Книга Хорнблауэр и «Отчаянный», страница 72 – Сесил Скотт Форестер

— Да, сэр.

Пока Хорнблауэр не увидел «Конституцию», он представлял для Доути жалкое будущее нищего беглеца в Кадисском порту. Поступить матросом на торговое судно тот бы не решился из опасения, что его завербуют и узнают, и ему пришлось бы влачить полуголодное существование: в худшем случае — бродяги, в лучшем — солдата нищей испанской армии. Все равно это лучше, чем виселица. Теперь представилась возможность еще лучшая. На военных кораблях всегда не хватает матросов, даже если Преблу и не нужен хороший слуга.

Бэйли вышел из каюты с последней бутылкой кларета.

— Доути ее откупорит, — сказал Хорнблауэр. — И, Доути, протрите как следует бокалы. Я хочу, чтоб они сверкали.

— Да, сэр.

— Бэйли, идите на кухню. Пусть разожгут огонь для мозговых костей.

— Есть, сэр.

Все было очень просто, надо было только тщательно просчитывать каждый шаг. Доути принялся откупоривать кларет. Бэйли выбежал из каюты.

— Кстати, Доути, вы умеете плавать? Доути не поднял головы.

— Да, сэр, — прошептал он. — Спасибо, сэр. В эту минуту, как и ожидал Хорнблауэр, постучали в дверь.

— Шлюпка подошла к борту, сэр.

— Очень хорошо, иду.

Хорнблауэр поспешил на шканцы и дальше навстречу гостю. В наступившей темноте Кадисский залив был совершенно гладок, как черное зеркало.

Мистер Кэррон, не теряя времени, заспешил к корме впереди Хорнблауэра. Шагал он так же широко, как Хорнблауэр, когда торопится. Сев на стул в штурманской рубке, он заполнил собой всю каюту — мужчина он был крупный и крепко сложенный. Он платком вытер со лба пот и поправил парик.

— Бокал кларета, сэр?

— Спасибо.

Пока Хорнблауэр наполнял бокалы, мистер Кэррон без промедления приступил к делу.

— Вы из Ла-Маншского флота?

— Да, сэр, по приказу адмирала Корнваллиса.

— Тогда вы знаете ситуацию. Про флотилию вам известно, — слово «флотилия» Кэррон произнес почти шепотом.

— Да, сэр. Я здесь, чтоб получить от вас последнюю информацию и сообщить ее эскадре фрегатов.

— Им придется действовать. Мадрид не собирается уступать.

— Очень хорошо, сэр.

— Годой боится Бони. Страна не хочет воевать с Англией, но Годой скорее станет воевать, чем его обидит.

— Да, сэр.

— Я уверен, что они ждут только прибытия сокровищ, а потом сразу объявят войну. Бони хочет использовать испанский флот для вторжения в Англию.

— Да, сэр.

— Однако от донов ему большого проку не будет. У них нет ни одного корабля, готового к выходу в море. Но здесь «Фелиситэ». Сорок четыре пушки. Вы ее, конечно, видели?

— Да, сэр.

— Если на ней сообразят, что затевается, они предупредят флотилию.

— Конечно, сэр.

— Мои последние новости менее чем трехдневной давности. Курьер быстро доскакал сюда из Мадрида. Тогда Годой еще не знал, что мы пронюхали о секретных пунктах Сан-Ильдефонского мира, но скоро догадается по нашему натянутому поведению.

— Да, сэр.

— Так что чем быстрее вы поднимете якорь, тем лучше. Вот депеши для вашего командующего эскадрой. Я приготовил их как только увидел, что вы вошли в залив.

— Спасибо, сэр. Это капитан Грэм Мур с «Неустанного». Хорнблауэр сунул депеши в карман. Уже некоторое время он слышал из соседней каюты возню и приглушенные голоса. Он догадывался об их причине. Раздался стук и в дверь просунулась голова Буша.

— Одну минуточку. Мистер Буш, вы должны знать, что я занят. Да, мистер Кэррон?

Буш единственный на судне мог побеспокоить капитана в такой момент, и то только по очень спешному делу.

— Вам лучше сняться с якоря в течение часа.

— Да, сэр. Я надеялся, что вы поужинаете со мной сегодня вечером.

— Благодарю вас, но долг прежде всего. Сейчас я пересеку залив и договорюсь с испанскими властями о вашем отбытии. Скоро начнется береговой бриз, он вынесет вас отсюда.

— Да, сэр.

— Приготовьте все к подъему якоря. Вы знаете о двадцатичетырехчасовом правиле?

— Да, сэр.

По правилам нейтралитета судно одного из воюющих государств не могло покинуть порт до истечения суток со времени отбытия корабля, принадлежащего государству-противнику.

— Доны могут не применить его к «Фелиситэ», а вот к вам, если вы дадите им такую возможность, применят обязательно. Сейчас две трети команды «Фелиситэ» в кадисских тавернах, и вы должны этим воспользоваться. Я буду здесь, чтоб напомнить донам о двадцатичетырехчасовом правиле, если «Фелиситэ» попробует вас преследовать. По крайней мере я ее немного задержу. Доны не захотят ссориться с нами, пока флотилия еще в море.

— Да, сэр. Я понял. Спасибо, сэр. Кэррон уже поднялся со стула, и Хорнблауэр последовал его примеру.

— Изготовьте шлюпку консула, — приказал Хорнблауэр, как только они вышли на шканцы. Буш по-прежнему хотел что-то сказать, и Хорнблауэр по-прежнему этого не замечал.

Даже когда Кэррон покинул судно, оставались приказы, чтоб отвлечь Буша.

Поднимите левый становой якорь, мистер Буш, и выберите канат правого до панера.

— Есть, сэр. Пожалуйста, сэр…

— Я хочу, чтоб это было сделано тихо, мистер Буш. Никаких свистков, никаких приказов, ничего, что можно было бы расслышать с «Фелиситэ». Поставьте двух надежных матросов у шпиля и прикажите им обмотать палы старой парусиной. Чтоб ни звука не было.

— Есть, сэр. Но…

— Я попрошу вас лично заняться этим, мистер Буш. Никто другой не отваживался подойти к капитану, пока тот теплой ночью расхаживал по шканцам. Прошло совсем немного времени, и на борт поднялся лоцман — Кэррону удалось расшевелить неповоротливых испанцев. Выбрали шкоты у марселей, подняли якорь, и «Отчаянный» медленно заскользил по заливу, подгоняемый первыми легкими порывами берегового бриза. Хорнблауэр внимательно наблюдал за лоцманом. Возможно, испанцев устроило бы, чтоб «Отчаянный» сел на мель, выходя в море, и дело Хорнблауэра было этого не допустить. Лишь после того, как лоцман отбыл и «Отчаянный» взял курс на юго-запад, у Хорнблауэра нашлась свободная минута для Буша.

— Сэр! Доути исчез.

— Как исчез?

На шканцах было темно, и Буш не видел его лица, оставалось только говорить по возможности естественно.

— Исчез, сэр. Видимо, он улизнул через кормовое окно вашей каюты, сэр, спустился к воде по рулевым крюкам, сэр, прямо под кормовым подзором, где никто не мог его увидеть, и уплыл, сэр.

— Это возмутительно, мистер Буш. Кто-то за это ответит.

— Ну, сэр…