Книга Гелий-3, страница 92 – Ярослав Гжендович

— Зачем мне это? Я — пресса.

— На всякий случай. Пристегни к броне с левой стороны, за процессором.

Кролик протянул руку и забрал у него кобуру, разглядывая оружие.

— Кто-нибудь эту хрень вообще испытывал? — он вынул и вставил обратно магазин. — Здесь предохранитель, он включает питание и заряжает конденсаторы. В магазине двадцать пять зарядов — по сути, стальных цилиндров. Что-то вроде гвоздезабивателя. Ладно, по крайней мере, живым тебя в плен не возьмут.

Наклонившись, он прикрепил кобуру к скафандру Норберта.

— Вижу комбайн! На одиннадцать часов, четыреста метров.

— Стрелок, привести оружие в готовность! Султан, подъезжай к тем камням и встань к нему левым бортом. Выходим через правый люк.

В полу отдался нарастающий визг движителей.

— Включить ИРПБ!

Норберт не помнил, что это, но помнил, где оно включается на панели на запястье.

Люк откинулся наружу, и они сбежали по нему, едва луноход остановился. Перестаравшись, Норберт совершил трехметровый прыжок и рухнул лицом вниз, подняв облако похожей на пепел пыли.

— Ты что, курва, делаешь? — послышалось в наушниках.

— Камуфляж подготовил, — буркнул он.

— У тебя пока еще жопа чистая.

Он вспомнил, что включил, — радарную имитацию окружающего звука. Пока, однако, синтезатор лишь генерировал пульсирующий тревожный шум, словно над Морем Ясности гулял ветер.

— Нырок, наблюдай за периметром!

— В поле зрения все чисто, ровно как стол, несколько камней.

Кролик осторожно переместился вдоль борта, скрежеща о него ранцем и держа автомат двумя руками. Приставив приклад к плечу, он высунулся за угол и тут же спрятался. Тайгер, подпрыгивая боком на полусогнутых ногах, проскользнул с другой стороны машины и тоже выглянул.

— Слишком открытое пространство, — сообщил Султан. — Я развернусь и подъеду к комбайну, прячьтесь за левым бортом.

— Хорошо, выполняй.

Наушники заполнил искусственный звук, словно луноход приводил в движение старый добрый дизель, а не электродвигатели. Все трое шли рядом с машиной, но красться с помощью прыжков было труднее, чем казалось вначале. Комбайн стоял полностью неподвижно, с вонзенным в небольшой отвал реголита лемехом, мертвый и темный.

Внезапно раздалось предупреждающее попискивание, а затем треск автоматной очереди — громкий, но как в нормально настроенном телевизоре, с целью лишь сообщить, что кто-то стреляет и с какой стороны, а не оглушить. Наушники взорвались хором голосов.

— Огонь! — Норберт услышал глухое тарахтение крупнокалиберного оружия на башенке «Возмездия». — На два часа, за скалой! Расстояние пятьсот двадцать!

— Прыгаем в кузов! Тронешься, когда скажу!

— Есть!

За кабиной лунохода имелась транспортная платформа для перевозки грузов, огражденная невысоким сетчатым бортом. Оттолкнувшись обеими ногами, Кролик без каких-либо усилий взмыл на два метра вверх и перекатился через борт.

— Теперь ты, Фокус! — Тайгер подобрался к кабине лунохода и осторожно выглянул из-за угла, держа автомат у плеча. Норберт подпрыгнул, но слишком далеко от платформы, не сумел ни за что схватиться и снова опустился на лунную поверхность. — Давай, курва!

Он попробовал еще раз. Кролик схватил его за плечо, рывком выдернув на платформу, и он проехал по ней до самой стенки десантного отсека. Выскочив сбоку, Тайгер ухватился за сложенную погрузочную лебедку и приземлился на полусогнутые ноги. Синтезатор в наушниках продолжал имитировать басистый грохот тяжелого оружия и иногда треск выстрелов противника, но даже вблизи не наблюдалось никаких зрительных эффектов. Башенка двигалась, водя стволом перед собой, но и там не было видно никаких следов выстрелов — ни вспышек, ни дыма, вообще ничего.

Тайгер что-то крикнул, и луноход рванулся вперед.

Присев за стенкой кабины, Норберт выставил руку с камерой на перчатке, словно перископ, и включил стабилизацию изображения. Когда они подъехали ближе, стало видно, что небольшая скала рассыпается, брызгая во все стороны реголитом, а за ней что-то шевелится, быстрыми механическими движениями, словно некий датчик, выдвигаясь вверх и молниеносно прячась. Скала то и дело извергала гейзер обломков, но была слишком мала, чтобы за ней мог скрываться человек. Они проехали еще несколько метров, и внезапно загадочное «нечто» сорвалось с места, словно испуганный таракан. Снизу оно напоминало прямоугольный шкафчик на массивном шасси с шестью колесами на дутых шинах, а сверху — сложенную, как пантограф, стойку с овальной головкой и каким-то оружием.

Реголит вокруг автодрона вскипел, тот несколько раз перекувырнулся, теряя детали, и упал набок, выстрелив снопом искр. Когда они подъехали к нему, одно колесо повернулось сперва вперед, потом назад. Имитатор звука не среагировал, хотя не помешало бы жужжание моторчика радиоуправляемой игрушки.

Спрыгнув с лунохода, Кролик подошел к разбитому дрону.

— Он может быть заминирован, — предупредил водитель.

— Тогда бы он давно рванул от вашей стрельбы, — подняв машинку, он со стоном дотащил ее до борта и уронил. — Тяжеловат для Луны.

Тайгер включил лебедку и размотал цепь. Дрон опустился в кузов грузового отсека. Кролик вскарабкался внутрь.

— Возьму себе. Дома разберу — может, тогда узнаем, чье это.

— Внутри окажется полно китайского говна, и что это тебе даст? Султан, объезжаем сектор. Нырок, будь внимателен! Неизвестно, был ли он только один.

Через полчаса они обнаружили небольшую, сверкающую металлом платформу. Вокруг разливалось черное пятно выжженного реголита.

— По крайней мере, теперь нам известно, что он свалился с неба.

— Выходит, новосоветские?

— А черт его знает. То, что у них есть этот самый «Буран», еще не значит, что ни у кого другого ничего такого нет. Возможно, это какая-то самоделка. Похоже на старый космический зонд, который применили в военных целях.

Комбайн был обстрелян спереди, но вряд ли это могло ему серьезно повредить. Зато в обшивке отсека управления зияла идеально круглая дыра. Кролик откинул лесенку на борту комбайна и забрался внутрь.

Когда он снова вышел, в руках у него было несколько длинных скрученных полос металла.

— Осколки ракетной гранаты. Кабина была разгерметизирована, так что особых разрушений граната не причинила, но, если бы комбайном управлял человек, было бы намного хуже.

— Почему? — спросил Норберт, снимая осколки крупным планом.

— Потому что без воздуха нет ни ударной волны, ни скачка давления. Есть лишь энергия заряда и осколков, а она относительно невелика. Только покорежило аппаратуру. И теперь мы знаем, что наш маленький приятель в кузове был запрограммирован на то, чтобы убивать.