Онлайн книга «Груз для Слепого»
|
– Для одних большие, для других… Мужчины сели, и бывший полковник заговорил отчетливо – так, как начальник разговаривает с подчиненным, отдавая приказы. – Количество людей определи сам, но не больше десяти. Все должны быть надежными. В курс операции никого не посвящай. – Да я и сам, Александр Михайлович, толком не знаю, что мы будем делать. – Я тебе все скажу, все уточню на месте. И договорись с вертолетом. – Но это же огромные деньги! – Жалеть не будем. Отдача во много раз больше. – Откуда набирать людей? Из наших? – Нет, лучше посторонних, которые не знают ни тебя, ни меня. – Понял, – по-военному четко произнес Николай Перевальский, майор спецназа, ныне в отставке. – Документы, бумаги, карты, удостоверения получишь уже на месте. Я этим займусь сам. – Сколько обещать людям? – Тем, кто будет задействован непосредственно в операции, думаю, по десять тысяч хватит. – Маловато, – сказал Николай Перевальский, большим пальцем правой руки поглаживая рыжеватые усы. – Все-таки по статье на вышку тянет… – Если предложишь больше, возникнут лишние вопросы. Когда в деле такие суммы, человек немного дуреет, начинает хвалиться, строить планы, и голова его уже занята другим. – Я знаю, где найти людей. – Думаю, найти людей не проблема, – усмехнулся, обнажив желтоватые зубы, бывший полковник ФСБ. Он уже знал, что деньги этим людям не понадобятся – лишних свидетелей придется уничтожить. Как и где, на каком этапе предстоит выполнить эту грязную работу, полковник пока не решил. Но то, что от свидетелей придется избавиться, он представлял себе наверняка. – На какой день назначена операция? – поинтересовался бывший майор спецназа Николай Перевальский. – Слушай, Перевальский, ты слишком любопытен. Ты должен знать только то, что я тебе говорю. И желательно не задавать лишних вопросов. Этим ты обезопасишь себе жизнь. – Да что жизнь? К черту такая жизнь! – буркнул майор и вновь пригладил усы. – Что ты все прихорашиваешься? – съязвил бывший полковник. – Словно к бабам собрался. – Мне сейчас не до них, Александр Михайлович, думаю, вы это понимаете. – Кто тебя знает? Человек всегда загадка. Бывали такие случаи, когда вместо, дела мои подчиненные шли к бабам. – И что? – Пришлось с ними расстаться, – коротко бросил Скобелев и заглянул в глаза своему собеседнику. От взгляда полковника мурашки побежали по спине видавшего виды майора спецназа. «Ну и мерзавец же этот Скобелев!» – подумал майор, добродушно улыбнувшись. – Ты, наверное, думаешь, что я сволочь? Правильно думаешь. Пере вальс кий, я сволочь. Но если я берусь за дело, то довожу его до конца и меня уже ничто не может остановить. Понял? – Какие-то деньги я смогу получить сейчас? – Да, получишь. Полковник поднялся, выдвинул ящик письменного стола, взял две пачки стодолларовых банкнот в банковской упаковке и бросил на диван. Тяжелые пачки упали прямо к руке майора спецназа. Пальцы в рыжеватых волосках хищно подогнулись, а рука помимо воли хозяина потянулась к деньгам и принялась их ощупывать. – Да настоящие, Перевальский, не волнуйся. Прямо из банка. – Слишком уж они какие-то новые. – А тебе не нравятся новые? Любишь занюханные, затертые, как грязные носки? – Новые вызывают подозрение. – У кого? – осведомился отставной полковник. – У тех, с кем придется рассчитываться. – Ну если тебе, майор, делать не хрен, возьми каждую банкноту и помни. Задницу подотри. Долгая и нудная работа, для ускорения могу пурген предложить. – Не буду я этим заниматься, – буркнул майор, взял деньги и подбросил пачку на ладони. – Что, никогда не держал таких сумм в руках? – Да нет, приходилось держать и куда больше. Ведь я как-то подвязался работать инкассатором, перевозил мешки из одного банка в другой. – И много возил? – Миллионы, – соврал майор. – Миллионы, говоришь? – Ну, может, чуть меньше, – неохотно поправился Перевальский. – И я думаю – поменьше. Знаешь, разница большая, когда держишь в руках свои кровные и когда перевозишь чужие. Свои – это как собственная жена, можешь ломать, можешь мять. А вот с чужой женой всегда и обращение соответственное. Перевальский наморщил лоб, вспомнив свою любовницу, жену приятеля. Ведь действительно, полковник прав. Если своей жене майор мог сказать какую-нибудь гадость, выругаться при ней матом или попросту толкнуть в плечо, заехать по щеке, то с любовницей подобное обращение было невозможно. – Да, вы правы, Александр Михайлович. – Слушай, Перевальский, давай договоримся раз и навсегда: чтобы я больше никогда не слышал своих имени и фамилии. Майор повернул голову, искоса глядя на полковника Скобелева. – Я тебе сейчас объясню. Ты меня будешь называть только «Полковник» и все. Можешь на «ты», можешь на «вы» – как тебе удобнее. Но ни фамилии, ни имени звучать не должно. Забудь, сотри из памяти. – Все понял. Полковник, – с трудом произнес Николай Перевальский. – А вы как будете меня называть? – А как тебе нравится? Как тебя называет твоя любовница? Майор чуть покраснел, глаза его суетливо забегали. – Так называют только женщины. Мы же с вами не голубые? – Но и не красные, – ехидно пошутил Полковник. – Можете называть «Майор». – Хорошо, Майор. Твой телефон я знаю, позвоню и сразу приходи. А пока займись кадровыми вопросами. – Понял, Полковник. – Кадры решают все, как говорил один известный человек, тоже, между прочим, усатый, вроде тебя. – Сталин, что ли? – Да, Сталин. – Знаю. – Ну вот и молодец. – А вы мне выпить, Полковник, не предложите? – У меня не пьют и не курят. И предупреди людей: если я увижу кого-нибудь выпившим, он будет трупом. – Ну зачем так? Мужику перед делом бывает полезно выпить. – Это смотря перед каким делом. Пьют слабаки перед траханием, чтобы подольше не кончать. А мне дело нужно сделать быстро. Майор явно мялся, не решаясь о чем-то спросить Полковника. Скобелев вновь улыбнулся, оскалив желтоватые зубы. |