Книга Легенды о проклятых. Безликий, страница 69 – Ульяна Соболева

Полное равнодушие к тому, что я чувствую. Ему плевать. Он упивается моим унижением. Упивается тем, что я пришла к нему сама. Никогда и ни перед кем я не чувствовала такой скованности, как перед ним. Даал прогибал даже интонацией голоса, заставляя нервничать.

— И чем обязан? Соскучились по мне, деса Одейя? Давайте сыграем в эту игру. Сыграем в счастливых любовников. Мне хочется сегодня узнать, насколько хорошо вы умеете просить. Вы ведь пришли просить, не так ли?

Я медленно выдохнула.

— Давайте сыграем, если вам угодно… — я попыталась выдавить подобие улыбки, — Моран сказала мне, что сегодня в Валласе праздник. Я пришла вас поздравить.

Его брови в удивлении вздернулись вверх, и он встал с кресла. Сделал несколько шагов ко мне, внимательно осматривая меня с ног до головы. Протянул руку, и я диким усилием воли заставила себя не дернуться назад. Он тронул мои серьги.

— Вам понравился мой подарок, маалан?

— Да.

— Невероятно. Вы сказали «да»? Мне начинает нравиться эта игра, даже несмотря на то, что вы лжете и мой подарок даже не надели.

Обошел меня по кругу и снова остановился напротив, заставляя нервничать. Каждый раз, когда находится рядом, я испытываю это непреодолимое желание бежать от него без оглядки и как можно дальше. А самое ужасное — с надеждой и со страхом, что он меня найдет, куда бы ни убежала… Но не сегодня. Сегодня у меня нет выбора. Либо я выйду отсюда, либо навсегда останусь его вещью. Пальцы судорожно сжали шарик яда. Я должна это сделать. Хотя бы попытаться ради Моран и ради Галя.

— Значит, вы пришли меня поздравить? У нас принято дарить подарки в этот день, деса Одейя. У вас есть для меня подарок?

И снова это ощущение льда под ногами. Скользко, холодно и страшно.

— Нет. У меня ничего нет, Рейн…И мне нечего вам подарить.

Он протянул руку и пропустил мои локоны сквозь пальцы, уже привычно не обращая внимания на то, что они его жгут.

— Вы сильно ошибаетесь. Вы столько всего можете мне подарить, маалан.

Я бросила взгляд на валлаский кинжал, лежащий на трельяже рядом с ключами, и снова посмотрела на Даала.

— Все это вы можете взять сами. Это не подарок.

Прокручивает мой локон, глядя мне в глаза.

— Верно. Не подарок. Потому что подарки не берут — их получают добровольно, и именно поэтому они доставляют удовольствие обоим.

Несколько секунд смотрел мне в глаза, а потом отстранился и сложил руки на груди. Я снова засмотрелась на его пальцы — очень длинные. Не нежные и не грубые, с выпирающими костяшками и толстыми перстнями. Все та же раззявленная волчья пасть на печатке. Запекло спину, как напоминание, что это изображение есть у меня на вечную память.

— А теперь к делу. Вы не умеете лгать. И я всегда чувствую ложь. Так кого из них вы хотите спасти больше? Вашего командора-любовника или вашу служанку?

— Он мне не любовник.

— Неужели? Вы к нему прикасались…вы стояли перед ним на коленях и гладили его лицо! — резко дернул меня к себе за руку. — Еще секунду — и вы бы целовали его там на полу! Кто он вам?! Как далеко вы зашли в ваших отношениях?

— У нас не было отношений. Он мой подданный. Мой солдат!

— Тогда почему ваши прикосновения не обожгли его? Разве ниада не сжигает каждого, кто прикасается к ней? Или есть те, к кому она относится по-особенному?! Например, к своему командору, с которым прошли ни одну битву. Он трахал вас пальцами в перчатках, как я? Что он делал с вами? Чем заслужил такую благосклонность?

Сдавил резко мое горло и заставил подняться на носочки. Вдоль позвоночника прошел холодок паники, и пальцы сильнее сжали яд.

— Я сверну тебе, шею, ниада, если ты солжешь мне.

— Подданный…всего лишь мой подданный. Ничего и никогда. Он бы не посмел!

— А тебе хотелось, чтоб посмел?

— НЕТ!

Смотрит мне в глаза. То в один, то в другой и меня обжигает от этого взгляда. Ревность. Проклятый меид ревнует к Галю. Вот что его так взбесило. Теперь я знала, каким мучениям он подвергнет лассара.

— Так за кого из них ты пришла просить, ниада?! За кого из них готова валяться у меня в ногах и делать все, что я пожелаю? М? За своего любовника, которому сейчас срезают кожу по лоскутку в тех местах, где вы его касались, или за вашу служанку, которую смачно трахают мои инквизиторы на железном столе…На том самом, где ей отрубят руки.

Все еще сжимает мне горло, а его дыхание жжет кожу на лице и заставляет смотреть на его рот. Так близко от моего рта.

— Моран, — выдохнула я.

Усмехнулся уголком рта, и пальцы слегка разжались.

— Вы всегда так легко отказываетесь от ваших мужчин?

— Он не мой мужчина и, — я проглотила комок в горле, мысленно умоляя Галя простить меня, — он уже не жилец. Вы все равно его казните.

— Верно. Вы выбрали правильное имя. Умная девочка-смерть. Очень умная. Я никогда в этом не сомневался.

Наши взгляды скрестились, и я в очередной раз подумала о том, какой же невероятно жесткий у него взгляд. Жесткий и острый, как клинок. Входит мне в душу, как по маслу, режет и так натянутые нервы.

— Как думаете, когда я прикажу посадить его на кол, он все еще будет молиться о вас? И как молиться, Одейя? Как о женщине или как о своей велиарии?

— Я его деса. Для него я прежде всего солдат.

— Разве? А мне показалось, он говорил вам о любви. Клялся, что продержится, если к вам прикоснется.

— Он посвящен в мои рыцари и принес мне присягу на верность.

— Об этом я осведомлен.

— Вы о многом осведомлены. Прям не воин, а дворцовая сплетница.

— Я много лет служил меидом при вашем дворе. Принял посвящение в рыцари, а также присутствовал и на вашем посвящении.

— Рыцарь, который предал своего велиара?!

— Нет, велиар, который выгрызал себе свободу любыми путями и жаждал справедливости.

— Вы считаете, что вы ее добились?

— Пока нет. Но я на верном пути. Если вы пришли говорить именно об этом, то я думаю, вам пора к себе в спальню. Мне становится скучно. Пытки вашего лассара намного интересней. Я бы послушал, что он мне скажет о ваших отношениях…может быть, у него есть иная версия.

— Под моим началом была целая армия. И Галь в том числе! Они все были готовы умереть за меня!

Он усмехнулся, и в полумраке сверкнули красивые ровные зубы.

— Армия, которую вы завели в сумеречный лес и скормили баордам? Армия, которую я истребил так же легко, как истребил бы отряд детей? Какой из вас командир. Они все мечтали вас отыметь. Все до банального просто. Вы не умеете держать меч в руках.