Онлайн книга «Колодцы предков»
|
– А что же милиция?! – вдруг обиделась Тереза. – Мы уже знаем, а они до сих пор нет?! И до сих пор его не посадили? Что за порядки? – Обращаю ваше внимание, что милиция этих следов ни разу не видела, – вежливо напомнил Марек. – Они всегда затаптывались. Про Менюшко и гробовщика Люцина милиции не рассказывала. И вообще, милиция узнала от вас, что здесь происходит, только вчера. И кроме того, никто не хочет слушать, что я говорю. Я не сказал, что гробовщик убивает, я говорил, что ему принадлежат следы. Вещественных доказательств нет. Я подумала, что все складывается слишком просто, и с гробовщиком еще возникнут сложности. Может, теперь понадобится не ловушка, а приманка, для этого сундук прабабки надо как можно скорее достать и спрятать. Хотя достаточно спрятать только содержимое, а на пустой ящик он может бросаться, пока не надоест... * * * Наверняка, все было бы иначе, если бы кроме Марека и Ендрека на сеновале не спал и отец. Он храпел как дьявол, заглушая все остальные звуки. Первым человеком, вышедшим утром из дома и решившим сходить за коровник, чтобы посмотреть на колесо от трактора, была моя мамуся, гонимая тоской по земляным работам. Моя мамуся не стала поднимать тревоги и никого не разбудила. С непонятным спокойствием, она подождала, пока на пороге дома не появится Франек, к которому она и обратила свои претензии: – Ваше колесо от трактора ничего не закрывает, – упрекнула она. Как вы его клали? – Что? – спросил Франек, убежденный, что не расслышал, поскольку храп с сеновала гремел по всему двору. – Надо разбудить Янека, а то невозможно разговаривать, – сказала моя мамуся погромче. – Колесо сдвинуто, ничего не прикрывает, а колодец глубоко раскопан. Что все это значит? Франек ошалело уставился на нее. – О, господи – тихо сказал он и помчался за коровник, а моя мамуся полезла на сеновал. Когда мы с Терезой и тетей Ядей прибыли на место, там уже собрались все родственники. Франек стоял над колодцем и чесал голову. Марек с Ендреком присели над каменным цоколем и светили вниз фонариками. – Кажется, труп, – произнес Ендрек. – На живого не похож, да и падал высоко... – Вечная память – произнесла Люцина. – Не юродствуй! – нервно вскрикнула Тереза. – Может, это опять какая-то скотина! – Э-э-э, нет, – возразил Ендрек. – Человек. Руки и ноги видно. Я заглянула в колодец. На дне глубокой ямы виднелась какая-то темная куча. Если присмотреться, можно было различить человеческую фигуру, лежащую в очень странной позе. Я была потрясена. Кто это может быть? – удивилась Люцина, тоже заглянувшая в глубины колодца. При этом она схватила меня за плечо и мы чуть было не грохнулись вниз. Всех, кто был в документах, мы отсеяли. Кажется, какой-то совсем новый человек... – Может, это облизанный Никсон? – оживилась моя мамуся. – Может. По-моему, придется его оттуда доставать... Тереза угрюмо молчала. Тетя Ядя, на всякий случай, дрожащими руками сделала несколько снимков. Все задумались – когда это могло произойти. Снятие страшно тяжелого колеса, преступление, сброс трупа... – Как же ты ничего не услышал? – набросилась я на Марека. – Когда не надо, то и кота на перине услышишь... Марек был зол и расстроен. – Иди в милицию, – приказал он мне. – Папа все заглушил. Было бы здорово, если сразу приедет сержант Бельский. И немедленно возвращайся, придется здесь посторожить. Я еще не выехала со двора, а он уже без всякой жалости, расставил родственников вокруг трех колодцев и развалин, категорически наказав ни кого не пропускать через границу. По возвращении мне предстояло загородить машиной проход возле коровника со стороны дороги. На этот раз сохранить следы было просто необходимо. В милиции я повела себя коварно и нагло. Сначала я позвонила Михалу Ольшевскому и только после этого сообщила о новом преступлении. – Опять свинья, или теперь баран? – по-деловому поинтересовался дежурный. – Нам кажется, что на этот раз человек, – грустно ответила я. – Ну и ну, – пробормотал милиционер с невольным уважением. – Ну и темпы у вас... Я всегда говорил, что с дачниками одни неприятности! Я оставила его при исполнении служебных обязанностей, а сама вернулась домой – закрывать проход за коровником. По прибытию, милиция удалила всех с места преступления, очень сдержанно поблагодарив нас за сохранение следов. Что ни говори, но упорно разравниваемый моей мамусей песок оказал им большую услугу. Вместе с властями остался только Марек, выступающий то ли в роли эксперта, то ли – свидетеля. Он стал очень похож на сержанта Бельского – определить кто из них в данный момент более зол было затруднительно... Все происходящее у колодца мы наблюдали втроем – Михал Ольшевский, Ендрек и я. Мы уселись на балку над коровами. Остальные родственники метались внизу между буренками и слушали наши комментарии. – Ползают на четвереньках, – докладывал Ендрек. – Так, будто что-то вынюхивают... Что-то делают на земле... – Регистрируют отпечатки ног, – дополнила я, – и сравнивают их со снимками... – С моими?.. – выкрикнула обрадованная тетя Ядя. – И пальцев! – заорал Михал. – Они изучают отпечатки на колесе! – Господи, там же есть и наши! – страдальчески застонал Франек. – Какое тебе дело? Твои в самом низу, – утешила его Тереза. – Ну! – подгоняла моя мамуся. – Говорите что-нибудь, я ничего не вижу! Эта корова мне мешает! Отодвинься, Кунигунда! – А если не видишь, то зачем туда лезла? – ругалась Люцина. – Пропусти меня, я увижу! Сразу над поилкой, между досками, была щель, высмотренная когда-то Люциной. Через нее можно было увидеть небольшую часть места преступления. Туда пропихивались все три сестры, поочередно приставляя лицо к поилке, рядом с мордой непоколебимо спокойной коровы. Увиденные фрагменты лишь усиливали их любопытство. – Говорите же что-нибудь! – рассердилась Тереза. – Кунигунда на меня плюнула! – Ендрек, выгони коров, – машинально произнес Франек. – Сейчас, – ответил с полки Ендрек. – Принялись за покойника. Подставили лестницу. Один спускается... – Бросили ему веревки! – выкрикнул Михал. – А фотографии? – нервно допытывалась тетя Ядя. – Сначала должен спуститься фотограф! Они должны сделать фотографии! – Уже сделали. Сверху. Со вспышкой... Извлечение трупа из колодца прошло четко, без затруднений. Из колодца одновременно показались завернутый в тряпку покойник и живой милиционер, поднимающийся по лестнице. Труп занял место на носилках, живой сотрудник сообщил нечто, что вызвало заметное возбуждение всех присутствующих. Вся следственная бригада начала одновременно протискиваться в колодец, Марек в их числе. Фотограф разогнал сотрудников и сверкая вспышкой, опять принялся фотографировать что-то внизу. |