Онлайн книга «Сила притяжения»
|
Я не понимала, как они это делали. То есть, из всего многообразия инструментов звучали только барабаны. Это напоминало музыку племён индейцев, а цвета прожекторов заставляли вспомнить о кострах. И больше всего мне хотелось на всё плюнуть и начать танцевать. Сидеть на месте было просто невозможно. Особенно, наблюдая за тем, с какой самозабвенностью парни колотят по барабанам. Начнём с того, что я в принципе не знала о том, что они это умеют. Ладно Лёша – бас-гитара тоже относилась к ритм-секции, так что, теоретически, парень должен был знать хотя бы основы. Но Никита? Всё же они были удивительно талантливы. И настоящими фанатами своего дело. - Как это круто! – выдохнула мне в самое ухо Саб, и я не могла с ней не согласиться. Подняв глаза, Ник и Лёша переглянулись и, не прекращая играть, затянули: - Уоу-ооооо-уоооу…. Уоу-ооооо-уоооу… К этому почти завыванию присоединились и все находившиеся в зале люди. Да что там – даже я, нет-нет, да и затягивала, под хитрые взгляды подруг. Ну а что? Если это действительно было круто и заразительно! Вдруг, с ещё одним резким ударом музыка в зале стихла, а свет погас. Чтобы через секунду красный сменился мягким синим, почти неоновым, и в полной тишине прозвучало: - «Доверься себе этой ночью, Лишь однажды в своей жизни». На сцене появился Юлиан. Главное действующее лицо. От вида парня у меня натурально перехватило дыхание. Но меня можно было понять – я не видела его несколько дней и, видимо, успела забыть, насколько он был красив. В обычных джинсах, порванных на коленях, белой футболке, что слегка светилась (всё же лампы были неоновые), с вечно растрёпанными тёмными волосами и той самой дерзкой улыбочкой, за которую его так сильно любили фанатки. За которую его любила Я. И у него в руках была не крутая, навороченная, концертная гитара, а та, с которой он никогда не расставался в универе. Его самый первый инструмент. Тот, который он назвал в честь меня. Аня. Пока я жадно рассматривала Юлика, пользуясь тем, что, во-первых, он не мог этого видеть, а во-вторых – все так делали, первая песня закончилась. Кораблёв не стал, по своей излюбленной традиции, общаться с толпой и дразнить их – нет, он сразу перешёл к следующей композиции. Вообще, я заметила, что он был не таким, как обычно. Нет – дерзкая улыбка и бешеная харизма оставались при нём. Но вот глаза – они были другими. Серьёзными, сосредоточенными. Как будто от этого концерта зависела его жизнь. - «Сколько раз Нам нужно друг другу ещё соврать, Чтобы я сумел сказать, Что желаю тебе только лучшего? Много раз Повторял, что буду двигаться дальше я, Но тревога появлялась ложная, Ведь я знаю, что тебя увижу завтра Безнадёжен я». Парень пел проникновенно, окидывая при этом зал таким взглядом, что каждая девушка, мне кажется, была уверена – эти слова посвящены ей. Я не слышала раньше у «Панд» этой песни. Как и той, которая открывала концерт. Интересно, а кто автор? И почему, слушая парней, у меня всё внутри будто сжималось? Или всё дело было в одном лишь Юлиане? - «Позволяя тебе уйти, отпуская тебя Я готов в середине пути... уйти, уйти. Я готов начать жизнь с нуля, И уж точно готов сыграть ва-банк. Только вот безнадёжен я Ты моя... мой бумеранг». - Они поют сегодня только новые песни, - заметила Настя, когда музыка ненадолго стихла. - Действительно. Вот только кто их написал? – озадаченно спросила я скорее у самой себя, чем у друзей. Я ведь помнила, что с рифмой Юлик не дружил. Да и остальные тоже. Ну, разве что Меридов – у него получалось более менее сносно. Как-никак, красиво складывать слова – то, чему учили на филологическом факультете. - А ты не знала? – удивлённо приподнял бровь Даниил, - А, хотя, да, откуда, - вспомнив, видимо, о нашей размолвке, добавил он, - Юлик и написал. Колян говорит, что его как прорвало – он целыми днями только и делал, что строчил стихи, а после накладывал на них музыку и скидывал парням их партии. Неразделённая любовь творит чудеса с творческими людьми. Пропустив последнюю фразу мимо ушей – или сделав вид, что так и поступила – я вернулась всё своё внимание сцене. То есть всё это – плод трудов Кораблёва? Что же вдохновило его на это? Или, лишившись своего автора, он всё же смог вспомнить о том, что был талантливым, и, прекратив скромничать, начал творить свои хиты? Выходит, не так уж сильно я была нужна ему. Словно в противовес моим мыслям, Кораблёв начал играть новую мелодию. Пока друзья аккомпанировали ему, он запел: - «Нам придётся преодолевать океаны И строить заново мосты, Но я пробьюсь сквозь преграды, Клянусь тебе». В какой-то момент Юлиан нашёл в толпе моё лицо. Я, кажется, в этот момент только пришла в себя и с удивлением отметила, что находилась не за столиком, а в самом центре толпы. Как я там оказалась – понятия не имею. Просто в какой-то момент, заворожённая звуком его голоса, я потеряла контроль над своими телом и разумом. И пришла в себя лишь тогда, когда наши взгляды встретились. Боже, как же сильно я по нему скучала! Я осознала это лишь тогда, в ту минуту, когда стояла в море людей, глядя на него – человека, которого умудрилась полюбить так сильно. И который обманул моё доверие. Глядя мне прямо в глаза, а кажется – в самую душу – Юлиан пропел, продолжая терзать свою гитару: - «Нам придётся покорять горы И переживать плохие дни, Но я справлюсь, Клянусь тебе». Как сильно мне хотелось ему верить. До боли в груди, до сломанных под корень ногтей, которые впивались в мои ладони. Но песня закончилась, и флёр очарования как будто развеялся. Поняв, что Кораблёв продолжал смотреть на меня, я смогла первой отвести взгляд и вернуться к друзьям. - Ты где была? – спросила Настя, когда я села на диванчик, - Я звала тебя, но ты будто не слышала. - Да так. В уборной, - отмахнулась я, мысленно проклиная себя за слабость. Чёртов Юлик, как дудочник, в самом деле. Тот самый Гамельнский крысолов*, только своей музыкой он не крыс из города вывел, а меня, блин, приманил. Мне определённо стоило держать себя в руках. Оставшаяся часть концерта прошла без приключений. Ребята сыграли несколько старых песен и ещё парочку новых. Все, как одна, были, хоть и с оттенками рока, но о любви. Да уж, Кораблёва прям проняло. И, насколько критична я бы не была настроена, отрицать очевидного не могла – у него отлично получалось. Песни были ладные, красивые и, что самое важное – они пробирали. До мурашек. Равнодушным не оставался никто. |