Онлайн книга «Буферная Зона. Обитель Мрака»
|
– А если не получится, тогда нам хана, дорогая моя! – усмехнулся Марк и отпустил сцепление – мотоцикл, медленно набирая скорость, покатил в сторону живой шеренги. Прямо в пасти к альфа-псам. 12 В клетушке было темно, но я увидел – это не Боров явился к нам. И даже не Серый. Антон. Парень сначала выглянул в коридор, а только потом закрыл за собой дверь. Да и закрыл-то тоже тихонечко. Так, чтобы не лязгнул замок. Потом повернулся к нам: – Слушайте! – Ну, расскажи нам что-нибудь, – зло усмехнулся Клим. Сплюнул. – Я хотел извиниться, – вдруг сказал парень. Клим закашлялся. – Мне правда очень стыдно, потому что это все неправильно. Особенно перед тобой хотел извиниться. – Антон кивнул на меня. – Прости! Я не должен стрелять в людей, кем бы они ни были. Даже если они угрожают Владыке, все равно… Это неправильно, не по-христиански! Парень стоял, потупив взгляд в пол. Покраснел – даже в темноте это было заметно. – Подойди ко мне, а то я не расслышал, – прошипел Клим. – Ты сказал, что извиняешься? Охренеть! С чего бы это тебя так проперло? Подойди – с удовольствием послушаю твою историю. – Вы не понимаете, я давал клятву… перед Богом давал, перед Всевышним, что буду служить верой и правдой. Всегда, что бы ни случилось. Но то, что творит Марк… то, что творят Боров и Серый… мне это все не нравится. Так нельзя! Это грех! Грех на душу, понимаете? – Грех? Так и ушел бы от Марка своего, раз заставляет грешить! – усмехнулся Клим, посмотрев на меня – мне было не смешно. – Я не могу. Я дал обет. Это на всю жизнь! – ответил Антон. – Вот честно, никогда этого не понимал. – Клим звякнул цепями. – Ну, дал ты там обет какой-то, но если ты видишь, что твой – как его там?! – пастырь, что он не прав. И это еще мягко говоря не прав, то почему бы не свалить от него? Правда, не понимаю! – Простите! – еще раз сказал парень. – Ох, ты бы лучше нас выпустил тогда, что ли… – заговорщически прошептал Клим. – Да, Макс? Мы тихо свалим. И никто не узнает, что ты нас выпустил. Мы тихонечко – раз-раз-раз! – и нас никто не видел. Просто уйдем отсюда – и все! – Нет! – отрезал я. – Мы так просто не уйдем! – Что значит не уйдем? Ты не хочешь на свободу? – Клим подмигнул мне: типа, какого лешего не поддерживаешь? Сейчас мы его крутанем! Я почувствовал, как дрожь пробирает тело: – Нет! Серый мучил мою дочь, а Боров это все организовал. Я хочу, чтобы они оба сдохли. И я не уйду, пока не разберусь с ними! – Так нельзя, – испугался парень. – Так точно нельзя! Простите, что я сюда пришел. Простите, что ввел вас во искушение. Дал ложную надежду! Тысячу раз простите! Он уже намеревался выйти, как я спросил его: – У тебя есть дети? Парень обернулся. Молодой же еще – с какой стати у него должны быть дети? С чего это я взял? Но Антон неожиданно кивнул. Сжал губы. – И что бы ты сделал, если бы украли твоего ребенка? Если бы какие-то подонки вломились в твой дом, избили тебя до полусмерти, а потом просто выкрали твою дочь – что бы ты стал делать? Парень замолчал, но я видел, что глазах что-то блеснуло. – Да… – Он неожиданно шагнул ко мне и начал открывать замок на цепи. – Спасибо! – тихо сказал я. – Не стоит, правда. Не знаю, правильно ли я поступаю. Я ничего не знаю. Я так запутался. Бог меня не простит за то, что прошел против митрополита. Он меня еще накажет! Обязательно накажет! – Он всех прощает! – инстинктивно ответил я, и парень только кивнул. «С чего вообще это сказал? Я же, типа, не верю в Бога!» – ответов на вопросы не было, все – инстинктивно. Кандалы, звякнув, упали на пол. – Да, теперь и про меня не забудь! Я тут тоже, как бы это сказать, не по-христиански вишу, – напомнил Клим. Парень повернулся к нему. Сомнения на мгновение отразились на лице, но все же решился и шагнул к Климу: – Да, конечно… Замок щелкнул, но на это раз Антон не дал ему упасть. Подхватил. И тогда случилось то, чего я никак не ожидал. Хотя по идее должен – намеки были. Все происходило словно в замедленной съемке. Клим нагибается к сапогу, что-то блестит в темноте – нож! Я не успеваю и слова сказать, как он ударяет парня в шею. Брызжет кровь. Тогда Клим довершает начатое: резким и точным движением перерезает горло – от уха до уха. Антон валится на пол. Все происходит за доли секунды. – Ты что? Зачем, блин? Он же нам помог, он же хотел нас вытащить… – Я подхватил раненого. Попытался зажать рану – с таким же успехом можно было вручную затыкать трубу, с которой сорвало смеситель. – Он сам напросился. Сам! – бросил Клим. Его всего трясло. – Он ведь был с ними, когда они стреляли в тебя. Это о-он стрелял. Точно он! У него было ружье. И вообще – лучше было его хлопнуть сейчас, по-тихому, чем он бы потом нас сдал… Все равно бы сдал, паскуда. Знаю я таких, типа верующих. Клим тараторил, и я из-за него не слышал, что там стонет парень. – Заткнись! – бросил я. Громко. Если бы за дверью были Боров или Серый, они бы наверняка услышали. Клип опешил. Замолк. Я наклонился к истекающему кровью парню. – Книга-а… хр… – прохрипел он. – Книга! – Что еще за книга? – Книга… Она убьет твою дочь, – сказал парень и затих. Кровь продолжала течь из раны, но вена больше не пульсировала – точно мертв. – Что он сказал? Какого хрена этот придурок сказал? – Клим тряхнул меня за плечо. Но я не мог ничего ответить – сел на пол клетушки и застонал. Ситуация становилась хуже некуда. 13 Лера даже закрыла глаза – было очень страшно, но Марк настоял: – Смотри! Тебе надо это видеть! – проорал он ей в ухо, после чего еще прибавил громкость колонок. Звуки хард-рока теперь были просто оглушающими. Мотоцикл потряхивало от басов. Твари их ждали. Лера уже видела, что каждая из них – живое воплощение ночного кошмара. Огромные зубы, с которых стекала слюна. А еще – глаза, горевшие красным огнем, словно светофоры. У светофора этот цвет всегда значил, что идти вперед ни в коем случае нельзя. Тогда почему они едут туда? Красный же! – Отпугни их! – приказал Марк. Мотоцикл был уже в нескольких метрах от шеренги собак. Те попятились, но не разошлись, стараясь держать живую цепь. – Да прикажи ты им уже! – заорал Марк. – Вели им убраться с дороги Мессии! И Лера приказала. Она даже не поняла, какое именно слово сказала. И сказала ли вообще? Она просто подумала, что псам надо было прямо сейчас исчезнуть с дороги. |