Книга Соблазни меня, страница 10 – Дэй Лакки

– Ну-ну… Спокойнее… – усмехнулся. – Я просто не хочу, чтобы что-то мешало тебе получить награду. Даже ты сама.

Я нетерпеливо поерзала на твердом сиденье, и тут же его руки скользнули под ворот моего платья, и после моего выдоха, уверенно обвели упругие полукружия грудей и остановились на сосках, ставших вдруг невероятно чувствительными, болезненно-острыми.

Странно, немного пугающе от того, как быстро и остро мое тело реагирует на внезапное прикосновение незнакомца. Но мне нравятся эти прикосновения. И мне нравится ощущать легкую шероховатость мужских ладоней.

Такое чувство, что так и должно быть, что именно так и правильно – когда ты беззащитна, и полностью во власти мужчины. И он тоже наслаждается моей ответной реакцией, то играя с сосками, которые болезненно ноют от его прикосновений, то отпускает их, чтобы в следующий раз, когда он ко мне прикоснется, я реагировала еще сильнее и невольно тянулась за его ладонями.

– Такая отзывчивая и нетерпеливая, – замечает довольно он. – И это ведь пока только пальцы…

Меня обдает горячей волной от его намека, что может быть нечто большее. Конечно, я представляю, о чем речь, но не предполагала, не думала, что это может случиться сейчас, в этой комнате…

А ведь может.

И даже если он захочет меня трахнуть, я вряд ли смогу вырваться – наручники надежно удерживают.

А что, если это будет грубый секс?

О, Господи… Нет, я не готова. Только не так!

– Тише, – шепчет голос, заметив, как я невольно сжимаюсь. – Тише, расслабься. Это ведь твой подарок. Свой я пока не возьму.

Я не понимаю, почему его слова на меня так действуют – не успокаивают, нет, а лишь притупляют отголоски страха и заводят сильнее. Хочется извиваться в этих умелых руках, хочется, чтобы он уже что-нибудь сделал, потому что эта пытка невыносима.

Мне мало его рук на сосках, мало его пальцев, пробегающих по моей шее и вновь возвращающихся, чтобы продолжить игру. Еще несколько точных, выверенных движений – и я не могу сдержать стон.

– Какая горячая девочка… – Мужчина тихо смеется мне в макушку: – Не спеши, все будет.

И, несмотря на свое обещание, неожиданно убирает руки, украв у меня новый стон. Теперь уже от разочарования и странного чувства потери и пустоты.

Я могу только угадывать его движения, но понимаю, что он обходит стул, останавливает напротив меня, а затем рывком разводит мои колени широко в стороны.

Я тут же вспоминаю, что пришла без белья, и понимаю, что он смотрит на меня. Даже с завязанными глазами я чувствую его взгляд – да, именно там, и…

И с ужасом понимаю, что даже это мне нравится – быть такой открытой и беспомощной под его взглядом.

Я не вижу его лица, прикосновений нет, но я чувствую, как меня ласкает его взгляд. Горячо, так горячо и порочно, что я с трудом давлю новый стон. Мне хочется почувствовать на себе его пальцы, хочется, чтобы он прикоснулся… Уверенно и властно, так, словно имеет на это право.

Сама мысль о том, что он ко мне прикоснется там, что я смогу ощутить эту силу, которую чувствую, смогу принять ее в себя, постараюсь…

Если бы я сидела не на стуле, а в мягком кресле, на ткани уже бы точно был виден отпечаток моего желания.

Ожидание просто невыносимо.

Мне хочется… боже, так хочется, чтобы он ко мне прикоснулся…

Наручники сковывают движения, мешают, но я все же невольно подаюсь чуть вперед, выгибаюсь, откровенно предлагая ему уже хоть что-нибудь сделать.

Можно ли так сильно желать того, кого ни разу даже не видела? Не думала, что когда-нибудь отвечу на этот вопрос утвердительно, не думала, что этот вопрос вообще когда-нибудь будет применим ко мне. Но да. Сейчас я знаю ответ.

Он напротив меня, незнакомец, может выглядеть как угодно, но…

Я хочу, чтобы он продолжал.

Мне нравится его запах, его чуть хрипловатый шепот, мне нравится это ощущение надвигающейся грозы, которое охватывает меня. И мне нравится, что главенствует он.

Но он медлит.

Слишком медлит, но это еще больше заводит, между ногами так горячо и томительно, что я делаю невольную попытку свести колени и хоть немного себе помочь.

– Не вздумай, – предупреждает он строго меня.

И тут же сам приходит на помощь.

Его пальцы – уверенные, умелые едва касаются моего чувствительного клитора, и я издаю жалобный стон. Мало… этого слишком мало… Мне так хочется больше, сильнее…

Подаюсь снова навстречу, выгибаюсь, пытаюсь подстроиться под пальцы мужчины.

– Ты ведь девственница… – слышу усмешку. – Развратная и похотливая девственница… Так?

Я киваю.

Понятия не имею, как он узнал мой секрет. Впрочем, сейчас это не имеет значения. Я настолько возбуждена, что даже если бы он читал биржевые сводки, но двигал пальцами, мне было бы все равно.

Главное, чтобы не останавливался, главное, чтобы не делал таких пауз, как в данный момент, когда его палец на моем клиторе, но не поглаживает меня.

– Это чертовски заводит, милая… – его голос, тихий, хриплый, почти шепот, колко царапает нервы, и я снова нетерпеливо стону.

Пытаюсь податься еще ближе к нему, не обращая внимания на то, что теперь наручники причиняют боль. Не важно… все это не важно, потому что мне удается, и я трусь о его пальцы.

Длинные, безжалостные, которые медлят, словно проверяя: настолько ли я сильно хочу его, как этого бы хотелось ему.

– Пожалуйста… – с удивлением слышу свой голос, прикусываю губу, и уже уверенней, громче повторяю: – Пожалуйста…

– Так уже лучше, – хвалит меня незнакомец.

И тут же вознаграждает за сообразительность – не просто поглаживает мой клитор, а позволяет пальцам на нем танцевать. То лаская его, то чуть прихватывая, до легкой, едва уловимой боли, которая лишь усиливает мое возбуждение. То безжалостно его теребит подушечкой большого пальца, на которую я тоже насаживаюсь, чтобы было острее, сильнее. То растирает его между двумя пальцами, и это просто невозможно прекрасно. Настолько, что, кажется, я сорву голос от стонов и всхлипов, которые он из меня вырывает.

– Ты мокрая. Такая мокрая для меня, – слышу довольный шепот, и не сразу понимаю, почему голос мужчины раздается на уровне моих ног.

А потом он обхватывает жесткими пальцами мои колени, словно опасаясь, что даже в таком состоянии я попробую вырываться, и прикасается ко мне языком.

Первый раз просто пробует – легкое касание, едва уловимое, я даже не сразу верю в то, что это не сон, а реальность.

– Я не могу допустить, чтобы ты в таком состоянии отправилась домой, – говорит он. – Мы же не хотим, чтобы все видели, как сильно ты хочешь, да, милая? Не хотим, чтобы этот вкус захотели попробовать все? Поэтому я тебе помогу.