Книга Я вас не слышу, страница 40 – Елена Ронина

А тут беда коснулась их Гули. Они теперь станут еще ближе, и все у них будет хорошо!

Но Юра все не шел, и Надя нервничала. Где он, почему так долго? Что-нибудь случилось? Или он просто не торопится домой? Внутри у женщины все закипало от таких мыслей. Надя пыталась взять себя в руки, настроиться на серьезный разговор, без обид, без выяснений отношений и без поисков виновных.

Юра пришел поздно, Надя уже уложила дочь спать. Она не стала читать ей сказку на ночь, зачем теперь? Обычно Надя читала при включенном ночнике, Гуля в это время тихо сопела, возилась в своей кроватке. Надя была уверена, что дочку убаюкивает ее голос, и, конечно же, она запоминает содержание сказки. Какие-то сказки Гуле нравились больше, какие-то меньше. Так казалось. Под какие-то сказки дочка засыпала быстрее, под какие-то, наоборот, разгуливалась. А что теперь Наде думать? Выходит, все это она сама себе придумала? Гуля как будто бы ничего не заметила или сказалась усталость? Девочка поиграла немного в кровати с любимым зайцем и очень быстро заснула.

Надя не могла ничего делать, все валилось из рук. Она ходила из угла в угол, пыталась что-то осмыслить, но в голове была пустота. Такое впечатление, что за этот день она разучилась мыслить. И Юра, где он? А вдруг с ним что-то случилось? Она подбежала к окну. Все равно ничего не видно, фонари в их дворе давно уже не горят. Надю начал бить озноб, она не могла с собой справиться. Опять на глаза навернулись слезы. Наконец-то в коридоре раздался шум.

– Почему ты не позвонил? – Надя выбежала в коридор, услышав поворот ключа в двери.

– Я не мог, был занят. Как вы съездили? – Юра привычно чмокнул Надю в щеку и отвернулся, снимая кроссовки.

– Что значит «занят»? Ты же знаешь, как это было важно, – Надя была на пределе и потому тянула с рассказом. Как рассказать, с чего начать? И потом, вдруг есть какая-то ошибка. Надежда же есть всегда. Или нет уже надежды. Юра ничего не отвечал. Понятно, он ждал рассказа жены.

– Все плохо, – выдохнула Надя.

– Что – плохо?

– Тугоухость, 4-я степень. Это значит, что одно ухо не слышит совсем, второе – на 80 %.

Юра, как был, в куртке, сел в коридоре на табурет.

– Может, еще ошибка? – неуверенно начал он.

– Вряд ли, – Надя расплакалась и, повернувшись, пошла в комнату. Юра медленно снял куртку, аккуратно повесил ее в шкаф и пошел следом.

Все изменилось как-то сразу, он не подошел, не обнял, не поцеловал.

– Ну не знаю, – почему-то сказал он. – Я что-то сегодня страшно устал, даже есть не могу. Давай все обсудим завтра. Для меня на сегодня слишком много отрицательных новостей. Помнишь, я тебе рассказывал о девушке, я с ней восстановительной гимнастикой занимаюсь, ну, та, которая после автокатастрофы. Ей стало хуже, родители обвиняют меня.

Надя перестала плакать. Реакция мужа вывела ее из себя.

– Я не очень понимаю, о чем ты говоришь. При чем тут эта девочка? – Надя перешла на крик: – Я говорю тебе – нам поставили страшный диагноз! Наша дочь не слышит, нужно думать, как жить дальше! При чем тут твоя работа?!

Юра безучастно смотрел в пол.

– Не кричи, Гулю разбудишь.

Надя подбежала к Юре и начала трясти его, вцепившись в плечи.

– Ей все равно, понимаешь! Можно кричать! – Надя подбежала к серванту, достала хрустальную салатницу и изо всех сил швырнула ее на пол. Салатница разбилась на мелкие осколки, стекло разлетелось по всей комнате.

Юра закрыл голову руками.

– Что ты творишь?

– Я? Я? – Надя металась по комнате, задевая стулья, как будто бы специально создавая дополнительный шум. – Это тебе стало наплевать на нас! Думаешь, я не вижу, что все изменилось? Ты приходишь поздно, не поехал с нами в Москву. А сейчас ты даже не смотришь в мою сторону. Понятное дело, кому нужна дочь-инвалид!

Она наконец остановилась и в упор посмотрела на мужа.

– Все! Хватит! Я ухожу! Ты же знаешь: я ненавижу слезы. А твои претензии я не желаю слушать. Я обеспечиваю семью, между прочим. Видимо, ты про это забыла, – Юра встал, все так же не глядя на Надю, и направился к двери.

– Скатертью дорога! – Надю трясло. «Если он сейчас уйдет, просто выброшусь из окна, и все проблемы закончатся в один миг. Да, именно так. Кому нужна такая жизнь? Это непереносимо. Все уже сказано». Решение вдруг созрело в ее голове. Она стояла, зажмурив глаза, и ждала, когда хлопнет входная дверь.

Видимо, Юра что-то почувствовал или наконец очнулся, понял, что произошло. Надя и не услышала, – так тихо муж подошел к ней и обнял за плечи.

– Какие же мы оба дураки. Ты прости меня. Конечно же, Гуля – это самое важное. Все еще нужно перепроверить. Я пока не думаю, что все так серьезно. И на работе у меня такие проблемы, ты не представляешь! Надя, я без тебя не справлюсь. Без тебя и нашего Гуленыша.

Надя расплакалась с новой силой, но это были уже совсем другие слезы. Муж рядом, они вместе, они оба больше жизни любят их маленькую Гулю. Она изо всех сил прижалась к мужу.

– Не волнуйся, все образуется. – Надя плакала. Какая же она глупая, как она могла сомневаться в Юре. Что значит – она выбросится из окна? Кому нужна ее Гуля, кто ее защитит? Кто поможет Юре? Она целовала Юру и повторяла: – У нас все будет хорошо. Ведь правда?

– Конечно, – Юра сжал в ладонях голову жены и внимательно посмотрел Наде в глаза. – Я тебя очень люблю и Гулю люблю. Верь мне, пожалуйста, ни в чем не сомневайся.

С чего-то нужно было начинать. Мария не знала, как быть: отойти в сторону, и пусть Надя и Юра сами вникают в проблему, или какую-то часть забот сразу взять на себя. Скорее всего, именно так и нужно сделать. Не просто помогать, а сразу поделить обязанности, – иначе не справиться, ребенка не вытянуть. Но родители – Надя и Юра, она – только бабушка.

Мария осознавала допущенные в воспитании дочери ошибки, понимала, что когда-то полностью оттеснила Надю от принятия решений. Это было в корне неправильным, она сама, невольно, сильно навредила Наде. В скоропалительном браке дочери Мария винила и себя тоже. Надя таким образом вырвалась из-под опеки – Марии было слишком много в ее жизни, а Наде хотелось самостоятельности. Ну да что теперь об этом? Сегодня нужно думать только о Гуле, здоровье девочки – теперь самое важное в их жизни. Разве же можно считаться, кто и что сделает первым. Главное – делать! Не ждать! Не медлить!

Да, именно так. Бороться будем всем миром. И Соловьевы подключатся, Мария не сомневалась. И совершенно естественно, что сначала диагноз был шоком, но потом она успокоилась и согласилась с доктором. У них хорошая девочка. Да, она другая, ей просто нужно больше внимания, быть всегда рядом.