубы, ощутив, как сжала, как сократилась. Его дурманит от предвкушения, как она так же сожмет его член. — Нет, — пытается оттолкнуть его голову, но он сильнее удерживает ее ягодицы, приподнимает на весу, с рычанием продолжая посасывать. Оторвался лишь на мгновение. |