Книга Практическая психология. Разрушитель, страница 69 – Ирина Успенская

Ага, вот и засланка.

– Кто такая?

– Паулина я, меня к кирене Зире управляющий приставил.

– И как, нравится здесь?

Алан пристально рассматривал девушку.

Хотя какая там девушка… лет тридцать, не меньше, просто грим очень профессионально сделан, морщинки в уголках глаз почти не заметны, ресницы подкрашены, темно-русые волосы спрятаны под чепчиком, если не присматриваться, то и не понять, свое это или искусно наведенное. И руки… Что-то не то с руками… Однажды ее младший заливал каток и проходил полчаса в мокрых рукавицах, а мороз в тот день был под тридцать градусов. Вот точно так обветрилась и воспалилась кожа на руках Паулины, покрывшись маленькими «цыпками». Похоже, девица специально старалась придать слишком ухоженным рукам работящий вид.

– Очень нравится, и кирена такая замечательная! – пылко воскликнула служанка, не глядя на Алана.

– Вот и хорошо, придешь ко мне сегодня ночью, – бросил Алан, направляясь в гостиную. – Ну, здравствуй, Ласка, – нежно улыбнулся он выходящей навстречу Зире.

Ах Зира, Зира, покладистая, милая, желанная. Красивая даже в нелепом широком платье и теплой тужурке. Откуда в тебе столько силы и нежности? Откуда в твоем столь юном возрасте мудрость целого поколения? Всегда спокойная, сдержанная, отзывчивая. Только с тобой измученная душа приобретает целостность, только ты можешь излечить ее и дать издерганному сердцу долгожданный покой и тихое уютное семейное счастье.

Разве не о такой женщине мечтает мужчина? Разве хоть кому-то не хочется вернуться в дом, где тебя просто любят и ждут, не потому, что ты вождь и король, а за то, что ты есть, любят со всеми твоими недостатками и тараканами и, зная твою тайну, все равно принимают таким, какой ты есть. И каждый жест, каждый взгляд демонстрируют эту тихую любовь, ничего не требуя в ответ, просто прося быть иногда рядом. Просто держать за руку, как сейчас, с тревогой заглядывая в темные глаза.

– Моя Ласка, как же я сожалею, что не могу отдать тебе сердце полностью и безоговорочно, – прошептал по-русски Алан, прижимаясь губами ко лбу своей женщины, вдыхая ее аромат, смешанный с запахом трав, которые Зира носила на груди в холщовом мешочке.

– У тебя еще будет время, мой вождь. – Теплая рука легла на его покрытый щетиной подбородок, Зира лукаво улыбнулась. – Райка приготовила твои любимые котлеты.

Она ухватила ошарашенного герцога за руку и повела в смежную комнату, где у камина прямо на расстеленных шкурах был накрыт низкий деревянный столик, вокруг него на разбросанных по полу подушках сидели свободные от вахты амазонки, улыбались и тихо пересмеивались.

– Вождь, ты такой грозный, – со смехом сказала одна из девушек и подвинула Зире большую подушку. – Даже страшно на тебя смотреть.

– Нечего смотреть на моего мужа, его следует кормить, развлекать и ублажать, – строго произнесла Зира, и девушки расхохотались.

– Ублажать он служанку к себе позвал, – бесхитростно сообщила одна из амазонок. – Эй, Бешеный Кузнечик, зачем тебе старая равнинница, когда есть такие красивые мы? – Она выпятила грудь и подмигнула смеющемуся Алану. – Их женщины не умеют радовать мужчин, не умеют делать себя привлекательными, они даже волосы с тела не удаляют!

– Наглые, – потянулась Зира к мясу. – Думают, что мне живот помешает яташ в руку взять. Ай, зря думают!

Амазонки шутливо заойкали и закрылись подушками. Алан притянул к себе хохочущую Зиру и громко поцеловал в нос.

– Ты же знаешь, кроме тебя, мне никто не нужен.

– Знаю, муж мой, – мягко улыбнулась Зира и быстренько сунула в рот Алану кусочек мяса. – Ты опять не обедал? Кушай, мой вождь, не слушай девиц, это они не со зла, а для развлечения своего. Скучно, вот и придумывают себе игры.

Алан понимал и совершенно не сердился, он точно знал, что если позовет хоть одну из этих гордых и смелых женщин в свою спальню, потеряет их уважение навсегда. Потому что нельзя изменять женщине, которая носит твоего ребенка, дети у горцев рождались нечасто, и каждый ребенок считался даром предков, обидеть его мать значило обидеть родовой дух, кто знает, быть может, именно он вселится в тело новорожденного? Поэтому и детей они не делили на своих и чужих, одинаково любя и собственное чадо, и рожденное от случайного гостя.

Алан ел мясо, запивая кислым слабым вином, и ни о чем не думал. Гладил прильнувшую к нему Зиру по круглому животику, радостно замирая, когда удавалось поймать движение малыша. Кто-то из девушек запел, остальные по очереди подхватили, вплетая в песню, как в венок, сильные звонкие голоса. Появился маленький бубен, и гибкая высокая амазонка, имя которой Алан так и не узнал, сбросив меховые полусапожки, пошла по кругу, подняв над головой руки и притопывая по шкурам босыми пятками.

– Это танец плодородия. – Зира прижалась сильнее, и Алан обхватил ее за плечи. – Его танцуют, когда хотят привлечь солнце и тепло.

– Нам не помешает, – улыбнулся герцог и добавил по-русски: – Скоро сойдет снег, и я уйду.

– Я знаю, вождь мой, – вздохнула Зира. – Если бы я могла, пошла бы с тобой.

– Зира, – склонился Алан к розовому ушку. – Ты меня понимаешь?

– Да, – ответила по-русски девушка и застенчиво улыбнулась. – Говорить очень плех, но понимать уже есть.

– Зира?..

Тысячи мыслей пролетели в голове, одна другой нелепей. Пока Алан лихорадочно соображал, Зира рассмеялась счастливо и перебралась к нему на колени, обняла за шею, уткнулась носом в ключицу.

– Еще дома я попросила Турена написать мне буквы и как они читаются, отец учил меня грамоте, поэтому было несложно. Я их выучила, а когда приехала сюда, мы с Туром каждый день занимаемся по две рыски.

– Это когда его все ищут и думают, что он у любовницы?

Зира захихикала, и ее горячее дыхание обожгло Алану шею.

– У него нет сейчас женщины, и я этому рада, потому что любовь тела без любви духа делает мужчину слабым.

– Но зачем?

– Потому что я люблю тебя, муж мой. Потому что я вижу, что для тебя это важно. Потому что ты учишь этому языку наших детей, а я хочу их понимать. Разве я неправильно поступаю?

– Этот очень неожиданно. – Алан поцеловал каштановую макушку. – И Турен ничего не сказал.

– Я просила его. А еще, муж мой, хочу умолять тебя о прощении, – быстро зашептала она. – Я глупая горянка, которая выросла в большой дружной семье, я честно хотела поделить детей с твоей женщиной, я думала, что для нее все дети равны. Но я ошиблась, Алан. Она ненавидит нашего ребенка, она думает, что если это будет мальчик, он станет вождем. Она совсем не знает тебя и нашего старшего сына. Если бы она понимала, как ты его любишь, сумасшедшие мысли не жили бы в ее голове. – Зира всхлипнула и прижала руки к животу. – Я… я очень виновата перед тобой. Это я захотела, чтобы ты на ней женился. Я глупая девчонка!