Книга Прелестная бунтарка, страница 75 – Мэри Джо Патни

— Маркиз Кингстон.

От этих слов двое молодых мужчин, беседовавших в комнате, замерли. Один, с каштановыми волосами и иронично-отстраненным видом, наверное. Элдон, решил Гордон. Он выглядел типичным Одли. Фрэнсис, младший из пятерых сыновей, напоминал свою мать, у него были светлые волосы, веснушки и добродушное лицо. Ни один из них не походил на Гордона. Как всегда, он был не такой, как все.

Первым заговорил Фрэнсис.

— Джордж, это действительно ты? — В его голосе звучало недоверие. — Тебя же почти пятнадцать лет считали мертвым! Но эти светлые волосы я помню.

Он шагнул вперед и подал ему руку.

— Я уже несколько лет пользуюсь только средним именем — Гордон. — Гордон пожал руку брата, довольный, что, хотя бы кто-то рад его появлению. — Я не умер, как говорили, и время от времени посылал нашим семейным адвокатам письма, чтобы знали, что я все еще жив. Полагаю, наш отец оставил эту информацию при себе в надежде, что я в конце концов исправлю свою оплошность, а именно, то, что я не умер по пути к Ботаническому заливу.

Элдон оживился и тоже протянул Гордону руку:

— Джордж, вернее, Гордон, надо было предупредить нас! Мы бы по случаю твоего приезда закололи откормленного теленка. А так тебе придется сегодня вечером довольствоваться отбивной из ягненка.

— Откормленный теленок может продолжать мирно пастись, — произнес Гордон. — Он потянул вперед Калли. — Позвольте вам представить мою жену.

Он еще не успел произнести имя Калли, как Элдон воскликнул:

— Кэтрин Каллиста Брук, это же вы! В жизни не встречал другого человека с таким же золотисто-рыжим цветом волос!

— Да, Элдон, это я. — Каллиста улыбнулась и протянула ему руку. — Я теперь пользуюсь своим средним именем, Каллиста, но вы можете звать меня Кэтрин, если вам так нравится.

— Полагаю, мы наконец узнаем, что случилось с вами обоими! Гордон, ты просто исчез, испарился, когда мы с Фрэнсисом были в школе. Про Кэтрин мы позднее услышали, что она с подозрительной быстротой вышла замуж. Какие только слухи о ней не ходили.

Гордон решил, что братьям следует знать правду.

— Если вас интересует, не соблазнил ли я Калли и не сделал ли ей ребенка, ответ отрицательный.

— Мой отец намеревался выдать меня за плантатора с Ямайки, намного старше меня, а я этого не хотела, — объяснила Калли. — Поскольку ваш брат и я были друзьями, он галантно предложил мне выйти за него замуж в Гретна-Грин, чтобы уберечь от нежеланного брака. Но об этом почти сразу стало известно нашим отцам, и они нас поймали. В результате я вышла замуж за плантатора, а Гордона обвинили в разных преступлениях и отправили на тюремном корабле в Австралию, что было ужасно несправедливо.

— Вот такая история. Менее скандальная, чем могла бы быть, — усмехнулся Гордон. Он взял из рук Фрэнсиса стакан с хересом. — А как дела у вас двоих?

— Давайте обсудим события последних пятнадцати лет за обедом, — предложил Элдон. — У слуг уже было время добавить еще два прибора, я уверен, разговор будет длинным.

Все перешли в столовую. Это дало Гордону возможность избавиться от хереса — он не слишком любил этот напиток, хотя и оценил любезность Фрэнсиса. Когда-то он был милым маленьким мальчиком, а теперь производил впечатление любезного молодого человека.

Гордона посадили во главе стола, как и подобало. На мгновение он испытал замешательство: как может он быть главой семьи, если никогда не чувствовал себя ее частью? Но потом подумал, что все меняется, и эта мысль была приятной.

После того, как все четверо сели за длинный стол, Гордон произнес:

— Элдон, последние две недели ты думал, что станешь следующим маркизом. Как ты относишься к моему неожиданному возвращению?

— Младший мистер Робертс мне говорил, что есть основания верить, что ты жив, поэтому я был не сильно удивлен твоему возвращению. Что касается наследования, то по этому поводу у меня смешанные чувства. Будучи четвертым сыном, я не ожидал, что стану наследником. Но да, я действительно начал привыкать к мысли, что у меня есть титул и богатство. И вот появился ты. — Он улыбнулся. — Чтобы компенсировать мои несбывшиеся надежды, можешь увеличить мое содержание.

Все засмеялись. Гордон был рад, что брат не держит на него зла.

— Я пересмотрю содержание всех, — пообещал он. — У тебя есть какие-то цели? За эти годы ты увлекся каким-нибудь конкретным делом?

— В основном я жил в Лондоне и просто наслаждался жизнью молодого английского джентльмена. Но в последнее время стал понимать, что настало время меняться, — серьезно ответил Элдон. — Я подумываю заняться политикой. За поместьем Кингстон-Корт закреплено несколько мест в парламенте, и я хочу занять следующее, которое освободится. Пора заявить о себе как о состоятельном человеке.

Гордон был рад слышать, что у брата есть еще какие-то цели, помимо развлечений.

— Ты всегда отличался живым умом, из тебя получится хороший член парламента.

Элдон кивнул с довольным видом. Гордон переключил внимание на младшего

брата. Его самого забавляло, что он ведет себя, как настоящий глава семьи.

— Фрэнсис, а ты как проводишь время? Ты тоже наслаивался жизнью праздного джентльмена в Лондоне?

— Ничего подобного! После обучения в Кембридже я стал помощником управляющего поместья. Нынешний управляющий, Мартин, ты должен его помнить, стареет, и мы планируем, что, когда он будет готов уйти на покой, я займу его место.

— Тебе нравится эта работа? — спросила Капли.

— Очень! — воскликнул Фрэнсис. — И в сельском хозяйстве, и в добыче угля появилось столько передовых методов! Например…

Элдон перебил брата:

— Программы разведения скота, это, конечно, очень любопытно, но нам нужно узнать новости друг друга за пятнадцать лет, и у нас более чем достаточно, тем для одного вечера.

Фрэнсис виновато улыбнулся:

— Прошу прощения. Наверное, я становлюсь больше фермером, чем подобает сыну маркиза. Но если вам интересно, я с удовольствием расскажу вам позднее. — Выражение его лица стало настороженным. — Я сговорился с одной юной леди, живущей неподалеку. Надеюсь, ты одобришь наш брак.

Гордон вскинул брови:

— Почему бы мне не одобрить? Это же тебе с ней жить, так что выбор должен быть за тобой.

— Ни отец, ни Уэлхэм не одобряли. Родители Джулии — не аристократы, а фермеры, йомены, но они хорошие, трудолюбивые люди. Я многому научился у мистера Фрейна.

По тону младшего брата Гордон догадался, что Фрейны были более гостеприимной семьей, чем Одли. Вероятно, Калли почувствовала то же самое.

— Я бы с удовольствием познакомилась с твоей Джулией, — произнесла она. — Мы можем нанести им визит или она и ее мать могут прийти к нам на чай.