Онлайн книга «Чарлстон»
|
Джулии не хотелось, чтобы Стюарт был свидетелем подобных разговоров, и она отстранила мальчика от проверки уровня воды. Поначалу Стюарт вспыхнул, как истинный Трэдд, но ярость его разбилась о неколебимость Джулии Эшли. Выход нашелся благодаря одному из сыновей Анкрума. Стюарт бродил с ружьем по лесу, высматривая белок, как вдруг увидел чернокожего мальчишку, бегущего по оленьей тропе. – Стой! – скомандовал он, подражая легковооруженным драгунам. Мальчишка остановился. – Куда ты спешишь? – спросил у него Стюарт. – Мистер Стюарт, отпустите меня ради Бога. Папаша задаст мне трепку, если засечет, что меня нет дома. Он уверен, что я сижу с малышом, а я сбегал на реку искупаться. Стюарт рассмеялся: – Беги, я никому не расскажу. Как же он сам об этом не подумал? Стюарт вспомнил глицинию в Карлингтоне. Ледяная вода отбила у него охоту подражать Пинкни, и дело ограничилось всего одним блистательным прыжком. Но сейчас июль, а не апрель. Вода в самый раз для купания, пусть даже и холодная. Вода оказалась теплая, с восхитительно бодрящими холодными водоворотами, возникавшими совершенно неожиданно. Стюарт по многу часов проводил на реке, плавая и ныряя. Через неделю он попросил у Соломона веревку и сделал из нее раскачивающуюся петлю наподобие глицинии Пинкни. А может, и лучше, похвастался он Лиззи. – Почему бы тебе не попробовать? – Я не умею плавать. – Я тебя научу. – Я не хочу учиться. – Трусиха. – Неправда! – Правда, правда! Лиззи показала ему язык и убежала. И ей досталась доля горячности Трэддов. Самолюбие ее было уязвлено: девочка понимала, что Стюарт прав. Она боялась реки. Ей представлялось, что река кишит черепахами, которые только и ждут случая отомстить, и водяными змеями, готовыми обвить стальными кольцами руки и ноги. Если бы было возможно, она бы и вовсе не приближалась к реке. Но дня два спустя ей пришлось это сделать. – Иди позови Стюарта, Лиззи, – велела ей Джулия. – Надо съездить в лесной дом. – Я играю на пианино, тетя Джулия. – Да, я слышу. Мажешь левой рукой. Бах требует чистых, свежих нот. Так иди же позови Стюарта. – Да, мэм. – Лиззи опустила крышку над клавиатурой. – Собирайся, мишка. Я возьму тебя на прогулку. Медвежонок, по ее мнению, очень любил музыку. Стоял полдень, самое жаркое время дня. Пока Лиззи брела по лужайке, ее платье прилипло к спине, а ноги покрылись испариной и заскользили в застегнутых на пуговки кожаных ботинках. Лиззи кликнула Стюарта и оглянулась на дом. Леди никогда не повышают голоса – таково было одно из указаний тети Джулии. Где-то поблизости громко плескался Стюарт. Его не было видно под широкой площадкой пристани. Лиззи вышла на пристань и топнула ногой: – Вылезай! Ты нужен тете Джулии. – Я не могу взобраться наверх. Уровень воды слишком низок. – А вот и нет! – А вот и да! – Не прикидывайся, Стюарт. Тебе ничего не стоит вылезть. Я спущу тебе веревку. Да поторопись, Дилси что-то забыла в лесном доме, а тете Джулии это срочно понадобилось. – Хорошо. Только подай мне брюки. Я в чем мать родила. Лиззи была потрясена. Джулия настаивала, чтобы Стюарт плавал в купальном костюме. – Я жду! – крикнул ей Стюарт из-под настила. – Где они? – На краю пристани. Дай их мне и закрой глаза. Лиззи усадила мишку на середину, подальше от брызг, и подошла к краю пристани. Она легла на живот, зажмурилась и протянула руку вперед, размахивая рубашкой и брюками брата. Почувствовав, как Стюарт ухватился и дернул за одежду, девочка разжала пальцы. – Держи глаза закрытыми. – Да, да. Она услышала несколько всплесков внизу, затем наступила тишина. – Стюарт? Ее глаза все еще были закрыты. – Вот и я, – услышала она позади себя. Лиззи повернулась на голос: – Ты одет? – Ага. Можешь смотреть. Лиззи открыла глаза, и солнце ослепило ее. Вокруг Стюарта, казалось, плясали красные, голубые и желтые пятна. Лиззи поморгала, и пятна исчезли. – Стюарт! – воскликнула она. – Положи медвежонка! Ты его замочишь. Лиззи вскочила на ноги. Стюарт прыгал вокруг нее, не давая дотянуться до мишки. – Стюарт, не дразни меня. Стюарт! Отдай мишку. Стюарт, не будь таким гадким. Верни моего медвежонка. – Но она не могла поймать брата. – Стюарт! – Лиззи остановилась. – Стюарт Трэдд! Я сию же минуту пойду к тете Джулии и скажу, что ты купаешься нагишом. Стюарт тоже остановился всего в нескольких шагах от нее. – Ты не скажешь. – О, еще как скажу! Если ты сейчас же не отдашь мишку. Красное лицо Стюарта побагровело. – Жалкая болтунья! – выкрикнул он. – Забирай своего проклятого медведя! Он с силой швырнул Лиззи игрушку. Бедный мишка гулко ударился о грудь Лиззи, а затем рикошетом отскочил прямо в воду. Лиззи хотела завизжать, но от удара под ложечку у нее перехватило дыхание. Девочка подбежала к краю пристани, всхлипнула и прыгнула вниз за бело-коричневым комком, который, крутя, уносило течением. Лиззи молотила руками и ногами, догоняя медвежонка. Наконец она крепко схватила его. Течением обоих затянуло под воду. Стюарт нырнул с пристани и плыл под водой, пока наконец не настиг Лиззи. Глаза и рот девочки были открыты от ужаса. Стюарт схватил ее за косы и вытолкнул на поверхность, а затем на берег. Течением их снесло к рисовым полям. Рука Стюарта наткнулась на шлюз, и он крепко вцепился в деревянную раму. – Помогите! – крикнул он. На берегу реки трое женщин мотыжили сорняки. Побросав мотыги, они, приминая рис, бросились на крики Стюарта. Стюарт из рук в руки передал им Лиззи, перелез через шлюз и упал в грязь. Негритянка перекинула девочку через плечо, как маленького ребенка. Мозолистым кулаком она постукивала ее по спине. Лиззи кашляла, разбрызгивая воду, задыхалась и вновь кашляла. – Вот и все, деточка, теперь ты снова дышишь, – проворковала работница и разжала кулак, мягко похлопывая девочку ладонью. Лиззи кашляла и задыхалась еще несколько минут, Стюарт и негритянки заботливо ухаживали за ней. – Фу, как гадко пахнет эта грязь! Все засмеялись. Джулия выпорола Стюарта ремнем и отшлепала Лиззи деревянной ложкой. Дети стоически перенесли наказание. Они сказали тетушке, что Лиззи свалилась в рисовое поле, когда помогала Стюарту управляться со шлюзами. В глазах Джулии они провинились в порче риса. Из чувства детской солидарности против взрослых и Трэддов против Эшли они, не сговариваясь, согласились, что ни неповиновение Стюарта, ни бесшабашность Лиззи не должны быть упомянуты. Дети знали, что работницы никогда не выдадут их. |