Онлайн книга «Почти неприличная история, или Неравный брак»
|
В следующий момент молекулы перестроились и вместо бутылки теперь в руках у девушки оказался острый нож, целиком из стали. «Раз мама, два мама, ведьма не сбежит. Раз мама, два мама – на метле летит. Раз мама, два мама. Ведьмы слёз не льют. Раз мама, два мама. Их враги умрут». «Да какого чёрта происходит?», – читалось в глазах Чёрного. Но, упрямо сжав зубы, он молча наблюдал за тем, как острое лезвие приближалось к его щеке, пока не прижалось плоской стороной. Рэйвен склонилась к Чёрному так низко, что их лица почти соприкасались. Ей нравился его страх, его ненависть, его беспомощное, зависимое положение. – Попробуем ещё раз. Тебе нравится убивать людей, Фредо? Что ты чувствовал, выстрелив в голову Питеру? Тебя возбуждает чужой страх? Нравится чувствовать свою силу? Он постарался отстраниться с выражением скорее брезгливости, чем ужаса. «Враг номер раз в речке утонул, Враг номер два мёртвым сном уснул. Враг номер три на костре горит, И не один от ведьмы не сбежит». Острое лезвие медленно прочертило по коже на щеке Чёрного, оставляя за собой неглубокую, но болезненную царапину. Рэйвен чувствовала на языке божественный вкус его страха и дикой, убийственной ярости. Если этот зверь сорвётся с поводка, он её уничтожит. Не задумываясь. И плевать ему будет на деньги. Но он не сорвётся. Поводок крепкий. – Так тебе нравится убивать людей, Фредо? – тонким, почти детским голосом, пропела Рэйвен. – Как думаешь, размозжить голову приятней, чем отрезать язык? Или, может быть, – её пальчики игриво пробежались по его груди, скользя поверх взмокшей от пота рубашки, в то время как вторая рука уверено и твёрдо приставила кинжал к его чреслам. Не причиняя боли. Лишь намекая на то, что может быть в следующий момент. – Может быть отрезать тебе твой член? Ты ведь гордишься своей мужской силой, правда? Такой большой и, наверное, горячий? Жалко будет его потерять? Она села на него верхом, с удовольствием ощущая свою власть, свою безнаказанность, наслаждаясь игрой. – Что ты в себе больше всего ценишь, Фредо? Свою голову? Или свою головку? Воткнуть мне это перо в твоё член или в твоё ухо? – Ты чокнутая психопатка! – прорычал он, вновь предпринимая попытку вырваться. – Да неужели? Разве это я отыскала тебя и похитила? Я угрожала тебе и твоим друзьям? Я убила человека прямо у тебя на глазах? Просто так, для эффекта? – Мне нужны были деньги, чокнутая ты мразь! А ты получаешь удовольствие! – То есть, издеваться для получения денег это нормально? А издеваться для получения удовольствия – психическая аномалия? Странно ты мыслишь, мне сложно тебя понять. – Слезь с меня! – Зачем? Мне и тут удобно. Или ты предпочитаешь лежать под мальчиками? – Я тебя убью!!! – Нет, Фредо. Не убьёшь. Или, вернее, убьёшь, но не меня. Когда я с тобой закончу, ты возьмёшь вот этот ножик и порешишь сам себя. – Не стану я этого делать! – Ещё как станешь, милый. У тебя ведь не будет выбора. Видишь, твоё тело охотней слушается меня, чем тебя? Посмотри на своего малыша. Тебе я не нравлюсь. А ему – даже очень. – Тварь! – Хватит уже сквернословить. Рэйвен не мигая, уставилась Чёрному в глаза: – Возьми нож из моих рук и вонзи его себе в ногу. – Да пошла ты! Но в следующий момент глаза его в испуге расширились. Рука взяла из рук Рэйвен кинжал и начала подниматься над бедром. – Нет! – прорычал он. Рэйвен с интересом наблюдала за его попытками. К её удивлению, сопротивлялся он достойно. Даже маги, знающие, как противостоять её чарам, обычно при прямом визуальном контакте полностью растворялись в её воле, подчинялись её желаниям. А этот простой парень, без минимальных магический зачатков, противостоял. Почти парализованный, всё равно сопротивлялся. Нож в его зажатом кулаке подрагивал. Фредо пытался удержать руку, но, когда понял, что та неуклонно опускается вниз, попытался разжать пальцы. И то, и другое ему не удалось, но Рэйвен ценила мужество в противнике. К тому же победа над тем, кто по всем показателям тебе не соперник большой цены не имеет. В последний момент, когда обессиленный Фредо, сжав зубы, почти вогнал клинок в собственную плоть, Рэйвен трансформировала ту в поток воды, безобидно пролившейся в сухую пыль. На его растерянный, гневный взгляд Рэйвен снова рассмеялась. – Тебе не понравилась шутка, милый? – Что ты такое? – снова прорычал он. – Я – ведьма. Я могу превратить тебя в полевую мышь и через пару дней ты сдохнешь либо в когтях коршуна, либо пожрав пестицидов на ржаном поле. Могу превратить тебя в пса. Могу взмахом руки оторвать тебе голову. Или ногу. Или руку. Или, скажем, не сходя с места, вырвать тебе сердце, язык и печень. Мне ничего за это не будет. Потому что в моём мире убийство такого слизняка как ты за убийство не считается, а из твоего я уйду быстрее, чем ваши, такие расторопные полицейские, сумеют отыскать твой труп. Знаешь, что меня останавливает? Фредо хмуро глядел на неё снизу-вверх. – Я – ведьма. Но, в отличие от тебя, не убийца. А ещё я знаю то, что ты предпочёл забыть. В этом мире всё возвращается. И зло, и добро. – Хватит втирать мне эту философскую чушь. Рэйвен, почти успокоившись, успела отойти от своей жертвы на несколько шагов. Нет, ну что за люди?! Ведь с него ещё удавку не сняли, а уже дерзит! Трава, удлинившись, оплела ноги, руки и шею Чёрного, словно живой верёвкой, а Рэйвен, нависнув над ним, проговорила медленно, но как можно весомей: – Это не чушь, милый. Это – правда. И я – твоё зло. Каждый раз, как будешь стрелять в чью-то голову или спину, вспоминай обо мне. В один прекрасный день я вернусь. И каждая пуля прорастёт розой в твоей голове с длинными шипами. И пока она не станет вазой для розария из душ всех, кого убьёшь, я не дам тебе умереть. Смотри мне в лицо и запоминай. Запоминай каждую мою чёрточку, каждое моё слово. Я стану твоим личным, персональным демоном, который однажды спросит с тебя за каждый твой грех. А сейчас – встань! – скомандовала Рэйвен. Фредо словно пружиной подбросило. – Завтра, хотя, вернее, нет, уже сегодня, как только расцветёт, ты оправишься в ближайший участок. И там признаешься во всех своих преступлениях и правонарушениях. Даже самых мелких и незначительных, какие только вспомнишь. |