Онлайн книга «Конец игры»
− Если надо, ванная там. Чистое полотенце в тумбочке, ‒ Дерек мотнул головой в нужную сторону. – Можешь пользоваться. Только запри дверь изнутри, чтобы Зак случайно не влез. И в душе лучше не пой, ‒ попытался пошутить, чтобы слегка разрядить напряжение, но вышло вымученно и не к месту. ‒ Кровать тоже в твоем распоряжении. А я пока принесу плед из холла и чистую постель. ‒ Не уходи. Он скорее угадал, чем услышал, и не стал спорить. ‒ Ладно. Но ты все равно можешь пойти умыться. Мэдисон кивнула и покорно направилась в ванную, будто маленькая девочка, привыкшая слушаться старших. Едва она скрылась, Дерек кинулся переодеваться. Форменную куртку стащил через голову, расстегнув лишь самые верхние пуговицы, и едва не вырвал остальные. Не хватало еще, чтобы гостья застала его раздетым и решила, что ему все-таки что-то от нее нужно. Торопился он не зря. Всего через пару секунд после того, как он плюхнулся в кресло возле стола, Мэдисон вернулась в комнату уже с влажными волосами, в его свитере и тренировочных штанах, подвернутых снизу. Одежда висела на ней, как если бы ее накинули на тоненький кленовый саженец. Какая ж она худенькая и хрупкая! ‒ Кровать вот, ‒ Дерек кивнул, бросив несмелый взгляд в сторону Мэдисон, и поспешил встать. Он почему-то всегда терялся с этой девушкой. Другие были понятны с первого взмаха ресниц, а она – полная загадка. Вот и сейчас, не знал, что ожидать. Как она отреагирует после того, что с ней случилось, что подумает? Вдруг и от него сейчас возьмёт и сбежит? Потому Дерек и держался на расстоянии. Но она просто замерла: холод и безразличие в ее взгляде уступили место настороженности. − А как же ты? − Я и на полу могу, − Дерек хмыкнул с нарочитой беззаботностью. – Не проблема. Но Мэдисон по-прежнему неподвижно стояла на одном месте. ‒ Да не бойся ты. Я тебя не трону, − пообещал Дерек и сам смутился от своих же слов. Отступив назад, опять попробовал пошутить: − И… я не кусаюсь. ‒ Я знаю, ‒ девушка ответила слишком серьезно, каким-то осипшим голосом, не похожим на ее привычный. Но всё-таки подошла к кровати, легла и по самый нос укрылась одеялом. Только глаза в свете луны поблескивали. ‒ Не хочешь рассказать, что случилось? – Дерек уселся обратно в кресло. Стал поворачиваться на нем тихонько, то в одну, то в другую сторону. Мэдисон промолчала. Любая другая на её месте наверняка бы уже скулила, давя на жалость, слезу бы пустила, а эта только напряженно смотрела, и под её взглядом… В общем, неизвестно, кто сбежит первым. ‒ Ну, тогда спи. ‒ Не могу. «И я не могу», – вдруг подумалось. Дерек запоздало сообразил, что не приготовил «постель» для себя. Пришлось в темноте рыться в шкафу. Хорошо, он прекрасно знал, где находится нужное – в самом нижнем ящике. Спальный мешок и походный коврик. Достал, раскатал на полу, но внутрь мешка залезать не стал – улёгся сверху. Развернулся к кровати спиной, даже закрыл глаза, отогнав ненужные мысли, в которых хотелось не валяться безучастно, а подойти, присесть на кровать, положить ладонь на ее плечо поверх одеяла. Чисто по-дружески, чтобы выразить своё участие, свою поддержку. Девушки же предпочитают в подобных случаях прижаться, хлюпать носом, уткнувшись в плечо, чтобы их обнимали покрепче. А с Мэдисон опять всё по-другому. Почему-то казалось, что прикоснись Дерек к ней даже случайно, она тут же, как улитка, спрячется куда-то, сбежит в свой особый домик. Она всегда так делала, он знал. И другие знали. Только считали, что Мэдисон просто чокнутая, асоциальная задротка. Но ведь каждый имеет право погрузиться в свои мысли. Просто не у каждого эти мысли есть – большинству даже некуда погружаться. ‒ Добрых снов, ‒ пробормотал Дерек, не надеясь на ответ. ‒ Это бывший приятель матери… вломился в дом, ‒ фраза оказалась неожиданной по всем параметрам. Во-первых, непривычно длинной – в их обычных беседах Мэдисон ограничивалось парой слов. Во-вторых, Дерек уже и не рассчитывал услышать хоть что-то. Он даже развернулся и привстал на локте, соображая: может, ему просто почудилось? ‒ И? ‒ Я сбежала. Нет, не почудилось. Глаза быстро привыкли к темноте, и теперь он явственно видел, что Мэдисон смотрит на него. ‒ Всё ведь обошлось? ‒ Ну да, − прошептала Мэдисон и громко выдохнула. − Ты можешь… − эти слова были настолько тихими, что их легко можно было принять за свои собственные мысли. И непонятно, то ли она не договорила, то ли он не расслышал продолжение. Поэтому Дерек спросил на всякий случай: − Что? Мэдисон опять громко выдохнула, словно собиралась с силами, а затем уставилась прямо в глаза: ‒ Обними меня. Пожалуйста. Это правда? Не бред, не галлюцинация? Он не придумал? Не сам высказал вслух скрытое желание? Только ведь о подобном он себя точно просить не может. Вот если бы Мэдисон повторила ещё раз, он бы определённо убедился. Только ведь она не повторит, поэтому… Дерек поднялся, приблизился к кровати. − Подвинься, − произнёс почти вопросительно, всё ещё сомневаясь в том, что действительно правильно расслышал просьбу. Но Мэдисон и правда подвинулась, и он прилёг рядом, но не вплотную, прямо поверх одеяла, осторожно положил руку поверх ее руки. Она опять громко вздохнула, но на этот раз с облегчением, словно избавилась от чего-то, мешавшего ей свободно дышать, прикрыла глаза и через какое-то время вроде бы заснула. Теперь бы Дереку попробовать заснуть! Но слишком странно, слишком много мыслей. И всё-таки неожиданно для себя он провалился в сон, и, казалось, что ненадолго − всего на несколько минут. Буквально задремал, без сновидений, и сразу открыл глаза. Только вот Мэдисон рядом уже не было. Сначала Дерек даже не понял, что она действительно исчезла – подумал, что вышла в туалет. За окном едва брезжил рассвет, в доме стояла предутренняя тишина, привычные шорохи наполняли ее, придавая объем и уют. Разве можно отказаться от такого? Разрушить сладкое спокойствие, изменить его безвозвратно. Но Мэдисон не вернулась и через несколько минут, и тогда Дерек поднялся, всё-таки заглянул в ванную – пусто, конечно пусто. Вышел из комнаты, прошел по коридору, стараясь не топать. Внизу – тоже никого, даже мама ещё не встала. Зато с вешалки исчезла его куртка, а входная дверь плотно прикрыта, но не заперта на замок. С одной стороны, хорошо − не придется объясняться с родителями. С другой… осталось какое-то неопределяемое до конца чувство: то ли обманули, то ли недосказали, то ли еще что-то. Эх, поговорить бы с ней! Но не для того, чтобы вытребовать «спасибо» или попросить вернуть назад куртку, а просто убедиться, что у неё все нормально. А если получится, узнать поподробнее, что же там всё-таки произошло, и кто этот ублюдок. Нельзя же просто забить, забыть и оставить его безнаказанным. Только бесполезно задавать вопросы, когда на них некому отвечать. |