Книга Библиотека потерянных вещей, страница 45 – Лора Тейлор Нейми

Я с трудом глотнула, но в это время в проходе мелькнул стройный силуэт.

– Марко! – крикнула Марисоль, помахав программкой, будто флагом.

Остановившись, брат Марисоль развернулся на сто восемьдесят градусов. Он круто смотрелся в черной классической рубашке, заправленной в серые джинсы. Темные волосы, еще сырые, были зачесаны назад.

– А-а. Я на улице папу встретил.

Мои глаза расширились при виде двух одинаковых букетов из разноцветных роз у Марко в руках.

– Как здорово, что у тебя получилось прийти. – Марисоль снова подвинулась влево.

Марко, быстро кивнув Эшеру, боком прошел к свободному месту.

– Конечно, пришел. И feliz cumpleaños! – Марко чмокнул Марисоль в щечку, а меня расцеловал в обе щеки, как это было принято у латиноамериканцев. Потом он протянул каждой из нас по букету из шести роз. Цветы были огромные и все разного цвета. – По семейному плану вы должны были получить их вместе с цепочками, но я в студенческом городке задержался.

– Спасибо, они великолепны. – Я понюхала розы и наклонилась к Эшеру. Тот развалился в кресле, правый локоть на подлокотнике, указательный палец поддерживает подбородок. Эшер подался в мою сторону, наблюдая. Он перевел взгляд со своего букета на мой, и на его лице заиграла полуулыбка. Он переложил свои цветы на пол.

– Эшер, ты не знаком с Марко? – спросила я. – Это старший брат Марисоль.

Марко со своего места протянул кулак Эшеру, и тот в ответ стукнул в него своим кулаком.

– Привет.

– Марко, видимо, был в выпускном классе, когда ты только пришел в школу, – сказала Марисоль Эшеру. – Зная моего братца-сноба, предположу, что он не тусовался с теми, кто был младше него, и поэтому о твоем существовании не знал.

– Я приношу тебе цветы, а ты со мной вот так? – сказал Марко.

Эшер фыркнул:

– Да нет, все в порядке. Я провел здесь две недели, устанавливал декорации. Надо сказать, ощущение очень странное. А тебе, наверное, здесь вообще не по себе, после стольких-то лет.

– А, так это был ты? – Марко указал на сцену. – Марисоль говорила, что выпускники помогают с постановкой. Еще говорила, что все классно смотрится.

Эшер кивнул Марко и остановил на мне мягкий взгляд:

– Кому об этом судить, так это тебе, мисс восемнадцатилетний литературный эксперт. Надеюсь, люди, по-настоящему знающие Шекспира, оценят атмосферу, которую я…

На этих словах свет в зале стал гаснуть. Эшер замолчал. Мы больше не могли смотреть друг на друга. Мой следующий вдох уже заглушило разносящееся по залу музыкальное вступление к «Много шума». Открылся занавес; декорации Эшера действительно выглядели реалистично – в них было больше волшебства и оригинальности, чем во время репетиций. Свет и тень на сцене гармонично дополняли листву, каменные стены и элементы сада. Казалось, что он действительно огромный.

Вскоре Эшер был позабыт. Ведь здесь, прямо перед глазами, был мой любимый Шекспир. Я прочитала много пьес, но постановок – вживую, когда можно наслаждаться речью и языком, – видела очень мало. И мой мозг не мог не повторять мысленно самые знаменитые фрагменты. Актеры хорошо передавали смешной и при этом глубокий сюжет, я заметила лишь несколько промахов. Костюмы Марисоль оказались очень к месту, они добавляли истории чуточку благородного изящества. То же относилось и к декорациям итальянского сада, которые создал Эшер. Я видела по их лицам, что они гордятся своей работой.

Мы встали, когда актеры взялись за руки для финального поклона. Зажегся свет, Эшер взял свои цветы. Я думала, что он сорвется с места в поисках Лондон. Но он, подстроившись под мой неторопливый шаг, проводил меня до служебного входа. Дети семейства Роблес сильно нас обогнали. У входа собралась небольшая толпа. Актеры, выходя, приветствовали гостей и позировали для фото.

Марисоль и Марко отошли, чтобы поболтать с Алиссой, а Джейс в джинсах и свитшоте уже пересекал двор. Махнув мне, он дал пять Эшеру и щелкнул пальцем по целлофановой обертке.

– Дружище, полный провал. Ты же знаешь, я больше всего люблю желтые розы.

Эшер оглянулся на меня, щелкнул пальцами.

– Отличная игра, Бенедикт, – сказал он Джейсу. – В театре Калифорнийского университета ты всех порвешь.

– Спасибо, чувак. – Джейс повернулся, чтобы уйти. – А теперь я, пожалуй, съем мясной пирог.

– Ой, – сказала я, глядя на свой букет. Во время спектакля стебель одной розы сломался. Я потрогала болтавшийся розовый цветок и обиженно выпятила нижнюю губу. – Ладно, ничего не поделаешь.

Эшер подошел ближе:

– Нет уж, этому не бывать. Сегодня для Дарси Уэллс никаких сломанных цветов. Знаешь, этот мастер на все руки трудится и за пределами Юнивёрсити-авеню.

С широко раскрытыми глазами я наблюдала за тем, как он вытащил сломанную розу из моего букета и бросил ее в ближайший вазон. Потом взял красную – не розовую – розу из своего букета и протянул ее мне. Я так старалась сохранить и невозмутимость, и равновесие, что не заметила, как к нам подошла еще одетая в костюм Лондон Бэнкс.

– У-у, это мне? – сказала она, взяв букет и выхватив прямо у Эшера из рук мой «подменный» цветок. Я напряглась, когда она чмокнула своего парня в губы. – Спасибо, малыш. Мои любимые, а эту поставлю в гримерке на столик. Мило. Теперь моя поганая головная боль уже не кажется такой поганой. – Она ухмыльнулась, глядя на меня. – Скорее, мама хочет сфоткать меня в костюме.

– Конечно, – пробормотал Эшер, следуя за ней. Обернувшись, он украдкой бросил на меня извиняющийся взгляд.

Я пожала плечами, заставила себя улыбнуться. От поразившего меня в самое сердце порыва Эшера остался сладко-горький вкус.

Джейс вернулся и с мясным пирогом в руке стал наблюдать за тем, как друг позирует для фото.

– Лондон довольно хорошо сыграла Геро. Между нами говоря, Беатриче получилась бы у нее лучше.

Я не хотела выдавать своих мыслей, но рот открылся сам собой:

– Потому что она высокомерная и всегда над всеми издевается?

– Миледи, справедливы ваши слова, – сказал Джейс. – Но Алисса была просто блистательна на прослушивании. Великолепно сыграла острую на язычок, задиристую Беатриче. Миссис Ховард не могла не дать ей роль.

– Ты тоже отлично играл. Сегодня, я имею в виду. – Я переложила букет в другую руку. – Ты остановился на Калифорнийском университете?

Джейс скрестил пальцы:

– Надеюсь поступить. И благодарю.

– Марисоль поступает в Институт дизайна, тоже в Лос-Анджелес.

Его лицо расплылось в улыбке. Он наклонился ко мне, было видно, как он поднял под челкой темные брови.

– Если она загуляет или задумает что-то натворить, я обо всем доложу ее компаньонке.