Онлайн книга «Взаперти»
|
– То есть ты все равно убьешь меня в конце. – Какой странный у меня смех. – Зачем тогда стараться? Зачем играть по твоим правилам? Здесь есть ножи, Электра. Я могу прервать твою игру в любой момент. – Ты не сможешь. Ты всегда боялся крови. Рассматриваю свои разбитые костяшки. – Боялся, – подтверждаю. Улыбаться больно. – Теперь нет. Сложно бояться воды, когда который день болтаешься посреди моря. И все сильнее хочется утонуть. – Жалеешь, что выжил тогда, братик? Поднимаю голову, смотрю ей в глаза. Уже открываю рот, чтобы сказать: «Жалею, что выжила ты», но силы покидают меня. Сажусь прямо в ванну, закрываю лицо руками. В споре я могу многое сказать, и это будет правдой, но неполной. – Да. И нет. И что ты выжила, жалею тоже. И счастлив этому. Бормочу так тихо, что вряд ли она услышит. Но Электра не требует более внятного ответа, и я думаю – может, она тоже боится? Если не знать точно, то можно делать вид, что ничего не случилось. Только все равно каждый день думаешь, что все именно так, как ты боишься. Живешь в худшем из вариантов развития событий – потому что однажды не решился услышать ответ. Я не хочу этого для тебя, сестра. – Нет, – поднимаю голову. Как все-таки сложно быть собранным и решительным. – Я не жалею, что остался жив, и не жалею, что вытащил тебя. Мне жаль только, что я не мог спасти родителей. За шумом воды вздох едва слышен. – Я больше не буду смотреть, – тихо обещает сестра. – Но легче тебе не станет. – Я и не рассчитывал. Спасибо. За костыли тоже. Она вдруг смеется: – Передай Рике, в боксе ее ждет сюрприз. Мне надоело звание самого безжалостного маньяка этого дома. Скучно быть предсказуемой. Увы, найти серую машину с надписью не удается. Шон примагничивает к доске фоторобот Ирландца. Теперь картинка у нас есть, и это отлично. Пересылаю Винсенте, мне в ответ неожиданно приходит напоминание о хвостатой пятнице; завтра моя очередь – как всегда, не вовремя. Впрочем, животных я люблю. Наше расследование вполне переживет час фотосессии с какой-нибудь симпатичной собакой или кошкой из городского приюта. Распечатываю документы про десять миллионов и фотографию Эдриана. Собираю все и иду в очередной раз штурмовать нашего дорогого капитана. Джемма смотрит на меня устало. – Допустим, это Эдриан Рейн, и что? У нас нет полномочий в Северной Каролине, я не могу запросить у тюрьмы ровным счетом ничего. Хочешь, чтобы я отдала дело ФБР? – Не хочу. – Сажусь напротив нее. – Но, Джемма, у них преступник сбежал. И они не просто не нашли его, даже искать не стали. Почему? Кому это нужно? – Ты не станешь обвинять бывший совет директоров. Потираю шею, смотрю на бумаги. Не то чтобы я всерьез эту версию рассматривал, но она логична. Десять миллионов лишними не бывают даже для весьма состоятельных людей. И еще открыт вопрос, кто подстроил аварию. – Пол, нет. – Джемма меня хорошо знает и по лицу читает мысли. – У тебя нет доказательств. – У них тоже не было, – замечаю. – Это дело держится на бумажном клею. – Пол!.. – Джемма! Что я буду делать, когда найду мальчишку Рейна? Который, во-первых, покойник, а во-вторых, беглый заключенный? Который, возможно, отсидел четыре года, вообще не совершив никакого преступления. – Найдешь – позвони. – Она трет виски. – Сдадимся ФБР дружно. Пусть они разбираются и с Северной Каролиной, и с этим делом. Хмурюсь. У меня два вопроса – зачем тогда сейчас этим занимаемся мы и правильно ли я понимаю, что мне предлагают не находить Эдриана Рейна? Неужели Джемма верит, что я брошу выяснять, не стоят ли за этим те люди, которые сделали все, чтобы десять лет назад мальчишку побыстрей осудили и забыли. Чудом каким-то выбираюсь из ванной, падаю на оставленное для меня место у стола, беру предпоследний кусок халвы. Оказываюсь в перекрестье обеспокоенных взглядов, признаюсь: – Поговорил с сестрой. Рика, она обещает тебе сюрприз в боксе. По-моему, приятный. – Серьезно? Эй, Элли, мне ждать блокнот? Ура! От избытка чувств пробегается по комнате, наставляет на меня ручку. – Вторая половина интервью, мистер Рейн! Что именно мне надо знать про суд и твое заключение? Теряю надежду доесть скудный обед перед продолжением неприятного разговора. – Этих вопросов не будет, – шуршат динамики так тихо, что сначала я думаю, мне послышалось. Но удивленные и окаменевшие лица вокруг подтверждают – она правда это сказала. – Спасибо, – первым отмирает Эл. – Тогда дальше про то, что было после побега? – В общих чертах, – добавляет Бемби. – Подробностей она не знает. – Я сбежал при перевозке во взрослую тюрьму. Шел пешком, иногда ехал автостопом. Дважды приходилось выпрыгивать из машины на ходу. – Не желаю ничего пояснять. Рика сама догадается. – Границу штатов пересек на лодке, последний водитель помог. Чуть не напоролись на патруль, меня столкнули в воду. Берег был близко, я доплыл. В городе поселился в парке, нашел других бездомных. Через них познакомился с теми, кто печатал фальшивые документы. Запинаюсь. Вспоминаю, как я с ними договорился. Отказался от всех предложений, не позволив поймать меня на крючок и утянуть в трясину организованной преступности. Только на последнее предложение, личное от печатника, согласился. Шел утром по улице, поправлял галстук и зачеркивал жирной линией все, что случилось. Главное – у меня были документы и даже одежда. Это стоило всего, что я сделал. Чьи-то худые пальцы стискивают плечо, я оглядываюсь, натыкаюсь на взгляд Винни. Не хочу думать, что он понимает. Просто не хочу. – Ладно. – Рика довольно потягивается. – Будем считать, я во всеоружии! Теперь поспать, и я готова штурмовать тест. – Сейчас, скорее всего, около полуночи, – замечаю. – Подождать час, и можно идти в бокс. – А я объявляю забастовку, – ухмыляется она. – Требование – здоровый сон всем и каждому! Эл со смешком протягивает ей ладонь, Рика хлопает по ней, точно они сговорились об этой забастовке, пока я сидел в ванной, и теперь ужасно рады своему плану. Фыркает Бемби, смотрит исподлобья в камеру, как и многие, ожидая реакции, но первой успевает Бет: – Это хорошая идея, Элли. Ты ведь всегда рано ложилась, а сейчас из-за смены режима, наверное, устаешь. И голова может болеть. Тишина длится и длится, я решаюсь выдохнуть, поверив, что она согласится, но камеры отвечают: – Цена та же. Чем дальше от полуночи, тем сложнее тест. – Мы все понимаем, что фактически это правило не действует, – спокойно отвечает Бет. – Элли, пожалуйста. Давай ты хотя бы себя не будешь мучить? Ты этого не заслуживаешь. |