Онлайн книга «Грех с ароматом полыни»
|
Егор сел к столу, тут же потянулся за куском хлеба. Услышал ее недовольный вздох и сцапал еще и помидорное кольцо. Откусил, начал медленно жевать. Нарочно медленно. Тянул время. – Ты почему не сказала, что устроилась работать в страховую компанию? – А это так важно? Ева снова достала тарелку и швырнула ее на стол перед Егором. Рядом положила вилку. Проворчала что-то про невымытые руки, но в ванную не погнала. Начала кромсать курицу, красиво выкладывай кусочки на блюдо. Сбоку наложила картошки. Поставила в центр стола. Села. Приказала: – Ешь. – Спасибо. Он взглянул на Еву исподлобья. Попытался из вредности найти в ней следы усталости или подступающего увядания. Тридцать лет все же, не шестнадцать. И не нашел. Она по-прежнему была невероятно красивой. Гладкая кожа, черные блестящие волосы, удивительные зеленые глаза. Он ни у кого больше не видел таких глаз. Ни у кого! – Почему не сказала, Ева? Когда ты была у меня. Когда ты меня лечила… – Все было еще в стадии переговоров, – перебила она его, щипая от куриной грудки крохотные кусочки мяса и отправляя их в рот. – Чего языком молоть? Я и сейчас на испытательном сроке. Могут и не оставить меня. – Если провалишь дело по ювелирным магазинам? Она стрельнула в него осторожным взглядом и промолчала. – А тебя разве от него не отстранили? И снова тишина в ответ. – А мне вот полковник почти приказал спустить это дело на тормозах. Представляешь?! – И Егор громко стукнул о стол вилкой. – Извини… Но так это все… – Как? – отозвалась Ева заинтересованно. – Неправильно. У меня даже свидетели есть по третьему эпизоду, которые видели, как в два часа ночи погас огонек сигнализации, а на окнах опустились жалюзи. – И? – Ее взгляд медленно загорался азартом. – Полковнику они не подошли? – Высмеял, представляешь! Бомжи для него уже не свидетели. Раньше с насекомых готов был показания брать. Образно, конечно… – Я помню, Егор, – еле заметно улыбнулась Ева. – А то, что Сергеев и ваш полковник Строгинов дружат, ты не знал? – Узнал только вчера. Устинов сказал. – О! Устинов! Кто бы сомневался, – фыркнула Ева. – Все-то он всегда знает. Что еще он говорит, Устинов твой? И Егор начал рассказывать. Про страховку, которую жаждет получить Сергеев по всем трем эпизодам. Про странности в ограблении последнего магазина. Про неопознанный труп. – Почему неопознанный? Это же вроде охранник? Ева даже есть перестала, нахмурилась. – Открестился наш господин Сергеев от этого парня. Не мой, говорит. В штате не состоял. И на этой точке вообще в штате охранника нет. – И безошибочно угадав по взгляду, какой вопрос последует, Егор замахал руками. – Да проверяли штат, проверяли, конечно. Не нашли такого человека. И персонал опрашивали. Все! Все от него открестились. И личность у нас пока не установлена. Бесхозный! – А пропавших без вести проверяли? – А как же! И пальцы катали. Не наш клиент. – Егор со вздохом взял с тарелки куриную ножку, с неожиданной грустью проговорил: – Как же это все… как же это все вкусно-то, Ева! Просто с костью можно съесть. – Давай тогда просто есть, – предложила она. – Разговоры потом. Поужинали молча. Стоя рядом возле ее большой раковины, вымыли посуду. Ева протерла тарелки, убрала в шкаф. Снова указала Егору на стул у стола. – Итак, что у вас есть, Егор Кириллович? Только давай на полном доверии, ага? Как раньше. – Давай. Он дотянулся до ее руки, погладил ладошку. Она не отобрала. – В общем, Устинов полагает, что Сергеев за два эпизода страховую премию получит. А по третьему – нет. – Есть такое мнение, – кивнула Ева. И осторожно пальчики из руки Егора вытянула. – Но если Сергееву удастся договориться с полицией, то… – То ему выплатят страховку, – подхватил Егор, немного расстроенный, что Ева не дала ему подержать свою руку. – А для этого нужно?… – А для этого нам нужно будет доказать, что убитый – это один из грабителей. Грабители просто не поделили добычу, поссорились, и произошло убийство. – А что-то не так? – Все не так, – воскликнул Егор. – Сигнализацию, со слов свидетелей, отключили в два часа ночи. Тогда же закрыли на окнах жалюзи. Раненый умер, по предварительному заключению Вовы Сучкова, под самое утро. Почти перед самым открытием. Ранен был предположительно часа в четыре утра. Вопрос: что он там делал два часа, если это грабитель? Кофе распивал? Нет. Первые два грабежа были совершены за пять-семь минут. Если ты знаешь. – Знаю, – кивнула Ева. – Тогда что там делал грабитель так долго? Поэтому я был уверен, что убитый – охранник. Но и с этим какая-то лажа. Если он там был в момент грабежа, почему не вмешался? Почему не поднял тревогу? Если не было, то как он там появился под утро, зачем? И кто его убил? Грабитель вернулся? Недостаточно награбил? И если так, то почему от него открещивается Сергеев? Вопросов много. Ответов нет. Так теперь что они делают?! – Что? – Они теперь в заключении поменяли время его смерти! Вова изрыгает проклятия. – Ага! – обрадовалась Ева и прошлась пальцами по столу, словно брала первые аккорды на пианино. – Подтасовка фактов? – Называй как хочешь. Преступный сговор, подтасовка фактов и так далее. Только никто это не вынесет из избы! Никто. – Ну да, ну да, – вздохнула Ева и ехидно улыбнулась. – Корпоративная этика и все такое. Так кого же убили-то, Егорушка? Твое мнение какое? Он не знал, говорить ей или не говорить. Вроде они и не по разные стороны баррикад, но уже и не в одной лодке. Она по-прежнему оставалась ему самым родным и верным другом. Жаль, что не захотела быть ему кем-то еще. Но… – Не доверяешь мне, Егорушка? – прервала его сомнения Ева и догадливо улыбнулась. – Не стесняйся, говори как есть. Я пойму. – Я боюсь, Ева, – выпалил он. – Боюсь показаться смешным. Боюсь вовлечь тебя в скверную историю. Тебе и так хватило. – Говори, – потребовала она и сердито поджала губы. Она не терпела, когда ее жалели. Не привыкла. Воспитали ее не так. К тому же Егор врал, прикрываясь заботой. Он перестал ей доверять. И это нормально. Они давно врозь. Это почти нормально. Врать-то зачем? – Говори, – повторила Ева голосом без выражения. И глянула на него так же – как на чужого. – Я все же думаю, что убили охранника, – сказал Егор. И вжал голову в плечи, как перед строгим учителем. |