Онлайн книга «Дотянуться до звёзд»
|
Уэстона нигде не было видно, но я заметила его мать и сестер: они сидели и о чем-то болтали за одним из шести столиков, установленных под солнцезащитным тентом. Коннор стоял в компании приятелей-бейсболистов со стаканом в руке, что-то оживленно говорил и смеялся. Сначала он рассеянно скользнул по мне взглядом, потом снова посмотрел на меня, узнал и как-то странно, нервно улыбнулся. – Привет, малышка, – сказал он, подходя. Когда он наклонился и поцеловал меня в щеку, меня обдало запахом виски. – Как я рад, что ты здесь. – Похоже, вечеринка удалась, – заметила я. – Извините, – сказала Руби и упорхнула. Мы с Коннором остались стоять рядом в неловком молчании, словно бывшие супруги, которым едва ли есть о чем говорить. – Отем? Я сердито посмотрела на него снизу вверх. – Да? «Поговори со мной. Прошу. Скажи мне что-нибудь». – Слушай, я… у меня для тебя кое-что есть. Идем. Он взял меня за руку и повел обратно в дом. Я последовала за ним по коридорам, и наконец мы зашли в какой-то кабинет. Очень красивый интерьер, вдоль стен от пола до потолка возвышаются книжные шкафы из красного дерева, все битком набитые книгами. – Погоди, ничего не говори, – пробормотала я. – Ты даришь мне эту библиотеку? Как в «Красавице и чудовище»? Я ее принимаю. Коннор рассмеялся и подошел к стоявшему в центре комнаты огромному письменному столу. – Не совсем. Надеюсь, это кое-что получше. Он достал из ящика стола конверт, протянул мне и, видя, что я не двигаюсь с места, вложил мне в руки. – Что это? – Открой. Конверт не был запечатан. Я заглянула внутрь и обнаружила внутри чек. Сердце екнуло у меня в груди, я подняла глаза на Коннора. – Тридцать пять тысяч долларов? Что?.. А потом я поняла. Конверт задрожал в моих трясущихся руках. – Это Уэстон тебе сказал, да? Про ферму? Коннор кивнул. – Так что в каком-то смысле это от нас обоих. Потому что мы оба… переживаем за тебя, Отем. Я покачала головой, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. – Я не говорила ему, как сильно мы нуждаемся. – Этого достаточно? – Примерно столько мы и должны. – Я прижала конверт к груди. – Я не могу это принять. Коннор поймал мою руку и удержал, чтобы конверт не упал на пол. – Нет, можешь. Твоей семье это нужно. – Это слишком много. У тебя была такая большая сумма? Коннор пожевал губами. – Отец помог. Я поникла. – Боже, Коннор. Ты ему рассказал? Ты обо всем рассказал родителям? Я отвернулась, к щекам прилил жар. Конверт упал на толстый ковер. Коннор подошел ко мне сзади и обнял, потом заставил повернуться к нему лицом. – Слушай. Это ничто для них… – Но для меня это все! – воскликнула я, вырываясь из его рук. – Однако я не могу отказаться, верно? Я должна помочь своей семье. Нужно быть дурой, чтобы позволить своей гордости помешать спасению моих родителей… Вот только у моих родителей тоже есть гордость, и если они узнают, как я получила эти деньги… Я обессиленно рухнула в огромное кожаное кресло, декорированное широкими медными кнопками. Коннор поднял с пола чек и опустился на колени передо мной. – Завтра утром мы отбываем, – сказал он. – И одному богу ведомо, когда вернемся. Уэс рассказал мне о трудностях твоей семьи, и он не… мы не хотели, чтобы ты боролась с этими трудностями в одиночку. Ведь я могу помочь. – Это была его идея, – проговорила я. Коннор покачал головой. – Он просто сказал, что тебе это нужно, а я достал деньги. – Нет, я не могу. Это слишком. Мои родители обязательно спросят, где я взяла деньги, и я не смогу рассказать им правду. Ни за что. Господи, мать никогда больше со мной не заговорит после такого. – Почему? Потому что ты им поможешь? Это же так просто, малышка. Это просто помощь. – Это слишком много. Коннор вложил конверт мне в руку. Я подняла залитое слезами лицо и посмотрела ему в глаза. – Что между нами происходит, Коннор? Я в полном замешательстве. Чувствую себя так, словно в тебе живут два совершенно разных человека. Ты пишешь мне такие прекрасные стихи, но, когда ты со мной говоришь, все эти слова куда-то исчезают. Я замерла. В животе словно образовался тяжелый кусок свинца, а потом еще один. Они щелкнули друг о друга. Во рту пересохло, и миллион мыслей, тысячи слов внезапно возникли у меня в мозгу подобно туче белых бабочек. Я смотрела на Коннора и пыталась представить, как он сидит за столом, с ручкой и бумагой, пишет, пишет, пишет. Мое имя в верхней части страницы. Я не смогла этого вообразить. Коннор никак не помещался на эту картинку. «А вот Уэстон…» Мое воображение мгновенно показало мне, как Уэстон Тёрнер сидит за пустым столом, склонившись над тетрадью, и выводит строчку за строчкой… «Нет. Остановись. Это невозможно». И все же эта непрошеная мысль не давала мне покоя. Меня терзали чудовищные подозрения. – Что такое? – встревоженно спросил Коннор. Его рука в моей руке напряглась. Я пристально смотрела ему в глаза, пытаясь угадать, о чем он думает. «Этого просто не может быть. Разве можно так поступить с человеком? Это что, создание аккаунта под чужим именем в соцсети? Реалити-шоу? Омерзительно. Уэстон никогда не стал бы так мною манипулировать. Коннор никогда бы не сделал такого и не стал бы спать со мной, никогда бы не стал играть с моим сердцем. Или стал бы?» – Ты же… не стал бы мне врать, правда? – спросила я едва слышно. – Ты не стал бы говорить мне неправду? Не стал бы лгать мне о чувствах, о которых говорится в тех письмах? «Я спала с тобой ради стихотворения». Коннор медленно покачал головой, его губы сжались в тонкую линию. – Все это правда, Отем, – сказал он. – Каждое слово в этих письмах правда. Я медленно кивнула. Эти слова принадлежат Коннору, иначе и быть не может. Они исходили из его рта, я сама их слышала. Телефонный разговор в Небраске – идеальный тому пример. Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. – Я просто не понимаю, что происходит. Все так запутанно. Коннор надул щеки. – Я тебя знаю. И не знаю, как тебя уговорить. В кабинет вошла миссис Дрейк. – О, прошу прощения, надеюсь, я ничего не прервала. – Пока я вытирала мокрые от слез щеки, она украдкой взглянула на сына. – Гости уже спрашивают, куда ты пропал, дорогой. И Реджинальд только что приехал. |