Книга Царица, страница 101 – Эвелина Тень

– Дилан же равных себе не знал! Это ведь он тех альфа-самцов оборотней разделал под орех, один, представляешь?! Мы с Брэдом просто сопровождали! – распалялся качок, бутерброд все энергичнее и соблазнительнее прыгал перед моим лицом.

Дилан пихнул брата локтем так эмоционально, что тот задохнулся и согнулся пополам. Брэд тоже высказал свое неодобрение, правда, в более сдержанной форме.

– Ронн, это секретная информация, – укоризненно заметил он, а я задумчиво пробарабанила пальцами по подбородку: так вот, значит, с кем меня свела судьба, с теми самыми грозными убийцами, отомстившими оборотням за смерть вампирского старейшины с месяц назад! Вот скандал-то был, на всю страну! Знала бы наперед, ни за что бы их в дом не пустила. А сейчас уж что…

– И теперь это уже не тот Дилан, – закончил Ронн, быстренько отдышавшись и сунув бутерброд себе в рот. Желудок заворчал что-то недовольное, и я была с ним совершенно согласна: бутерброд, как оказалось, не имел к повествованию никакого отношения, и чего было меня им дразнить?!

– Чего-то я не догоняю, – тоскливо призналась я и таким же образом уставилась в тарелку со снедью. Подождать, пока Брэд горячее приготовит или не мучиться голодом и перекусить?

– Я упустил ту женщину, – раздался глухой голос Дилана. – Раньше я всегда слепо доверял интуиции, да и не церемонился особо: сперва бил или стрелял, а уж потом разбирался. А в тот раз… Я зацепил ее краем глаза и хотел остановить, но тут меня посетили… сомнения. – Последнее слово Дарт-младший произнес, словно выплюнул: – Вдруг девушка невиновна? А я ей руки заламывать, к стенке прижимать… неудобно, некультурно как-то. – Он усмехнулся и, перегнувшись через Ронна, заглянул мне в глаза: – А сейчас уверен, она там была. Может, и стреляла сама, у нее футляр был гитарный. Это меня и остановило: побоялся музыкантше руку повредить. Теперь сам себе удивляюсь: гитарный футляр – это же классика жанра!

Дилан замолчал, отчего в возникшей паузе отчетливо прозвучало чавканье Ронна, которое тот, правда, проникшись драматичностью момента, поспешил прекратить, то есть торопливо проглотил все содержимое своего рта. Все съедобное содержимое, я имею в виду.

– Я изменился, – покаянно молвил экс-гангстер. – Даже врезать никому не могу.

– Ну, брат, не все так плохо! – успокоил его Ронн, инстинктивно потирая левый бок.

– И вообще я уже не раз лоханулся, – поморщившись, продолжил признание Дарт-младший. – В моей профессии главное – холодные мозги и быстрая реакция. Эмоций быть не должно, они мешают. А я… – Он горько усмехнулся. – Я все время о тебе волнуюсь, Регина.

– А, так это я во всем виновата! – начала я прозревать и от возмущения даже отдернула руку от тарелки с бутербродами, к которой та как-то незаметно для меня подобралась. Ну и не буду у них угощаться, раз они меня ругают!

– Если только в том, что не дала мне умереть, – хмыкнул Дилан.

– Ты уже не тот, не хладнокровный убийца, не бесшабашный гангстер, это я поняла, – ворчливо отозвалась я. – Жаль, что это для тебя такой шок. Так и я теперь не та. И что сейчас? Повеситься?

– И в самом деле! – неожиданно вклинился в разговор Брэд, перегнувшись к нам через диван, и я на секунду перепугалась, что это он так горячо поддерживает мое неосторожно вырвавшееся предложение. – Регина тоже подверглась изменениям. Дилан, твоя кровожадность, возможно, никуда и не пропала. Мы взяли черты от Мастера, а она – от нас.

– Чего?! – округлили глаза мы трое и крепко задумались. Вернее, я задумалась, а что было в головах двух моих Первородных, мне, несмотря на все наши связи, доподлинно неизвестно.

«А ведь и правда, – вкрадчиво прошуршал внутренний голос, – ты вон всю неделю только и делаешь, что жуешь».

«Неправда», – оскорбилась я и руку вторично от тарелки с бутербродами убрала.

«Правда, правда, – заухмылялся внутренний голос. – Стрессы стрессами, но раньше ты никогда себя так не утешала».

Я непроизвольно скосила глаза налево, на звук возобновившегося чавканья, и внутренний голос случая промыть мне мозги не упустил. «Правильно смотришь, – подхватил он, – думаю, это от Ронна все и происходит. А вот насчет кровожадности… – Тут внутренний голос позволил себе ехидный смешок… – Не знаю, как насчет жестокости вообще, а вот к отдельно взятым личностям она точно наблюдается».

Я аж задохнулась от подобных намеков. Ну хотелось мне пару раз, от силы три поджарить коллегу Сташека, но ведь он это заслужил, разве нет?!

«Ну-ну, – продолжал веселиться внутренний голос, – да и занудлива стала, прямо как Брэд».

– Ну уж нет! – вскричала я, на это раз вслух, и Первородные с недоумением на меня уставились.

Я махнула на них рукой, а внутренний голос продолжал измываться:

«А сам первенец взял от тебя лучшее – страсть к готовке». Тут я хрюкнула, но, как оказалось, преждевременно, потому что внутренний голос еще не закончил. «Ну, ты не волнуйся, Регина, – успокаивающе сказал он и даже попытался в силу своих возможностей ободряюще похлопать меня по плечу, – есть и плюс в твоем положении: глядишь, станешь первой по стрельбе в управлении или вообще займешься регулярно спортом, как и собираешься последние лет пять. Может, даже будешь профессионально играть в футбол».

Я не знала, возмущаться мне, плакать или смеяться. По всему выходило, что смеяться приятнее, и я расхохоталась.

– О, а у девушки истерика, – глубокомысленно заметил Ронн на мой оглушительный взрыв смеха, и это замечание вызвало у меня новый приступ веселья.

– Стресс, – пожал плечами Дилан и поднялся. Сделал это слишком резко, и его качнуло так энергично, что он едва сохранил равновесие.

– Упс, а я пьян, – констатировал мой младшенький и расплылся в довольной улыбке. – Какое забытое ощущение!

– Ты куда это рванул, сердечный мой? – обеспокоилась я (в первую очередь вообще-то за целостность дома).

– Тебе за бокалом, – охотно пояснил Чикаго. – Присоединяйся. Тебе нужно.

Хотела было я возмутиться на это заявление, но вспомнила все события прошедшего дня и подумала, а в самом деле, почему бы и нет? Честно говоря, воскресенье выдалось напряженным даже для суперведьмы.

– Брэд принесет, – сказала я, эдак завуалированно выражая свое согласие.

– Я сам, – упрямо качнулся Дилан и двинулся вперед.

Мы следили за ним с напряженным интересом: даже Брэд задержался посмотреть. Но, несмотря на все опасения и депрессионные признания, всех своих навыков и реакций бывший киллер не утратил: ему удалось, тщательно огибая все углы, благополучно достигнуть буфета, медленно вынуть оттуда один бокал под виски и, так же осторожно вернувшись назад, с законной гордостью водрузить его передо мной на столик. Я едва не зааплодировала, честное слово. Заглянула в бокал задумчиво (Первородные тут же с готовностью его наполнили, вернее, двое из них: Брэд оглядел нас скептически и гордо удалился на кухню) и молвила с неожиданно проснувшимся интересом: