Книга Академия залетных невест, страница 6 – Альмира Рай

– Это вы? – уточнила я.

– Это я, – ответил зеленый. Запутать меня хотели, ишь какие! Значит, в белом таки ректор академии.

Я посмотрела на одного, запомнила, потом во второго, тоже запомнила. Была у них пара различий помимо наряда. У ректора родинка на скуле, а у министра скулы пошире, брови гуще, губы побольше. А так – одно лицо.

– А еще главнее кто? С королем можно пообщаться?

Оба сразу заметно собрались и улыбаться перестали. Потом переглянулись, и ректор, соскочив со столешницы, уставился на меня взглядом инквизитора.

– Куда? – не поняла я, когда он схватил меня под локоть и повел прочь из зала.

– Ужин окончен, – угрюмо оповестил он. – Перейдем к воспитательному процессу.

Ой-ей… Звучало плохо. Ощущалось еще хуже. Ноги не шли, сердце гулко колотилось.

Министр остался в зале, видимо для того, чтобы девочек разморозить. Хотя я чувствовала его тяжелый взгляд. И шла молча, хотя на языке крутился протест. Но спорить сейчас бесполезно, нужно выяснить, куда меня приведут и что скажут.

Оказалось – в кабинет. Судя по роскошной обстановке, это был его, ректорский кабинет. Эсмин Вальд мягко, но настойчиво усадил меня в кресло, взялся за подлокотники и потащил к столу. Я попыталась слиться со спинкой – слишком близко было ректорское лицо. Наконец он оставил кресло в покое и уселся сам – опять на столешницу. Да что же у них за манеры такие? Все время голову задирать надо…

– Итак, почему ты думаешь, что не беременна? – строго спросил он, сложив руки на груди.

– Потому что у меня никогда не было мужчины, – с вызовом произнесла я. Обычно я этой информацией стеснялась делиться, все же слишком личное, да и стыдно уже в моем-то возрасте… Но в данной ситуации это единственный способ все выяснить. – Следовательно, забеременеть я не могла.

Ректор сощурился, и в этот момент в кабинет вошел министр. А я невольно издала обреченный стон. С одним я еще бы могла справиться, но с двумя…

Министр, слава всевышнему, не стал торчать надо мной, а сел в кресло рядом.

– Валерия… – начал спокойно, но почему-то казалось, что он медленно закипает.

– А можно Лера? Не люблю свое полное имя.

– Сокращать имена женщинам у нас имеют право только любовники. Так что пока Валерия, – ответил Эльдеон. И это его «пока» мне очень не понравилось. Я от таких намеков точно беременной стану. – Ты не попала бы сюда, если бы не была беременна. Призывная магия только так и работает. В тебе должна быть частичка лаха, иначе портал для тебя не откроется.

– Все верно, – подтвердил ректор Вальд. – Один из сотни избранных в этом году оставил в тебе часть себя. Мы называем этот процесс «эроус». То есть магическое оплодотворение. И для этого не обязательно быть… опытной. Все происходит во сне. У тебя ведь были подобного характера сны?

И ректор вздернул брови, послав мне насмешливый взгляд. Но ведь с боссом… Не считается ведь?

Я сглотнула комок в горле и посмотрела на министра. Он изучал меня нечитабельным взглядом: то ли ему жаль меня, то ли не рад меня видеть – не понять. Но неловко.

И доводы неубедительные.

– А разве я бы не чувствовала хоть что-то? Симптомы там всякие – у меня их нет!

– Не всегда они чувствуются, – пояснил ректор.

– Это вы по личному опыту знаете? – съязвила я.

Он снова сощурился и перевел жесткий взгляд на министра.

– Проверь, – ответил тот. Одно слово, а мне уже совсем плохо стало. Я даже ноги в кресле поджала и вцепилась в подлокотники, всем видом давая понять, что осматривать не дамся. Совсем с ума сошли в этой своей Лахундрии!

Но ректора моя реакция только взбодрила. Точно извращенец какой-то. У меня даже мысль страшная промелькнула.

– А вы случайно драконами не увлекаетесь? – спросила я, наблюдая за тем, как он обходит стол и начинает рыться в ящиках. Ректор застыл и послал мне такой испепеляющий взгляд, что я вжалась в кресло еще больше. Кажется, нет! Не увлекается.

– Драконы у нас не водятся, – отрезал министр. – Мы ими детишек и непослушных жен пугаем.

Ящик стола с шумом захлопнулся, и директор выпрямился, окинув меня очередным садистским взглядом – теперь предвкушающим.

– Нашел! – подытожил он, а в его руке я увидела веревку. Охнула. И еще раз внимательно присмотрелась к этому лаху.

– Эсмин Вальд, а вы случаем не один из этих ста? – неуверенно спросила я.

Он напрягся максимально и сжал челюсти, явно недовольный ни вопросом, ни ответом. Опять сел на стол и требовательно протянул ладонь.

– Руку!

– А может, еще и ногу? – съязвила я. Вот он мне сразу не понравился, и ничего не могу с собой поделать.

– Можно и ногу, – меланхолично ответил министр. Он наблюдал за нами со своего кресла, подперев голову рукой. – Можем даже всю связать, засунуть кляп в рот и бросить в башню. Мы вообще много чего можем. Все зависит от твоих предпочтений, Валерия.

И бровью повел.

А я, не отрывая от него взгляда и медленно протягивая руку ректору, подумала, что министр мне тоже страх как не нравится. И вообще, ужасно у них тут. Какие-то эти лахи совсем обнаглевшие и одичавшие.

Вальд накинул веревку на мое запястье и начал затягивать замысловатый узел. Не просто бантик, а целое хитросплетение. Один раз даже запнулся, что-то тихо пробормотал себе под нос и начал сначала. А когда все же закончил, мою руку не отпустил, сжал ладонь, как в приветствии, и опять забормотал. Если честно, очень похоже на немецкий. Такой же гавкающий на слух язык. Но как я ни прислушивалась, ни слова не поняла. А скоро и прислушиваться перестала – мое внимание привлекла веревка. Она вдруг начала нагреваться и поблескивать. На белых нитях появилось голубоватое пятно, которое все росло и росло, распространяясь вдоль и окрашивая нити. Ощущения странные, но не болезненные. Мы с министром замерли, только он, вероятно, знал, чего ожидать, а я даже не представляла.

Наконец ректор перестал бормотать, и некоторое время в кабинете стояла полная тишина. Пока министр не разбавил ее громким и пылким ругательством. Причем явно по-лахусски, но я все равно по интонации догадалась.

А веревочка-то синей до конца так и не стала. И я расплылась в победной улыбке.

– Не беременна! – подытожила торжественно. А то чего бы еще эти двое сверлили меня такими страшными-престрашными взглядами?

Ректор, развязав узел и отпустив мою руку, вдруг натянуто и вовсе неискренне улыбнулся и аккуратно начал:

– Валерия!

– Да-да, – протянула я, расслабленно устроившись в кресле и сложив руки в замок. Предвкушала извинения и щедрую компенсацию. В идеале, конечно, и компенсацию получить, и девочек из неволи вызволить. Но это уже потом, дома.