Книга P.S. Любимый, завтра я тебя убью, страница 49 – Иоанна Хмелевская

— Так вы бросились ко мне под колёса для того, чтобы я вам жизнь спасла? — съязвила Марина.

— Кто бросался? Никуда я не бросался. При чем тут колёса? Я из-за него!

И он потряс перед носом Марины лохматым чёрным клубком, который все бережно притискивал к груди. С отвращением поглядев на лохмы, Марина поняла — парик. Ну конечно, огромный чёрный парик, растрёпанный ветром.

— Ветер сорвал с головы, он, знаете ли, малость великоват, и погнал по улице, — счёл нужным пояснить странный тип. — Пани чуть по нему не проехала. Но он зацепился за «дворник», к счастью…

— Ничего себе «к счастью». Я чуть на месте не померла!

— Именно к счастью! — настаивал тип. — Ведь парики, они знаете какие дорогие! На второй у меня уже денег не хватит. А без парика мне не жить. Бросился его ловить, тут, как назло, ботинок зацепился за тротуарную плитку и слетел с ноги. А пани уже собралась уезжать с моим париком…

Марина невольно искоса взглянула на этого барана. Он вовсе не был лысым!.. Светлые, будто выгоревшие, волосики, не очень густые, правда, но все же имелись. Они словно облепили голову, с такой шевелюры парик и без всякого вихря слетит. А ещё у этого типа были маленькие чёрные усики, тоже явно фальшивые, уж очень не подходили они к этой белобрысой личности. Явно переодетый. Преступник, иначе зачем ему менять внешность?

— Он чей? — сурово спросила Марина.

— Кто? — не понял этот недоделанный.

— Да парик же!

— Как это — чей? Мой.

— И пан его носит?

— Ну да!

— С какой целью? — хотела знать Марина.

Незнакомец вздохнул.

— Ладно, признаюсь, раз уж пани спасла его. Чтобы меня не узнали.

— Кто не узнал? Полиция? Если вы преступник, прошу покинуть мою машину!

— Какая там полиция, какой там преступник! Мне до них нет ни малейшего дела. Главное, чтоб меня не узнали в казино, потому как в моем настоящем виде в казино меня не пустят. А так (тут он нахлобучил на голову парик) я могу выдавать себя за кого угодно.

— Прежде всего за пугало огородное. У взрослого мужчины такая грива на голове. Может, вы выдавали себя за женщину?

Вздохнув совсем уж душераздирающе, тип признался в том, что, кроме внешности, ему потребовалось сменить также и анкетные данные, ведь в казино при входе требуют документ, удостоверяющий личность. Паспорт же он смог одолжить только у кореша, который, к сожалению, отличается именно таким обилием волос. Вот он и вынужден был приобрести парик, максимально напоминающий оригинал. Мало того. Пришлось сбрить бороду, которой у кореша не было, зато приклеить вот эту чёрную пакость под носом. И теперь под видом кореша он будет посещать казино, кореша они не волнуют, он там не засветился.

— А от «Гранда» надо было поскорее сматываться, вот я и рявкнул на пани, уж извините. Как раз шёл один из охранников, мог увидеть меня вот с этим в руке — и прощай, «Гранд»!

Незнакомец потряс париком, любовно расчесал его растопыренной пятернёй и нахлобучил на голову, повернув к себе зеркальце заднего обзора. После чего гордо потребовал, чтобы Марина высказала своё восхищение:

— Видите? Совсем другое дело, правда?

С большим интересом выслушав рассказ незнакомца, Марина критически оглядела этого барана, действительно изменившегося до неузнаваемости. Но особого восторга не выказала.

— Вообще, конечно, вид другой, — произнесла она с сомнением в голосе, — только что-то не так. Не видела я, чтоб у человека волосы росли таким образом.

Встревоженный тип вгляделся в своё отражение.

— Холера, и в самом деле… пани права, я нахлобучил эту штуку задом наперёд. Сейчас, сейчас…

Наблюдая за манипуляциями с париком, Марина вдруг подумала — а почему бы и ей не сходить в казино. Она бывала там с Каролем, очень давно, а потом муж перестал её брать с собой.

— Теперь вроде нормально, — рассеянно ответила она, ибо незнакомец нетерпеливо дёргал её за рукав. — Только слишком уж у пана в этом парике голова велика, словно пивной котёл.

— Точно! — обрадовался чудак. — У кореша как раз такая.

— Ну, хорошо. А почему пана не пускают в «Гранд» в собственном виде? — хотела знать Марина.

— Не только в «Гранд», вообще ни в одно казино не впускают, — помрачнел любитель азартных игр.

— Почему же?

— Не хочется мне признаваться, — смущённо начал незнакомец, — да раз уж пани оказала мне такую услугу, так и быть, признаюсь. Видите ли, натура у меня тонкая, нервная. Чуть что не в порядке — не стерплю, сразу взорвусь. Ну и получались из-за этого неприятности. Раз в «Гранде», раз во Дворце культуры… Да честно говоря, и в «Виктории» пару раз, уж так они меня разозлили, просто из себя вывели! Как такое стерпеть? А эти паразиты тут же все казино оповещают, такая мафия, доносчики, чтоб им…

— И вышвырнули пана из казино?

— Вроде того. А тут у Дворца, как меня выгоняли… а я не давался, проше пани, я не овца какая безответная! Так вот, пока мы в дверях возились, у какого-то таксиста клиент сбежал, не расплатившись, так они и это мне в счёт поставили. Будто я один всех охранников привлёк! И игроки глазели. Я, что ли, заставлял их глазеть? И на кой столько охранников навалилось на меня? Я их не просил об этом. Нет, пусть теперь пани ответит — есть справедливость на этом свете?

Марина охотно признала — справедливости нет, нигде нет. Заполучив благодарного слушателя, незнакомец разошёлся и высказал много критических слов в адрес руководства казино, проклятых автоматов, холерной рулетки и вообще всей этой империи азарта, цель которой — не дать выиграть порядочным людям. Одно слово — мафия. А поскольку в голове Марины стал складываться новый план действий, она требовала все новые подробности о ненавистной империи, на которые незнакомец, любовно укладывая перед зеркальцем завитушки драгоценного парика, не скупился. Приклеив слюнями последний, завершающий локон, он осмелился попросить милую даму подвезти его к самому входу в казино «Гранд-отеля», не то проклятый ветер опять сорвёт с головы камуфляж.

Марина без возражений подвезла незнакомца куда просил и автоматически двинула домой. Лишь на полпути она сообразила, что собиралась заехать в офис Кароля. Пришлось разворачиваться.

* * *

В фирме Кароля, так уж получилось, все почему-то предпочитали чай, а не кофе. Заваривать чай входило в обязанности секретарши, пани Беаты. Была даже специально выделена каморка при секретариате, где имелось все необходимое, в том числе и два чайника. Почему два? Так пожелал шеф.

Дело в том, что шеф любил смешивать разные сорта чая, добавляя иногда экзотические, привезённые из заграничных вояжей. Не всем они приходились по вкусу — например, китайский жасминовый, производства одной из французских фирм, к которому Вольский пристрастился в последнее время. Беатка готовила специально для шефа особый чай, смесь обычного пополам с жасминовым. Шеф понимал, что кто-то может не разделять его пристрастие к экзотике, и не видел причин издеваться над подчинёнными, заставляя их пить то же, что и он, поэтому для него чай заваривали отдельно. Однако во всех случаях это был чай рассыпной, а не в пакетиках. Тут уж коллектив всецело был согласен с шефом, отвергая заваренную бумагу.