Онлайн книга «Между»
|
– Что случилось, сын мой? Марх поклонился и рассказал. Рианнон, и не думая спешиваться, спросила: – Чего же ты хочешь от меня? – Только одного: помоги мне распознать заклятье. И того, кто это сделал. – Садись! – приказала Рианнон, указывая на спину своей кобылы. Марх положил ладонь на круп лошади и вскочил верхом, словно и не было никакой всадницы. Да ее и не было. Белая лошадь, без седла и узды, поскакала к Тинтагелу, неся сына на спине и переливчато звеня колокольцами, вплетенными в гриву. – Эссилт! – горячие губы жадно ласкают ее щеки, подбородок, шею… Темен и густ сад вокруг Тинтагела. Высока и величава Большая Сосна. Ни один человек не найдет возле нее любящих. Ни один человек. – Подожди, Друст, милый, мне страшно! – Успокойся, любимая. Нас здесь не застанет никто. – Нет, Друст, не сегодня. Я уйду. – Пустые тревоги, – и он снова и снова целует ее, а его властные руки влекут королеву на мягкую траву. – Постой! Они близко! Я слышу звон колокольцев. Пусти меня, милый, пока не поздно! – Это ветер шумит в кронах деревьев. – Друст, нет! – она вырывается из его объятий. – Я вижу белую лошадь. Это наша беда! – Это просто туман поднимается с моря. Что с тобой сегодня? – Нет, милый, я уйду. Король может застать нас. Прямо сейчас. – Король еще днем покинул замок, и он никогда не опустится до слежки. Этой ночью нам не грозит никто. – Что ж… если я права, то он увидел достаточно, чтобы нас казнить. Если же прав ты… – Прочь страхи, любимая! Король может лишить нас жизни, но не отнять друг у друга. Марх закрыл лицо руками. – Не могу на это смотреть. Уедем… – Они невиновны, – сказала Рианнон. – Это заклятье. – Верю, – ответил король. И повторил: – Уедем. – Это Манавидан. – Не удивляюсь. – Они невиновны. – Я понимаю. – Марх, очнись! Сегодня ты не увидел ничего, о чем не знал бы раньше. – Сегодня я это увидел. – Сын мой, ты ведешь себя как человек! Стыдись. Нет ответа. – Это заклятье не вечно. – Что?! – Три года, Марх. Они не властны над собой – три года. – А… потом? – Потом – я тебе не помощница. Это будет делом людей. – Спасибо, матушка. – И вот еще что, король. Хоть я и укрывала нас чарами, твоя Эссилт видела нас. Эта девочка – настоящая королева, она прекрасно чувствует Силу. Не всякий из Аннуина сможет одолеть ее – даже сейчас. Береги свою жену, Марх. Это сокровище. Бендигейд Вран не ошибся, суля тебе ее в жены. – Он мне сулил еще и счастье с ней… – А это уже зависит от тебя, сын мой. Три года минуют, а что потом? * * * Марх всё рассказал Динасу. С самого начала. Не то чтобы король нуждался в совете, – просто правильная мысль чаще приходит, когда о неразрешимом рассказываешь другому. – И что ты намерен делать? Отошлешь его? Марх сцепил руки и, глядя в никуда, отвечал: – Нет. – Марх?! – ответ короля показался сенешалю безумием. – Послушай. – Марх подошел к окну, оперся на подоконник и заговорил, обращаясь скорее к бесстрастному прибою далеко внизу. – Динас, Друст не предатель. Он верен мне, как мои руки верны моему телу. И если я поступлю с ним, как с предателем… – Но его воля не послушна ему! На нем заклятье! – Именно потому, что на нем заклятье! – рявкнул, обернувшись, король. – Будь его воля свободна, я бы… я не знаю, что сделал бы с ним. Марх перевел дыхание и заговорил спокойно: – Динас, заклятье заставляет его предать не меня… то есть, меня тоже, но не это главное. Он предает самого себя. Против воли. И если я его сейчас отошлю, то это всё так и останется. Я признаю, что он не смог одолеть судьбу. И он навсегда останется предателем. Не передо мной даже – перед собой. – Марх, ты серьезно надеешься, что он одолеет заклятье? Король усмехнулся: – Ну а ты представь, что на его месте оказался ты. Ты безумно вожделеешь королеву. Ну и? Динас помедлил с ответом, честно попытавшись вообразить это, и потом сказал: – Я бы уехал. Восточные берега Прайдена разоряют саксы, и пришло время перестать думать о Корнуолле и Ллогре как о разных странах… и всё такое. – Ну именно, – кивнул Марх. – Разве я не это тебе предлагаю? – Динас, не время шутить. Не убеждай, что ты не видишь разницы между «уехать» и «быть отосланным». – Марх, он не сможет. Ты уповаешь на невозможное. – Динас, вспомни, сколько раз он уже совершал невозможное. Он сын Ирба – и этим всё сказано. Ирб был воплощенным долгом. – Он сын Ирба, но не сам Ирб! – всердцах крикнул сенешаль. – Ты переоцениваешь его, а я боюсь настолько доверять внуку Рианнон! Марх удивленно приподнял бровь: – Тогда начни с меня? Всё-таки я ее сын. – Внуки бывают похоже на дедов чаще, чем дети на отцов, – буркнул Динас. Помолчали. Марх тихо заговорил: – Динас, пойми меня. Это его битва – с судьбой, с собой… Если я его отошлю – я его уже признаю проигравшим. И это я стану причиной его поражения. – Тебе будет легче, если поражение потерпит он сам? – Не знаю. Не верю. Снова помолчали. – Марх, ты совершаешь ошибку. Страшную. Может быть, роковую. Но… поступи ты иначе, ты не был бы Мархом. Тот невесело усмехнулся. Динас продолжал: – Хорошо. Я спрошу тебя: ты понимаешь, что сегодняшнее их свидание не было последним? – Не трави душу. – Ты понимаешь, что, оставляя его в Тинтагеле, ты даешь согласие на новые – одно, два, десять? – Замолчи! – Отошли его, Марх. – Динас… наверное, я плохой муж. Над такими, как я, смеются… но, проклятье, мне Друст дороже жены! Он переборет чары Манавидана, я уверен! Пусть не сразу… пусть это будет мой позор, но мне сын дороже чести! – Ты безумец, Марх… Ладно. Слушай меня. Я не знаю, сколько у них свиданий еще будет, но обещаю: их не застанет никто. Даже ты. И еще: я поговорю с Друстом. |