Книга Тёмный отбор, страница 56 – Ирмата Арьяр

– Ничего не понимаю, – сказал он. – Абсолютно все девушки действительно темные магички и уверенно проявили дар. Это невозможно подделать. Но ведь магистры были уверены, что Тиррина его потеряла. Особенно после того, как ее душа попала в тело айэни. Да и никогда не было, чтобы перерожденцы сохраняли обе магии, это невозможно, там каналы преобразуются.

– Ничего удивительного. Очередное подтверждение, что магия – это душа, Сириен, – отозвался некромант. – Тиррина – не перерожденка, она – переселенка. И что в итоге получилось, никто не скажет, даже вещие Вороны.

– Жаль. Я на вас надеялся.

– Мы не боги.

– Может быть, ее нет среди конкурсанток?

Я не выдержала:

– Есть. Она просила, чтобы я заранее сообщала ей подробности испытаний. Я отказалась.

Лорд Сириен откинулся в кресле, устремил взгляд на оконный проем, в котором виднелась чахлая елка – штаб был устроен в шатре в полусотне метров от начала трассы.

– Зря. Надо было согласиться. Аккуратная дезинформация быстрее привела бы ее в наши руки.

– И что вы собираетесь с ней делать? – насупилась я.

– Еще не знаем. Но оставлять такое опасное существо на свободе и без магических ограничителей неразумно.

– И чем она опасна?

– Да хотя бы тем, что идеальный метаморф. Она может взять внешность любого существа. Вы только представьте, какие открываются возможности для разума без совести и морали? А леди Барренс… Я слишком много плохого слышал о ней.

– И все эти слухи бездоказательны! – Не знаю, что на меня нашло и почему захотелось защитить девчонку, до которой мне не должно быть никакого дела.

– Да, ее запретные опыты и жертвоприношения не доказаны. Но она виновна в пожаре, который унес жизни ее родителей и сестры.

– Трагическая случайность.

– Ты ее жалеешь?

– Да. Нельзя винить во всех грехах пятнадцатилетнюю девочку, какой она тогда была. Пусть даже такую вредную, мстительную и несносную. К тому же она после трагедии потеряла память и силу. И вдруг через три года каким-то чудом вернула магию. Разве небеса допустили бы ее возвращение, будь Тирра такой злодейкой, как рисуют?

– Не знаю, что и как решают небеса, но мы не должны допустить, чтобы она стала королевой Риртона.

– Даже если король до сих пор любит ее? Это чувствуется, знаете ли.

– Даже если. Асси… мэйс Асси, – поправился лорд, – вы должны знать, что это последствия приворота.

– Магистр Сириен, я тоже дипломированный магистр и прекрасно знаю, что после снятия приворота иллюзорные чувства исчезают практически мгновенно. Более того, происходит откат, и навязанный объект страсти начинает внушать бывшей жертве отвращение. Но этого не произошло.

И получается, что королевское сердце занято и Артан – тоже не моя судьба.

– Нельзя любить чудовище, – возразил синеглазый лорд.

– Для вас, светлых, любая чернокнижница – чудовище! – разозлилась я.

Эх, женская солидарность, до чего ты меня довела. Я ссорюсь с мужчиной, который мне нравится, защищая малознакомую некромантку, да еще и ставшую айэни, которая мне не нравится!

– У меня пока не было возможности убедиться в обратном, – парировал ректор и отвернулся.

«Как только он будет руководить школой с таким отношением к половине ее адептов?» – рвался с языка гневный вопрос, но у меня хватило ума его проглотить. Чуть не подавилась. До чего же я зла! Хорошо, что не этот синеглазый женоненавистник – моя судьба.

Между тем на полигоне опять что-то происходило. Огоньки пришли в хаотическое движение, забегали так стремительно, что глаз не успевал отследить. Ректор, бросив взгляд на карту с огоньками, вскочил.

– Эрвид, остаешься здесь, от мэйс Асси ни на шаг. Похоже, опять прорыв.

И раскрыл портал. На мгновение нас оглушило криками, звуком взрывов и треском горящих сучьев. В портал немедленно что-то влетело. Оторванная конечность скелета шмякнулась о ректорский сапог. Лорд Сириен отшвырнул ее в арку и исчез сам.

Я бросилась к выходу из шатра.

– Не высовывайся, Асси, – предупредил Ворон.

– Я только посмотрю.

Откинув брезентовую полу, я выглянула наружу. Над лесочком поднимались клубы дыма, взмывали четыре огромные черные птицы и дрались так, что только ало-голубые молнии и клочья тьмы летели. Впрочем, две птицы выглядели как-то странно.

– Это суафиты? – спросила я.

Ворон выглянул из-за плеча.

– Двое наших. И два демона. Серьезный прорыв. Поставлю-ка я еще щит, дополнительный.

«Вчера – айэни, сегодня – демоны», – думала я, пока Эрвид укреплял защиту хлипкого шатра. И снова полигон. Будто кто-то специально дает наводку, когда кто-то выйдет на трассу!

Вспомнилась испачканная обувь леди Аретты. Могла она улучить момент и призвать демонов? Вполне. Силы у нее достаточно, знания свежие.

Но зачем? Сразу избавиться от большинства соперниц?

Или… помнится, Ворон что-то говорил о том, что демоны постараются воспользоваться отбором и подсунуть к конкурсанткам демоницу. Нет, демоницу сразу бы выявили, как и обычных айэ. И одержимую нашли бы. А вот тайную добровольную союзницу…

К шатру подбежал один из боевиков, прихрамывая и зажимая ладонью плечо. Из-под пальцев капала кровь.

– Магистр, беги в ректорат, вызывай подмогу, там девчонок выводить надо, не успеваем! – громко крикнул он, словно потерявший слух контуженный. – Демоны глушат ментальную связь! Я побуду на страже. Мэйс, сможете меня перевязать?

– Смогу.

В командном пункте имелись бинты, целительные амулеты и зелья, все находилось в саквояже. Я метнулась к нему, раскрыла, достала жгут, рулон марли и кровоостанавливающую мазь.

– Минутку, адепт, стой, где стоишь. – Ворон предостерегающе вскинул ладонь, окутанную пучком готовых атаковать искр. – Что-то я тебя не припомню.

– Я с последнего курса, факультет боевой магии.

– Не приближайся. Асси, он тебе знаком?

– Ворон, ты что? – Я округлила глаза. – Я не могу знать в лицо всех адептов!

Эрвид кивнул и неожиданно выметнул вперед не правую ладонь с заготовленным атакующим заклинанием, а левую с амулетом. Из него вырвался белый луч, ударил в грудь адепта и… превратился в меловое облако, мгновенно осевшее белой пылью на его коже и одежде.

Адепта передернуло, словно его коснулось что-то невероятно гадкое. Он зашипел, пытаясь стряхнуть с себя пыль, и закашлялся. А кровь, капавшая с руки, задымилась.

– Ворон! Убью! – прорычал боевик, стремительно меняясь. Лицо его заострилось, посерело, уши вытянулись, на лбу выскочили уродливые наросты, а плечи раздались вширь. Демон!