Онлайн книга «Мечтатели Бродвея. Том 1. Ужин с Кэри Грантом»
|
– М-м-м… – скромно потупилась Пегги. – Мы обручены с полудня. – Обручены – лучше, чем женаты, – со знанием дела сказала Ванда. – Ты еще можешь сказать «нет», и как бы ни обернулось дело… кольцо останется у тебя. «Платинум» сегодня был переполнен. Слух, что пожалует голливудская звезда, создал в зале высокое напряжение. Приосанились и мужчины в смокингах, и женщины в декольте. Много парочек танцевали, оркестр играл «Кариоку». – Спички, сигары, сигареты… Сидевшая в одиночестве дама средних лет сделала знак Хэдли, купила сигариллы и оставила четвертак на чай. – И что это они делают головами? – спросила она, показывая на пары, которые в танце соприкасались лбами. – Телепатия? – смеясь предположила Хэдли. – О! Их мысли угадать нетрудно… Ее сигарилла выпустила грустное облачко дыма. Хэдли, ощутив внезапную симпатию, подарила ей гардению. – Это верно, что Ретт Батлер будет с нами сегодня вечером? – Ходят такие слухи, – ответила Хэдли с таинственным видом. – Отлично. Вот мы и узнаем наконец, носил ли он в «Унесенных ветром» вставную челюсть. Через час начали подавать ужин. Поднос Хэдли почти опустел, но ремень больно натер ключицу. Она ушла в лобби, чтобы перевесить поднос на другое плечо и пополнить запасы товара. За стойкой гардероба для клиентов Нелл пересчитывала корешки билетов. Нелл была бессменной гардеробщицей «Платинума». – Какой-то тип порвал мне юбку, – пожаловалась она, приподняв подол. – Ты ему, надеюсь, очень понравилась? – вмешалась выбежавшая из зала Ванда. – Он меня даже не заметил. Ничего, симпатичный, но вид такой… как бы это сказать… будто оставил свою голову на соседнем стуле. – Хо-хо-хо, – предостерегла их Ванда, которой был виден коридор. – Навстречу Харпо, Граучо и Чико идет Мумия! Все молча засуетились, Нелл извернулась, чтобы скрыть порванный подол. Мистер Тореска удостоил их взглядом, от которого всем немедленно захотелось убежать и поискать укрытие понадежнее, после чего скрылся за одной из дверей. – Не спускает с нас глаз, – прошептала Ванда. – На самом деле он никуда не шел. – Только что-то очень торопился. – Ладно, пошли, за работу. Хэдли обходила золотой квадрат, где стояли самые дорогие столики. Вдруг она замерла на месте. Галстук-бабочка был сегодня не красный, а серый и повязан криво. Незнакомец смотрел в стакан, вертя его в пальцах. В остальном это был всё тот же влюбленный мужчина. Влюбленный, одинокий и поэтому несчастный. Хэдли взяла с подноса гардению и с улыбкой протянула ему. Он заморгал, как будто она бросила ему в глаза горсть песка. – Приколоть ее к вашему лацкану? – любезно спросила она. Он был совсем молодой, лет двадцать – двадцать один, не больше, и выглядел так, будто плыл в лодке, а весла потерял. Пробормотав что-то невнятное, он взял цветок, потеребил в руках, не зная, что с ним делать, и наконец положил на сложенную белоснежную салфетку перед тарелкой с нетронутыми закусками. После этого он машинально порылся в карманах и, достав банкноту, разгладил ее на столе. Сигарет-гёрл редко доводилось видеть банкноту в двести долларов, даже в «Платинуме». – Извините, – пролепетала Хэдли. – У меня нет сдачи, мне придется… – Оставьте себе. На его лице промелькнула улыбка, словно проворный зверек, строптивый и немного усталый. Гардения стоила доллар. Чаевые в сто девяносто девять долларов? Что это значит? Хэдли встретила мягкий взгляд карих глаз. – Оставьте себе, – повторил молодой человек, – и выходите замуж. Он достал из внутреннего кармана пиджака серебряный портсигар. Она поднесла ему спички. – Я сейчас. В зале вдруг стало шумно. Все головы повернулись к входу, где образовалась толпа. Сдерживаемое возбуждение наэлектризовало гостей, танцующих, обслугу; даже оркестр сфальшивил. Под руку с красивой сияющей женщиной, в сопровождении друзей вошел мистер Гейбл, в безупречно сидящем фраке, улыбаясь весело и сердечно и как будто не замечая, что стал эпицентром всеобщего смятения. Пегги протиснулась к Хэдли недалеко от эпицентра. – Черт побери… Я, пожалуй, всё-таки порву с Джеком… Она заметила двести долларов в руке Хэдли. – Но на всём свете не найти мужчины столь привлекательного, как этот клочок бумаги. Куда ты с ним собралась? – К Колли. Колли, кассир, разменял деньги с равнодушным видом, как будто это было в порядке вещей. – Надеюсь, чаевые будут жирные, – только и сказал он. – Вы удивитесь! – ответила Хэдли, уходя. Мистера Гейбла с друзьями усадили подальше от любопытных глаз, и оркестр грянул Puttin’ on the Ritz. – Вот, – заявила Хэдли незнакомцу. – Ваши сто девяносто девять долларов. – Я же сказал, оставьте себе. – Спасибо. Но нет, спасибо. Она повернулась, чтобы уйти. Его пальцы крепко обхватили ее запястье. Он уставился на нее в упор. И взгляд его больше не был отсутствующим. Как будто он нашел одно из потерянных весел и знал теперь, куда плыть. – Мисс, – сказал он тихо, – идеальная женщина вполне может быть похожа на вас. – Что ж, удачи. Я штучный товар. Он всего лишь смотрел на нее, но Хэдли казалось, что ее раздевают. Его лицо на глазах преобразилось, разгладилось, озарилось, словно он нашел решение какой-то таинственной задачи. Она чувствовала, что это связано с ней, но… каким образом? Он взглянул на часы. – О… Вы ошибаетесь. Речь не обо мне, то есть это не то, что вы подумали. Мисс… Хотите заработать эти двести долларов в обмен на одну услугу? – Мама учила меня остерегаться нью-йоркских волков, – отпарировала она назидательно и дерзко. Он привстал, словно вдруг заторопившись. – Послушайте, прелестная Красная Шапочка, я правда думаю, что вы можете мне помочь. Позвольте, я вам объясню. Отчеканив решительное «нет», Хэдли отошла от столика. – Сигары, спички… – Ты, конечно, знаешь, кто этот сумрачный красавец? – шепнула ей на ухо Ванда двадцать секунд спустя. Сделав вид, будто поправляет ремни подноса, она незаметно покосилась на упомянутого красавца. – Кларк Гейбл? – Тц-тц. Не строй из себя Скарлетт. Я про парня, которого ты сейчас отшила. Он здесь завсегдатай. Хэдли равнодушно поджала губы: понятия не имею. |