Онлайн книга «Тайна турецкого паши»
|
Показалось Нике или нет, что свекровь предостерегающе мигнула глазами. Но самозванец ничего не понял. Или не заметил. Тупой он все-таки… – Малыш, – обратился он к Нике, и ее слегка передернуло от этого обращения. Вот нарочно они, что ли? Свекровь Верой зовет, а этот малышом. Сережа никогда ее так не называл. А как он ее называл? Вероничкой, говорил, что имя Ника ей не подходит. Ника – это что-то воинственное, богиня победы, а она какая же победительница? Милая, славная, робкая даже, ее нужно оберегать и защищать… Ника вздохнула, стараясь подавить всхлип. Где же ты, Сережа? Что они с тобой сделали? – Детка, что с тобой? – тут же всполошилась свекровь. – Выпей чаю, тебе поможет! – Да, малыш, – подскочил самозванец и поднес ей чашку к губам. Ника дернулась, попыталась отшатнуться и задела чашку, так что она вылилась этому типу на рубашку. – С ума сошла? – заорал он. – Горячий же! – Сергей! – закричала свекровь. – Немедленно прекрати! Она дернула его за руку, потому что он… Нике показалось, что он сейчас ее ударит. Свекровь вытолкала его из кухни, что-то при этом прошипев. – Ты не сердись, – сказала она. – Это он от неожиданности. Мужчины, знаешь ли, такие несдержанные. Ника хотела уйти, но там, в прихожей, был этот тип, она боялась с ним столкнуться. Внезапно пересохло в горле, она оглядела кухню в поисках воды. – Пей мой чай, я не трогала. – Свекровь уже протягивала ей другую чашку. Ника глотнула, и ей показалось, что вкус такой же, как в прошлый раз. Может, и правда это чабрец? – У тебя день трудный был, – бормотала свекровь, – пойди приляг, я тут уберу… Ника в самом деле чувствовала, что дико устала. Это от стресса. Нужно и правда отдохнуть и подумать в тишине. В спальне она не стала зажигать свет, прилегла прямо на покрывало. И вдруг почувствовала, что в голове шумит, а в глаза как будто песка насыпали. В прихожей послышались шаги, Ника накрылась с головой покрывалом и затихла. Скрипнула дверь. – Детка, спишь? – тихо спросила свекровь. Ника постаралась дышать ровно. Свекровь постояла над ней и ушла. Как только дверь за ней закрылась, Ника вскочила с кровати и босиком осторожно прокралась в прихожую. Дверь на кухню была закрыта, оттуда доносились голоса. – Неправильно себя ведешь! – говорила свекровь сердитым полушепотом. – Учила тебя, учила, все без толку! Ласково с ней нужно, спокойно. Навязываться не надо, спорить не надо, и уж кричать и ругаться – последнее дело! – А чего она… кипятком… – Господи! – Ника не увидела, но почувствовала, как свекровь подняла глаза к потолку. – За какие грехи ты мне этого сыночка послал? Ну никакого от него толку нету, все самой надо, все самой… – Еще спрашиваешь… – усмехнулся самозванец. – Бог – не фраер, он все видит… – Отстань ты! – послышался шум упавшего стула, и Ника испуганной ланью скакнула в спальню. Голова закружилась, она с трудом доползла до кровати и рухнула на нее уже в полусне. Последней ее мыслью была та, что эта пройда-свекровь все-таки подсыпала что-то в чай. Чабрец, чабрец… Хасана разбудили громкие голоса во дворе текии. Он поднялся, выглянул из окна кельи. Во дворе шейх текии Мехди-ходжа разговаривал с двумя арнаутами из городской стражи. – У нас нет чужих! – говорил шейх спокойным, уверенным голосом, подобающим служителю Божьему. – Вечером я сам проверил ворота текии, они были заперты… – Ночная стража видела, как какой-то человек скрылся в текии. Позволь нам осмотреть ее. Мы пришли сюда не по своему желанию, а по приказу Наиб-эфенди, начальника городской стражи, правой руки самого Азам-паши… – В стенах этой текии мы служим господину куда более могущественному, – возражал шейх, свысока глядя на стражников. – Какому еще? – неприязненно промолвил стражник. Определенно, он был небольшого ума. – Аллаху, милостивому и милосердному! – высокомерно ответил ему шейх. – Выходит, вам, дервишам, есть что скрывать? – вступил в разговор второй арнаут. Он смотрел на шейха исподлобья, оскалившись, как бездомный пес, глаза его были красными, как тебризская киноварь. – Во имя Аллаха милостивого, милосердного, нам нечего скрывать! Мехди-ходжа развел руки широким жестом, он едва сдержал раздражение, с трудом сохранив подобающее дервишу спокойствие, но Хасан заметил, как у него задвигались желваки и задергалась жилка возле глаза. – Ладно, можете осмотреть текию, но не отвлекайте дервишей от работы и молитвы! Арнауты бросились на поиски. Едва перебранка во дворе затихла, возобновилось пение птиц в ветвях старого граната, как будто кто-то открыл окно в птичий мир или дверцу клетки. Хасан из своей кельи следил за поисками. Арнауты обошли все кельи, заглянули и к Хасану, потом пошли в сад. Они заглядывали в каждую постройку, сняли даже крышку с колодца, подошли и к сараю, где хранились садовые инструменты. Хасану привиделся вдруг тот человек, которого он впустил ночью в текию. Он представил, как арнауты выводят его из сарая – связанного, избитого. Он не мог больше оставаться в келье и вышел во двор. Тут его встретил старший писец Анвер. – Почему ты ходишь без дела? – набросился он на Хасана. – Разве ты не помнишь, что нам нужно закончить книгу для Азам-паши? Паша будет гневаться, если мы не успеем к сроку! – Я уже нарисовал те миниатюры, которые вы мне поручили, во имя Аллаха, милостивого, милосердного! – Нарисовал? Покажи мне! Хасан краем глаза взглянул на садовый сарай. Арнауты вышли оттуда с разочарованным видом. Хасан облегченно вздохнул и пошел обратно в свою келью. Старший писец, прежде чем последовать за ним, недовольно проговорил: – Почему ты держишь эти миниатюры в келье, а не в общей рабочей комнате? – Вчера в моей келье был более яркий свет, и я мог работать допоздна. – В рабочей комнате тоже довольно света! Старший писец замолчал, ожидая ответа. – Вот эти миниатюры! – Хасан подошел, открыл шкатулку, в которой держал свои инструменты и законченные листы, достал оттуда свою работу. При этом под нижним листом он заметил край старого, пожелтевшего пергамента, и поспешно закрыл шкатулку, пока старший писец не задал ему опасный вопрос. Анвер, к счастью, ничего не заметил. Он положил листы перед собой на низкий стол, осмотрел их, глаза его потеплели. |