Книга Сезон, страница 25 – Стивен Дайер, Джона Лиза Дайер

В течение следующих двадцати минут меня интересовала только еда, а Хантер, Джулия и Саймон продолжали болтать. Насытившись, я наконец почувствовала себя лучше. Мои мысли прояснились, и я поняла, что вечер получился именно таким, каким нужно. Я не хотела находиться здесь. Я не была создана для этого мира, и надеяться на то, что я могу хоть как-то измениться в будущем, не приходилось. Может быть, я должна принять предложение Энн и уйти, пока во мне оставалось еще хоть немного достоинства.

– Хантер, извини, я отойду на минутку. Я хочу пойти посмотреть десерты.

– Конечно, – кивнул он.

Парень нахмурился, вспомнив, очевидно, о том, сколько я уже съела, но тем не менее встал и галантно улыбнулся, когда я отправилась к буфету.

На самом деле я его обманула. Просто мне надоело сидеть за столом и слушать неинтересную мне чужую болтовню, и я отправилась прямиком к дверям, ведущим на веранду, собираясь подышать свежим воздухом.

Техасские ночи в октябре прохладные, но редко холодные, а эта ночь и вовсе была теплой. Я бродила по пустой террасе вдоль каменного парапета, который окаймлял Черепашью бухту. Радуясь, что осталась наедине с собой, я сбросила туфли на каблуках, задрала платье, села на широкие перила и свесила ноги над водой. Я несколько раз глубоко вдохнула, и впервые после игры моя голова по-настоящему прояснилась. Я уставилась на черную воду, плещущуюся внизу. На водной глади плавала круглая, белая, как фарфоровая тарелка, луна, и тут я осознала, что прошедшие восемь часов были, пожалуй, самыми насыщенными в моей жизни.

Будучи маленькой девочкой, я никогда не упускала шанс бросить камешек в воду. Вот и на этот раз я нашла подходящий плоский камень и пустила его по воде. Один, два, три прыжка – и всплеск. Отражение луны задрожало, поверхность воды пошла рябью, и мое настроение немного улучшилось. Я принялась искать другой камень, и вскоре снова раздался приятный всплеск. Я решила загадать желание.

– Отличный бросок.

Я аж подпрыгнула от неожиданности. Странно, но я не слышала шагов. Должно быть, задумалась. Я обернулась и увидела парня, стоящего позади. На нем были брюки цвета хаки, темно-зеленая куртка военного образца, с армейскими пуговицами, погонами и нашивками на груди. Под мышкой он держал шляпу. Выправка у него была отменная, но при этом он не казался зажатым. Он был достаточно мил, если вам, конечно, нравятся парни в форме. Мне, например, нет.

– Спасибо, – ответила я и отвернулась, гадая, что именно сделала, чтобы привлечь его внимание.

– Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе?

– У нас свободная страна, – пробормотала я, – благодаря тебе, капитан.

Он сел рядом:

– Лейтенант. – И он указал на нашивку. – Одна полоса. Генри Уотерхаус, мэм, – сказал он официально, протягивая руку. – Но мои друзья зовут меня Хэнк.

– Рада с тобой познакомиться, Хэнк. Меган Макнайт. – Мы пожали друг другу руки, и я отметила его сильную хватку. – Это настоящая форма или ты просто играешь в солдатиков? – спросила я, указывая на его армейскую куртку.

– И то и другое. Это подлинное снаряжение пехотинца времен Второй мировой войны, а куртка принадлежала самому Эйзенхауэру, – гордо заявил парень.

– Выглядит здорово, – сказала я. – Так ты что, служишь в армии?

– Я был в кадетском корпусе. – Хэнк указал на медальку на лацкане. – Иногда скучаю по тому времени. Поэтому, получив приглашение на вечеринку, я подумал, что это будет прекрасной возможностью снова надеть форму.

– Из сельскохозяйственного, да? – спросила я без энтузиазма.

– Боюсь, что так, – усмехнулся он. – А ты?

– Пони, – сказала я, использовав сленговое название СМУ. – По специальности историк, но в основном играю в футбол.

Какое-то время мы сидели молча, наслаждаясь красивым видом и приятным ветерком, купаясь в серебряных лучах луны.

– Ты знаешь, – сказал он через некоторое время, – твой глаз настоящий герой вечера.

– Правда? – с тоской спросила я. – Я не заметила.

Конечно, это была еще одна ложь, поскольку почти все на вечеринке смотрели на меня, а то и показывали на меня пальцем.

– А то! Ты даже не представляешь, сколько разговоров он вызвал. Некоторые считают, что тебя похитили бандиты, а другие говорят, что ты подралась из-за парня. Одна женщина и вовсе заявила, что ты все выдумала и это просто экстравагантный макияж.

– Люди вообще много болтают.

Хэнк рассмеялся, и я обрадовалась тому, что заставила его рассмеяться – до сих пор наша болтовня была унылой. И хотя Хэнк был совсем не в моем вкусе, он казался очень милым, когда улыбался.

– Так как же это случилось? – спросил он как бы между прочим, однако в его голосе явно слышалось любопытство.

– Ни один вариант из вышеперечисленных. Какая-то девушка, с которой я никогда не встречалась раньше, ударила меня кулаком по лицу.

– Ну, это просто грубо. Что ты ей сделала?

– Я забила гол. И ей это не понравилось.

– А! Крутые потные девчонки бегают по полю, врезаясь друг в друга, – протянул он. – Должен признать, это куда лучше, чем все те дурацкие версии, что мне пришлось выслушать.

– Ко всему прочему после игры мы еще все вместе принимаем душ.

Он поднял брови.

«Меган, ну что ты делаешь? – Я мысленно отвесила себе подзатыльник. – Ты же только что с ним познакомилась». Но я не могла ничего поделать – слова выскочили будто сами по себе. Мне пришло в голову, что Хэнк Уотерхаус пробудил во мне до этого крепко спящее желание флиртовать.

Он улыбнулся в ответ, и мы снова оказались в приятной тишине.

– Итак, это ты дебютируешь или кто-то из твоей семьи? – спросил он.

– И то и другое. Эбби – моя двоюродная сестра, моя родная сестра Джулия и я – мы все дебютантки.

– Видимо, ты тот еще боец. Знаешь, думаю, ты со всем справишься, – решительно заявил парень.

– Я ценю твое доверие, – улыбнулась я и подумала, не сказать ли ему правду, не рассказать ли о том, что я ничтожно мало была заинтересована в предстоящем балу, но подумала, что такие признания испортят момент. – А как насчет тебя?

– О, знаешь, я дома на побывке. Моя рота отправляется в Германию спасать мир от нацистов. А здесь я потому, что надеюсь встретить какую-нибудь симпатичную девушку, которая пожалеет меня и, возможно, подарит свою фотографию. Я не хочу умереть девственником.

Я растерялась. У него был такой открытый, честный взгляд, что я не ожидала подобного выступления. Я всмотрелась в лицо Хэнка и заметила, что его умные серые глаза смеются.

– Ну, я, конечно, патриот, – через мгновение я справилась с удивлением, – но это довольно прямолинейная просьба, лейтенант, особенно если учесть, что мы только что познакомились.