Онлайн книга «Кощеева дочка и бабушкина внучка»
|
– Аиииииии! – яростно завизжала бабушка, и её белый конь встал на дыбы. Баба-яга ринулась на неё сверху. Помело в руках Яги стало мечом – кривым, воронёным, отливающим синевой, и с этим мечом скрестился бабушкин – прямой и светлый. А дальше всё свилось в вихрь, мечущийся по поляне. Там ничего было не разглядеть: только мелькали блики на мечах, звенели и лязгали сталкивающиеся клинки да резал уши свирепый визг – непонятно чей. Сердце у Вари колотилось так, словно хотело выскочить наружу. Ладошки от страха стали холодными и липкими. «Сделай всё точь-в-точь. Надеяться больше не на кого», – сказала Васька. А Ваську подвести нельзя. И бабушку, которая сейчас насмерть дерётся с Ягой – из-за неё, Вари, дерётся… И папу с мамой нельзя подвести. И Ляльку, которая ждёт помощи. Варя изо всех сил ущипнула себя за руку. – Вылезай, дурафья скудоумная! Поторапливайся, кулёма! – прошептала она. – Давай, шевели ходилами! К избушке на курьих ножках Варя побежала по краю поляны, прячась за кусты. В траве серыми кучками лежали ягоши. А вдруг они очнутся и бросятся на неё? Что тогда? Да ничего. Очнутся, кинутся – вот тогда и можно бояться. Только некогда будет: драться придётся. А пока давай прибавь скорости! Вот уже она, избушка, рукой подать… На крыльце появилась знакомая фигурка: синие шорты, футболка с ярким попугаем – та самая, папина, сингапурская… Лялька! Варя взбежала на крыльцо, сгребла сестру в охапку и увидела у неё на плече Ваську. Кукла сидела, придерживаясь за Ляль кины спутанные кудри. Глаза-пуговицы победно сверкали – не хуже, чем зелёные камни в бабушкином венце, – а острый нос был задран, как у задавалы Шишкиной из параллельного класса. – Видала? Вот она, Лялька наша! Живая, невредимая! Упрямство, оно полезно бывает. Баба-яга послушных любит, а Лялька у нас кремень – вся в бабушку. Ну, что уставилась? Давай живо, ноги в руки и бежать! Тут за спиной грохнуло, словно лопнул огромный воздушный шар. Варя кубарем слетела с крыльца вместе с Лялькой и приземлилась так жёстко, что на минуту потеряла сознание. Очнулась Варя от того, что Васька теребила её за ухо. – Перестань, ухо оторвёшь! – Ничего, тебе к лицу будет! – Лялька в порядке? – А то! Поднимайся, пошли. Тяжёлый денёк сегодня выдался. Да ещё бусы рассыпались. Вот, несколько штук только подобрать успела. На, сунь в карман, а то у меня карманов нету. Всю поляну покрывала мелкая тёмная пыль. Ни ворон, ни белого коня, ни сокола не было. И Бабы-яги тоже не было. Только сидел, обернувшись хвостом, рыжий кот Василий. А рядом с ним лежала бабушка – без шлема и кольчуги, лицом в почерневшую от пыли траву, с мечом в руке. Всё это Варя разглядела куда позже: когда добежала, волоча за собой Ляльку, перевернула бабушку на спину и убедилась, что она дышит. – Явилась наконец, – зло сказал кот Василий. – Хозяйка из-за тебя головой рисковала, а ты… А ну, пошла очки искать, пока я по-настоящему не разозлился! Варя хотела было огрызнуться, но передумала. Встала на четвереньки и принялась искать. Очки искали все – кроме кота Василия. Он не отходил от хозяйки. Искали все, а нашла Лялька. Подбежала к Варе, подёргала её за рукав толстовки и сказала: – На! Совсем недавно Лялька не говорила ни слова. «Это всё бабушка», – подумала Варя. Василий при виде очков сменил гнев на милость, хотя на Варю по-прежнему косился. – Вася, очки на бабушку надеть или не надо? – Дома наденет. Пока себе на шею повесь. – Вася, а ты правда кот Баюн? – Ну да. – А как же ты у Бабы-яги жил? – Вот так и жил. Жил-жил, а потом стареть стал. Раньше-то я целую рать усыпить мог: так и валились воины, как трава под косой, упадут – до нового месяца спят. Сейчас уже не тот. Вот Баба-яга меня и выгнала. Иди, говорит, дармоед, на все четыре стороны. И кочергой… А Василиса меня подобрала, к себе взяла, лапу вылечила. – Так на картинке кот Баюн чёрный, только глаза жёлтые… – А всю чёрную шерсть Василиса вычесала. Песню пела да своим гребешком хрустальным вычёсывала. Новая шерсть рыжая наросла. Я Василису никому в обиду не дам, кого угодно за неё в клочья порву. Так что ты меня лучше не серди. Кончай болтовню. Кот зашипел, зафыркал и вдруг стал расти, увеличиваться на глазах. Вот он уже со Снежка величиной, вот с пони, на котором Варя каталась в зоопарке… – Что смотришь? Сажай всех на меня, да сама садись! Домой пора, Василису лечить. Время дорого. А ножны где? Без них никак нельзя! Ищи! Ножны нашлись в траве. Варя осторожно провела пальцем по сияющему клинку, вложила меч в ножны и стала, надрываясь, усаживать бабушку верхом на кота. Бабушка не сидела, не держалась – падала. Варя усадила позади неё Ляльку, сунула под мышку меч, села сама и обхватила бабушку за талию. Лялька, стиснутая между бабушкой и сестрой, тихо захныкала. – Держись, сейчас домой поедем! Васька, ты где там? – Здесь я, здесь! – отозвалась кукла из капюшона. – Давай доставай куриного бога! Помнишь, как с ним разговаривать надо? – Помню! Вынув куриного бога из-под майки, Варя собралась с духом и ещё раз повторила про себя нужные слова. Посмотрела сквозь дырку в оранжевом камне и сказала: – Хочу, чтобы мы все сейчас же оказались дома, живые и невредимые! Варя изо всех сил сжала куриного бога в кулаке. Камень засветился, засиял оранжевым светом. Кот Василий прыгнул вперёд и вверх – туда, в это тёплое сияние… …и приземлился у калитки бабушкиного дома. Все свалились на траву, придавив кота, – он уже был обычного размера. Лялька заплакала. Василий с мявом шарахнулся из-под кучи-малы, прыгнул через забор и был таков. – Васька, что теперь делать? – спросила Варя, вытирая потное чумазое лицо. Кукла молчала. Только блестели зелёные глаза-пуговицы да воинственно торчал острый нос. «На тебя вся надежда», – вспомнила Варя. Все так говорили, каждая в своё время: и Васька, и бабушка, и мама. И подвести их никак нельзя. Куриный бог развалился пополам. Упал с кожаного шнурка в траву, лежал там, еле видный, и слабо поблёскивал. Ужасно хотелось есть, а ещё больше – пить. Но было некогда. Бабушкино лицо оставалось бледным до прозрачности. Надо бежать за помощью. – Сиди здесь! – сказала Варя Ляльке. Малявка серьёзно посмотрела на сестру, подобрала с земли Ваську, прижалась покрепче к бабушке и кивнула. Хоть бы дед Илья был здесь! Больше ничего не приходило Варе в голову, пока она бежала к дому под коричневой крышей. |