Онлайн книга «Призраки русского замка»
|
Запись на видеокамеру подтвердила этот рапорт наружки ДСТ на сто процентов. На этот раз Бросс мог работать уже с реальной фотографией. В человеке со шрамом он сразу же узнал Жозефа Вентуру. Того самого Корсиканца, чей снимок с неделю назад привез Плаке из казино в Карселе. В семь утра в субботу к вилле подъехал на своем джипе г-н Моховой-младший. Он открыл дверь сам, видимо, с помощью своего пульта. Пока эксперты занимались в доме привычной в таких случаях обработкой следов и поиском улик, инспектор Роже Мюран, приехавший сюда первым после звонка Юры в полицию, провел Бросса к забору. Там на линии огня самодельного тира, где, видимо, тренировались хозяин виллы и его гости, были брошены автоматический карабин «Ли-Энфилд» с оптическим прицелом и пистолет «Беретта». Обе «пушки» были с глушителями американского производства. Бросс, поочередно берясь за стволы через носовой платок, чтобы не смазать отпечатки пальцев, определил по запаху, что стреляли из них совсем недавно. Позже это подтвердила и баллистическая экспертиза. Он прошел по саду вдоль покрытого декоративным плющом каменного забора к жаровне, у которой Моховой со своими гостями устраивал барбекю. У гриля лежали пустые бутылки из-под пива. Бросс тут же указал на них сопровождавшему его эксперту и тот немедленно занялся их «опылением». – Проверьте еще и золу на температуру, – сказал комиссар. – И со шпажек снимите отпечатки тоже». «С золой, – подумал он про себя, – я, наверное, напрасно. Мангал холодный. То мясо, которое на нем готовили, давно съели». Вернувшись в дом, Бросс сразу прошел на кухню и сел напротив Юрия. – Ну, как вы? – спросил он его. – Да так… Отца жалко. И Валю… – А тех, кто в гостевой комнате на первом этаже, вы знали? У одного из них документы на имя господина Ходкина… – Это папин партнер из Москвы. Тот, что в спортивном, наш охранник, Валерий. Я не знаю его фамилии, их отец нанимал. Да и он у нас недавно… Говорил я им, говорил… – Что говорил? – Чтоб не светились, что осторожнее надо. А не то мафия найдет хоть на краю света. Вот и нашли их. – Вы считаете, что это мафия? Какая? – Ясно какая – русская. – Хорошо, допустим. Скажите, когда вы пришли домой? – Я? Утром. – А точнее? – Без чего-то семь. – А позвонили нам только в девять? Почему? – Я… Я был в шоке. И позвонил сначала матери в Москву. А уже потом вам. – Где вы были накануне? – Я был сначала в своем лицее до часу дня. Потом поехал к себе на квартиру. – Сюда? – Нет, отец мне снял квартиру в Лаваре рядом с лицеем. – Ах, вот как. Там кто-нибудь может подтвердить, что вас видел? – Консьержка. Она передала мне газету, когда я уходил. – Какую газету, не помните? – «Интернэшл Геральд Трибюн». На нее отец подписал меня, потому что мы в лицее изучаем английский и отец считает, что мне надо читать газеты на языке… – Считал… – Что? А, ну да… – После этого куда вы поехали? Сюда? – Да, сюда. Я приехал и увидел, что у отца были гости из посольства. Они жарили шашлыки и уже все были пьяные. Потом вот стреляли в тире, как обычно. – А вы стреляли? – Да нет. Я не люблю стрельбы. – Вы не заметили ни в поведении отца, ни в поведении его гостей чего-то необычного? – Нет. Все было, как всегда. Шашлыки, выпивка, стрельба. А после этого, я знаю, отец собирался ехать в казино в Карсен. – Из тех, посольских, вы кого-нибудь знаете? – Да это все одни и те же. Сеточкин, военный атташе, да Кулагин из торгпредства. Но они в казино не ездят, им запрещают. – В котором часу вы приехали домой? – Около трех. – Кроме тех, кто убит, в доме был еще кто-то? – Была одна женщина, Саша. Она раньше работала в посольстве. До нее у нас были Степан и Антонида. Но они умерли… – Я знаю. Они часто бывали у вас? – Часто. Валентина… – Ваша мачеха? – Да, она не любила возиться с готовкой, и отец давал деньги Антониде. Она покупала продукты и готовила, а Степан разводил огонь, жарил шашлыки. Когда их не стало, отец пригласил Сашу. А шашлыки жарил кто-нибудь из наших охранников. Но, когда я пришел, Саша и Николай, охранник, уже уходили. – Сашу можно считать приходящей прислугой? – Мы так не считали. Но, в общем, можно. Она убирала дом. Ей за это тоже что-то платили. Валентина руки не пачкала. – Вы не любили вашу мачеху? – спросил комиссар, пристально глядя на Юрия. Тот вспыхнул и, отведя глаза в сторону, сказал на этот раз почему-то без грассирования, но все на таком же почти безупречном французском: – Почему? Мы с ней даже были друзьями. Она хорошо ко мне относилась. Комиссар отметил про себя это смущение и ту неловкость, с которой Юрий отвечал на поставленный им вопрос, но решил сейчас на этом внимание не акцентировать – позже, позже. Надо идти по свежим следам, пока еще здесь все пахнет кровью и порохом. – Итак, в пятницу в три часа дня вы приехали на пикник, который устраивал ваш отец. Часто он принимал гостей таким образом? – Да, к нему часто приезжали люди оттуда. – Из Москвы? – Не только. У отца своя фирма, «Наш уголь». Я знаю только, что к нему приезжали из Воркуты, с Урала, даже из Казахстана. – Что это были за люди? – Не знаю. Крутые такие деловики были. И часто приезжали с охраной, с женщинами… – Вам по какой-то причине не нравились эти люди? – решил уточнить Бросс. – Я не люблю это все, – брезгливо сморщившись, сказал Юрий. – Они тут гуляют до утра, пьют, а я ненавижу пьяных. – Вы не заметили, когда приехали, они не ссорились? С отцом? С вашей мачехой? – Нет, что вы… – Хорошо, вспомните, что было после того, как вы приехали сюда в пятницу в три часа дня? – Я поел мяса с гриля. Кажется, жарили баранину. Не помню. А потом они пошли стрелять в тир. Отец вообще бешеный, когда выпьет, а с оружием он совсем… Да они все ходили по даче с винтовками и пистолетами. Только что с глушителями. Поэтому никто ничего вокруг и не слышит, когда они тут стреляют. – Вы сказали что-нибудь отцу по поводу этой стрельбы? – Конечно, сказал. И не раз говорил это… Что он плохо кончит. – А он? – А он принялся орать, как всегда. В общем, я плюнул на все и уехал. В Париж. |