Книга Тысяча и одна ночь. Арабские сказки для детей, страница 22 – Анна Милбурн

И вот теперь я стоял рядом с этой птицей и прекрасно понимал, что чувствует самый крохотный муравей, оказавшись по соседству с коршуном.

Конечно, огромный белый купол, на котором сидела птица Рух, был вовсе не произведением искусного строителя, а яйцом!

Пока чудовище спало, я пытался сообразить, что мне делать.

«Нет никакого смысла оставаться одному на этом острове, – рассуждал я. – Могут пройти годы, прежде чем к берегу пристанет какой-нибудь корабль. А эта птица наверняка летает по всему свету. Если мне удастся с её помощью выбраться отсюда, я сумею найти дорогу домой».

К тому времени, как я придумал план, уже спустилась ночь. Я размотал свой тюрбан и обвязал один конец полотнища вокруг груди. Подобравшись поближе к птице, я привязал второй конец к её толстой чешуйчатой лапе. Потом сел рядом и стал ждать.

На рассвете меня разбудил пронзительный хриплый визг.

Птица встала, взмахнула огромными крыльями и взмыла в воздух. Полотнище, обмотанное вокруг моей груди, натянулось, и через мгновение я уже летел высоко над землёй. Мы поднимались всё выше и выше, направляясь в сторону сверкающей морской глади. Свисая с птичьей лапы, я мог видеть всё, что находилось до горизонта. Нигде не было ни единого кусочка суши.

Я пришёл в ужас.

«Это была глупая затея, – думал я. – Если птица опустится на воду, то можно будет утонуть!»

Над головой хлопали огромные крылья. Я был полностью во власти этого чудовища. Закрыв глаза, ваш покорный слуга стал молиться о том, чтобы выжить.

Вдруг птица оглушительно крикнула и стала снижаться. Я открыл глаза и понял, что мы летим к какому-то острову и всхлипнул:

– Я сейчас умру!

Впрочем, птица мягко приземлилась на песчаный берег, и я не пострадал.

Дрожащими пальцами я поспешил развязать тюрбан и отполз подальше от птицы. Однако, обернувшись, я увидел перед собой огромное тело, покрытое чешуёй.

– ХЩ-Щ-Щ-Щ-Щ-Щ-Щ-Щ, – зашипело непонятное существо.

Два холодных жёлтых глаза уставились на меня, а из страшных челюстей высунулся раздвоенный язык. Я оказался лицом к лицу с огромной змеёй.

Не успел я опомниться, как птица Рух вытянула шею над моей головой, схватила змею своим ужасным клювом и улетела прочь.

Я смотрел, как змея извивается в клюве страшной птицы, уносившей её с острова. Потом, с облегчением переведя дух, я огляделся по сторонам, чтобы понять, где оказался.

Я стоял на крутом песчаном склоне, спускавшемся в пропасть, дна которой не было видно. Нигде не было никакой растительности, только песок и камни. А вокруг меня вздымались отвесные скалистые горы, на которые не сумел бы подняться ни один человек.

– Лучше бы я остался там, где были вода и еда, – вздохнул я. Мне не оставалось ничего другого, кроме как спуститься по склону, что я и сделал, цепляясь за камни и пытаясь найти что-то пригодное для еды.

Спускаясь, я заметил, что со дна пропасти поднимается какой-то странный свет. Постепенно стало понятно, откуда он исходит.

Дно пропасти было усыпано алмазами. Они сверкали и переливались на солнце. Их было так много, и они так ярко блестели, что на них с трудом можно было смотреть. Я хотел было подбежать к ним поближе, но резко остановился. По россыпи алмазов ползали змеи невероятных размеров, и их было такое множество, что и сосчитать нельзя.

– Вверх я идти не могу, вниз – тоже, – сказал я себе. – Что же мне делать?

Я уселся на большой камень и задумался.

Присмотревшись, я заметил, что змеи ползут в тёмные ямы и расщелины по обе стороны пропасти.

– Они боятся солнечного света! – понял я.

Когда все змеи попрятались, я осторожно спустился на дно пропасти.

Алмазы хрустели под моими ногами и вспыхивали всеми цветами радуги. Я не мог себе представить ничего прекраснее этого зрелища. Я встал на колени, зарылся руками в алмазы и стал их рассматривать.

«Быть может, мне не суждено выбраться отсюда живым, – думал я, – но кто знает…»

И я поспешил набить карманы драгоценными камнями.

Солнце палило, меня терзали голод и жажда. В одном из карманов я обнаружил плод, сорванный на первом острове, и с жадностью съел его.

И вот начался поиск пути из пропасти. Я осторожно карабкался по крутым склонам, вглядываясь в тёмные расщелины. В каждой из них притаились огромные змеи, и от их сонного шипения у меня волосы вставали дыбом. Мне непременно надо было выбраться из пропасти до наступления ночи, иначе я был обречён на гибель.

Прошло несколько часов, и я в отчаянии упал на землю, покрытую алмазами. Я лежал, глядя на мерцающие камни, и уже утратил всякую надежду, как вдруг совсем близко от меня что-то глухо упало на землю. Я присмотрелся и увидел огромный кусок мяса, размером с целого барана.

Я только начал подниматься, как рядом приземлился ещё один кусок мяса, а потом с гор посыпались новые и новые мясные туши. Что это могло значить?

Вдруг воздух наполнился криками, и в небе над моей головой появились огромные орлы и коршуны. Они были меньше, чем птица Рух, но всё же превосходили размерами всех птиц, которых я видел раньше.

Один за другим гигантские орлы пикировали в пропасть. Они хватали куски мяса когтями и улетали с ними. И каждый кусок, который они уносили, был покрыт драгоценными камнями.

Когда стая перелетела через горную гряду, раздались громкие выстрелы. Перепуганные птицы бросали мясо вместе с алмазами и улетали прочь. Но вскоре после этого они возвращались в пропасть за новыми кусками мяса.

Я решил воспользоваться случаем и снова обвязал один конец своего тюрбана вокруг груди, а второй привязал к куску мяса, а потом стал ждать.

И вот орёл устрашающего размера подлетел ко мне, ухватил когтями мясо и взлетел. Полотнище туго затянулось на моей груди, и я поднялся в воздух.

Орёл нёс меня через горные вершины, и я увидел внизу группу людей с ружьями. Раздались выстрелы, и моя птица с громким криком выпустила мясо из когтей. Я полетел вниз, и алмазы сыпались вокруг, подобно дождю, а потом я упал вместе с мясом, и от удара о землю перестал дышать.

Вооружённые люди бросились собирать драгоценные камни. При виде меня они были настолько потрясены, что попадали друг на друга.

– Откуда ты тут взялся? – удивились они.

– Это долгая история, – прохрипел я.