Онлайн книга «Пиковая Дама»
|
Она посмотрела на брата, пьющего мелкими глотками чай в другом конце огромной столовой, перевела взор левее. В животе защекотало — она моментально подобралась и завозилась, приводя в порядок прическу. Плечистый мальчик — тот, что ссорился с мужчиной на парковке вчера, — шагал к их столику. В аляповатой кофте-кенгуру, бренча браслетом и медальонами, он напоминал модного рэпера, сошедшего со страниц глянца. — Привет, честной народ. — Хэллоу. — Алиса отодвинула тарелку, чтобы мальчик смог поставить свой поднос. Лес встряхнул гривой за окнами, вороний грай воспарил в хмурое небо. — Сделал? — спросил мальчик Женю. — Да. — «Художник» вынул из рюкзака стопку тетрадок. — Физика. И вот геометрия. — Молоток. — За тетрадки Женя обогатился на тысячу рублей. Расплатившись, русоволосый мальчик окинул Олю заинтересованным взглядом. Словно только сейчас заметил. — Свежие лица? Люблю такое. — Кирилл, это Оля, Оля, это Кирилл. — Алиса заулыбалась хитрыми глазками, поддела вилкой корнишон. — Будем знакомы… У Кирилла были синие-пресиние радужки. Оля стушевалась — ее адаптивность дала сбой. Горло пересохло, она поднялась из-за стола. — Я за чаем. Ругая себя — как дура вскочила! — Оля встала в очередь. Интересно, Кирилл смотрел ей вслед? Как мальчики обычно смотрят, оценивая? «А тебе не все равно? Кто тут сбежать задумал?» Внутренний голос устыдил… Малышня относила к окошку грязные тарелки. Артем бросил на сестру тоскливый взгляд. «Вот только не надо играть роль раненого ягненка, — вдруг разозлилась Оля. — Я сама — в дырках от шрапнели: не ты один был в той долбаной машине, не ты один осиротел». — Добрый день. — У витрины с салатами возник Игорь Сергеевич. — Как вам первая ночь в наших стенах? — Спала как убитая, — призналась Оля. — Воздух! — Игорь Сергеевич словно имел к местному воздуху непосредственное отношение, производил его или запатентовал. — Это вам не городской смог. — Скажите, если мне понадобится съездить в город… — В пятницу вечером вы полностью свободны. И до утра понедельника. Это не тюрьма строгого режима, но мы отвечаем за ваше здоровье пять дней в неделю. — Вы тоже ночуете в школе? — Иногда. Оля поискала взором обручальное кольцо на пальце учителя истории — какая жена согласится, чтобы муж жил на работе? Кольца не было. Игорь Сергеевич сказал: — Я развелся. — Детей небось бросили? Резковатый вопрос не смутил учителя. — Детей мы, к сожалению, не завели. — И правильно. — Оля налила из пронумерованного чайника пахучий чай. — Не всем дано воспитывать детей. — Согласен. Это целая наука. Но ее можно и нужно постигать. Вам понравилась комната Артема? Мы выбрали лучшую, и соседи хорошие. Артур — талантливый скрипач, а Дамир… — Меня это не волнует, — перебила Оля. — Да… — Игорь Сергеевич призадумался, закусил губу. — Да, конечно. «Пусть считает меня черствой тварью. Лишь бы не вешал Артема мне на горб». * * * «О чем они щебечут?» — напряглась Алиса. Она наблюдала за Олей и Игорем, постукивая вилкой по фаянсу. — Опа-опа, — оживился Кирилл, — кто это у нас уводит твоего Игорька? Женя, мрачный как тучи за окнами, принялся усердно жевать булочку. — Кирюш, не нашелся тот человек, который бы встал у меня поперек дороги, — промурлыкала Алиса. — Но эта Оля довольно симпатичная, — сказал Кирилл. — У тебя дурной вкус, Юрков. Доска, два соска. Да, Сонь? — Ну она правда симпатичная, — сказала Соня. — Это были последние чипсы в твоей жизни, — холодно произнесла Алиса и снова глянула через плечо. — Игорь не ведется на лохушек. Ему нужна крутая и опытная. — Зачем же мы с ней тусуемся, если она тебе не нравится? Алиса оставила вопрос Сони без ответа. Заулыбалась мило — сама невинность, — когда Оля с чаем пошла к столу. — Ой, привет, зая. Женя сочувственно вздохнул. * * * В душевой не то что раздеваться догола не хотелось, а даже находиться дольше минуты. Но делать было нечего — Оля быстро скинула верхнюю одежду, расстегнула лифчик, стащила трусики и попрыгала по деревянному настилу. Помещение было бессмысленно большим, поделенным на секции. Пластиковые перегородки и новые трубы сочетались с шершавыми кирпичными стенами, гипсовыми амурами и замшелыми дырами стоков. Поверх цементного пола уложили поддоны. Под этими мостками сновали мокрицы и сороконожки, привлеченные влагой. Оля брезгливо поджала пальцы ног. Горячая струя ударила в спину, она намыливалась, представляя, какой была эта комната при дворянах. Медная ванна на львиных ножках, газовая колонка для нагрева колодезной воды… служанки приносят ведра… А то зеркало, восьмиугольное, запотевшее, не сохранилось ли оно до наших дней с девятнадцатого столетия? В зеркале, за конденсатом, клубилась мгла. Пар заволок душевую. В сливах забурлило. Пенная вода стекала под землю, и там, под землей, словно что-то стенало и корчилось. * * * Охапки палых листьев ползли по двору к террасе — плоские желтые ладошки. В опустевшем холле тикали напольные часы. Камин чихнул облаком золы. Новые трубы загудели, пробудив своих предшественников — поросших лишайником чугунных пращуров. Зашуршало в стенах, где годами копились дохлые насекомые — килограммы мотыльков и жуков, — где за школьной доской в кабинете информатики кутались в одеяло пыли три мумифицированные белки. Пришел вечер, а за ним — ночь. На полотнах плясал и скалился арлекин, беззвучно лаяли гончие. Собранный из стекляшек рыбак тянул невод с рыбой — зубастой и вряд ли съедобной. Под одеялом Артем слушал шорох, скрипы, стоны здания, и они были громче, чем стук дождя и вой ветра снаружи. Огромный холодный дом. Как остров, необитаемый на первый взгляд. Но кто-то злой прячется в чаще и следит за потерпевшими кораблекрушение бедолагами. Сегодня у Артема случился первый конфликт с одноклассниками. Костя Соболев, курносый и задиристый, обозвал его немым. Элеонора Павловна отлучилась в директорскую, и Костя стал измываться над Артемом: — Молчи-молчи, наложил кирпичи! Другие дети — даже Дамир, сосед по комнате, — имитировали жесты глухонемых, обезьянничали. А Артем притворялся, что ничего не происходит… |