Книга Коза дракону не подруга, страница 28 – Алена Волгина

Оставив меховые накидки в коляске, мы поспешили к ожидающей нас леди Виверхэм. Ее дочери и Кларисса тоже были здесь.

– О, и Меллинг с ними! – сказала Элейн слегка упавшим голосом.

Этого молодого господина я частенько видела в компании Селии и Селины. Он всегда выглядел, как настоящий денди: тщательно уложенные волосы, модный шейный платок, очки, кармашек для часов и все такое. Селина говорила, что он недавно приехал в Эшентаун из университета. Похоже, что в науках мистер Меллинг себя не проявил, зато обладал другим счастливым талантом: в любом обществе он чувствовал себя легко и непринужденно, как блоха на собаке. Его истинной страстью была поэзия. Как все начинающие поэты, он чрезвычайно любил делиться плодами своего таланта, а также испытывал сильную склонность к засадам, внезапно выпрыгивая на вас из кустов с очередной «удачной строфой». В общем, прогулка в его обществе могла стать серьезным испытанием для нервов.

– Будем надеяться, что сегодня Муза ему изменит, – шепнула я своей патронессе.

– В таком-то романтическом месте? Нет, боюсь, новой поэмы нам не избежать.

Обменявшись традиционными приветствиями с другими дамами, мы задумались, куда бы направиться. «Фэйри-гарденз» предлагали массу увеселений. Главная аллея и боковые дорожки пестрели яркими шляпками и зонтиками. Неподалеку собралась кучка зевак: там какой-то щуплый старичок демонстрировал зайца, танцующего на тамбурине. В киосках, увитых зеленью, продавали вино, пунш, сэндвичи с ветчиной и четвертинки кур, а в глубине сада имелись лужайка для игры в шары и мишени для стрельбы в цель.

– Пойдемте поиграем в шары! – уговаривала нас Селия. – Ну, пожалуйста!

Я уже научилась различать сестер – по характеру. Старшая, Селина, была мягкой, слегка меланхоличной и более других сочувствовала мистеру Меллингу. Кажется, этих двоих сблизила любовь к книгам. Зато младшая, Селия, была настоящим чертенком в юбке. За каких-то два часа, проведенных в нашем доме, она успела подружиться с Агатой, очаровать миссис Бонс, а напоследок получила в подарок корзинку печенья (от нашей кухарки) и новую шляпку (от леди Элейн).

Клариссе явно не хотелось растрепать свои локоны и испортить цвет лица, катая тяжелые «вудсы», так что идея Селии не нашла у нее одобрения. «Вы должны помнить, моя дорогая, что некоторые из нас вообще видят сад впервые и хотели бы для начала все осмотреть», – произнесла Кларисса в своей обычной манере. Мне пришлось, скрепя сердце, поблагодарить ее за заботу. В конце концов, наша компания отправилась гулять по узким тропинкам, поросшим первоцветами.

Здесь было темнее и не так многолюдно. Лучи света, проникавшие сквозь пышную листву, приобрели прозрачно-зеленый оттенок. Тонкие, узловатые стволы образовали по обеим сторонам тропы живой узор. Понизу пестрели сиреневые и белые цветы, кроны деревьев тонули в сероватой дымке. Снег, идущий за пределами сада, превращался здесь в легкий туман, отчего казалось, что мы попали в призрачное царство фей. Мистер Меллинг впал в нехорошую задумчивость. Я лихорадочно думала, чем бы его отвлечь, как вдруг за деревьями заметила нескладную фигуру мистера Лайбстера. Неужели это он? Наконец-то!

На мое счастье, он тоже нас заметил и подошел первым, вежливо приподняв шляпу.

– Прекрасный день сегодня, – заметил он, щуря левый глаз по своей привычке. – Впрочем, этот сад хорош в любое время года.

– Должно быть, это правда, – горячо подтвердила я. – Никогда не видела ничего красивее!

– Энни здесь вообще в первый раз! – воскликнула болтушка Селия.

– О, вот как? Значит, вы еще не видели Плачущее озеро? – спросил Лайбстер, пронзив меня бесцветным взглядом.

– Буду признательна, если вы поможете мне исправить это упущение, – сказала я пересохшими губами.

Сердце у меня колотилось. Все складывалось на удивление удачно: Меллинг очень вовремя разразился стихом, отвлекая на себя внимание обеих сестер. Элейн, Кларисса и леди Виверхэм были увлечены разговором. Никто не заметил, как мы с Лайбстером свернули с тропы и спустились вниз по каменным плитам.

Плачущее озеро было частью каскадной системы озер, образованной плотинами из травертина. Маленькое и круглое, оно располагалось под обрывом, густо заросшим боярышником. Вода в озере была так прозрачна, что я отчетливо видела дно, покрытое водорослями и мелкими камушками. Пахло прелью, водой, мокрыми листьями. Ветви боярышника поникли под тяжестью глянцево-красных ягод. Сюда не доносились голоса гуляющих и пение птиц. Обстановка не то что располагала, а прямо-таки настаивала на откровенности. Как во сне, я двинулась по деревянным мосткам, желая обойти озеро вокруг.

– Его вид меняется, смотря с какой стороны вы на него глядите, – сказал молчавший до сих пор Лайбстер.

– Вид многих вещей изменяется в зависимости от нашей точки зрения, – усмехнулась я.

С другого берега на озеро падала тень от оврага, отчего оно казалось непроницаемо-черным, словно матовый глаз огромной птицы. Со всех сторон доносилось монотонное бормотание водяных струй.

– Как и многих наших поступков, – парировал Лайбстер. – Призвать в Эшентаун дракона – это злодеяние или благо?

Я резко обернулась:

– Вам известно, кто взял амулет!

– Мне – нет. Но ему известно, – сказал он, кивнув на водную гладь. – Это озеро ответит на любой вопрос, если знаешь, как спрашивать. Подойди сюда.

Стоя на мостках, Лайбстер протягивал мне руку. Невысокий худой человек в немодном коричневом сюртуке, с умным нервным лицом и пепельными растрепанными волосами. «В крайнем случае, я просто столкну его в озеро, если он вздумает мне навредить!»

Я колебалась, опасаясь ловушки, но любопытство пересиливало.

– Некоторые говорят, что вода – отъявленный лжец, – пошутила я, подходя ближе.

Его ладонь оказалась сухой и твердой, а хватка – неожиданно крепкой.

– Может быть. Но только не для меня.

Посмотрев на озеро, я невольно вскрикнула. Вместо россыпей камней и шевелящихся водорослей в черно-синей глубине смутно отражалась внутренность комнаты. Бархатные складки тяжелого балдахина на кровати, темная громада бюро в углу, поблескивающий инкрустацией изящный секретер… Обстановка была знакомой, когда-то я ее видела. Той ночью, в спальне Фонтероя.

– С этой стороны плохо видно. Пойдем туда, где вода прозрачнее.

Словно завороженная, я двинулась за ним следом. Тишина стояла такая, что в ушах звенело. Среди бликов воды показались размытые очертания человеческой фигуры. Казалось, стоит сделать шаг, еще один – и я узнаю, кто там движется на дне! Небо потемнело, словно перед грозой. На грани слышимости до меня долетел замирающий полушепот: «сейчас, если она не очнется… сейчас…»

Вдруг где-то в другой вселенной, за пределами сада настойчиво загомонил колокол. Сюда донеслось лишь приглушенное эхо, но оно ударило меня, как шторм. Внезапно я очнулась. За нашим занятием я не заметила, что мы обошли озерцо уже дважды. Темный омут превратился в зияющую воронку, неудержимо притягивавшую взгляд. Водопад стал стеклянной завесой, за которой сквозь дрожание радуг виднелся неведомый мерцающий мир в серебристом слиянии воды и камня. «Мы еще не прошли третий круг! – с облегчением сказала я себе. – Еще не поздно вернуться назад. Разве не интересно, как далеко я смогу зайти по Третьей дороге?»