Онлайн книга «Мы, домовые»
|
Не понимая этой тонкости, вихорь пробовал было поиграть странной парочкой. Но лапы у домовых цепкие. Когда домовой для чего-то перекидывается котом, ему незачем отращивать когти – своих хватает. Они у него не втяжные, как у кота, и не такие длинные, однако в беде весьма пригождаются. Вот Якушка с Акимкой, потеряв от волнения остатки разума, друг в дружку и вцепились. Навеки. Даже когда вихрю надоело их дергать и он откачнулся в сторону, а разведчики свалились на мягкую траву, они все никак не могли расцепиться. Причем Якушка видел только спасительный забор, зато Акимка узрел кое-что любопытное. Вихорь встал, как будто озадаченный. Уже не вращался, а просто замер, будто его сфотографировали. Полетели наземь последние бумажки и шелушинки, полетело и чмокнуло землю темное пятно – хорошо хоть, с невеликой высоты. А вихорь стал худеть, словно бы его пыльная плоть принялась осыпаться. Наверху обрисовалось нечто полукруглое – голова не голова, хрен ее знает, тем более, что пронзительное око было гораздо ее ниже. Обрисовались на миг плечи. А потом все это рухнуло на дорогу и размелось в стороны. Осталось лежать только то темное пятно, в котором разведчики издали признали домового. – Яков Поликарпыч, вставай. Хватит меня тискать, я тебе не баба, – сказал Акимка. – Сам ты, Аким Варлаамович, меня непутем лапаешь, – огрызнулся Якушка. – Давай, прибери когтищи-то! – Сам прибери! Поворотись, убоище! – А ты с меня сползи! Ишь, разлегся! Вот женят тебя – тогда на бабу и громоздись! Кряхтя и переругиваясь, разведчики поднялись с земли. Направились было к неподвижной жертве вихря, да веревки не пустили. Пришлось самому смелому, Якушке, отвязываться. И то – крепко держался за конец веревки, которую намотал себе на пояс Акимка, пока полз к жертве. – Ахти мне! Силуян Лукич! Ты, что ли? Но автозаправочный не ответил. Глаза его была закрыты, хотя дыхание различалось явственно. То ли с перепугу, то ли от удара он потерял сознание. Владелец лавочки голодным не сидел и раскормился изрядно. Поняв, то в одиночку тянуть такую тушу – умаешься, Якушка захлестнул его под мышки веревкой, и потом уже вдвоем с Акимкой отволок к забору. Как ни звали, как ни шлепали по мохнатым щекам, серая шерстка на которых почему-то отдавала рыжизной, как это иногда случается с котами, – автозаправочный только дышал. И ничего более. – Что же теперь делать-то? – спросил Акимка. – И чего он сюда поплелся? – возмущенно взвизгнул Якушка. – Чего он тут позабыл? – Может, вспомнил что-то важное и нас нагнать хотел? – Ага, как же! Якушка понимал, что автозаправочный потащился за ними следом из каких-то хитрых побуждений, но и предположить не мог, что Силуяну Лукичу померещился клад. Однако не бросать же было старого ловчилу беспомощным под забором. И полечить бы его не мешало… а как?… – Помнишь, Таисья Федотовна толковала, что тут еще семейство домовых оставалось? – снова припомнил Якушка. – Так ушли, поди… – А если не ушли? – А как их искать прикажешь? Деревенька хоть и мала – однако свои полсотни заколоченных домов имела. И еще недостроенные блочные пятиэтажки на околице – для будущих свекловодов… Разведчики пригорюнились. Из-за этого Силуяна Лукича напрочь срывалось их боевое задание. – Давай так. Перетащим этого горемыку во двор, а сами пойдем вдоль улицы. Ты – правой стороной, я левой. Можно и наоборот! – выпалил Акимка, увидев в глазах товарища несогласие. – Будем звать. Авось кто и отзовется. – Вихорь тебе отзовется! Кошек нужно приманить. Кошки тут еще остались, а они все знают. – Ну и чем ты их приманишь? – А у нас сухая колбаса есть. – Думаешь, съедят? – С голодухи еще и не то съедят. Надо у тех домовых оставить автозаправочного, а самим выследить, откуда вихри берутся, – Акимка рассуждал так уверенно, как сам Евсей Карпович бы не смог. – А по-моему, возвращаться придется. Дотащить Силуяна Лукича хоть до шоссе, сдать его кому-нибудь из автомобильных… – Ну и как ты это себе представляешь? Автомобильные же сами машину остановить не могут, ее человек останавливает. А переть его до автозаправки… – А может, оклемается? Но Силуян Лукич был совсем плох. Акимка и Якушка сидели рядком и с жалостью на него глядели. Чем помочь – понятия не имели. – Я их убью, – вдруг сказал Якушка. – Не знаю, как, но убью. – Кого? Вихрей? – Их самых. – Ну вот, мало нам автозаправочного, теперь и ты еще спятил, – горестно заметил Акимка. – Как можно убить ветер? – Это не ветер, это что-то другое. Ветер не пакостит. – Ага, не пакостит! У Петровых на втором этаже окно захлопнул, стекла полетели! – Это не нарочно. А вихорь за домовыми гоняется нарочно. Значит… – Значит, у него есть мозги, что ли? – Откуда я знаю, что у него есть! – Непонятно получается. Если бы он хоть добычу съедал! – воскликнул Акимка. – А то – просто шлепает оземь и убивает. Нет, он все-таки безмозглый… – Вот убью – тогда разберемся, – пообещал Якушка. И стал связывать вместе веревки. – Ты что это затеял? – Пойду по следу. – По какому еще следу? – Он же, когда нас отпустил, куда-то убрался? – Никуда он не убрался, а просто осыпался. – Нет! Так быть не может! У него же глаз! Что, и глаз осыпался? Вот этого Акимка не заметил и врать не стал. Куда подевался глаз – он понятия не имел. – Нужно бить в глаз, – решил Якушка. – Чем-то острым. Жаль, ножа нет… – А ты его поднимешь, нож-то? Человеческая промышленность оружие для домовых не выпускает, а кухонный нож для них так же неловок в обращении, как для современного мужчины – двуручный меч. Да и где его взять тут, в заброшенной деревеньке? Но не зря домовые смотрели телевизор. Вспомнили передачу про дикое племя, живущее в джунглях, и как оно острия стрел на костре обжигает, а потом камнем до нужного вида доводит. – И точно! – обрадовался идее Якушка. – Только вот где огонь раздобыть? Может, у здешних домовых в печи угольки остались? Люди-то совсем недавно ушли. – Люди ушли давно, это только домовые засиделись, – хмуро сказал Акимка. – И гляди, больной наш что-то пену ртом стал пускать… – Совсем плох, да? Акимка промолчал. Он уже и тогда мертвого тела испугался, второе мертвое тело казалось еще страшнее – потому что жизнь вот прямо так, на глазах, и уходила… |