Книга Полчаса до весны, страница 68 – Юлия Шолох

Что заставило его пройти тихандрию? Злость? Негодование? Попытка сбросить чужие узы и уйти в автономное плавание?

Так почему так и не сбросил? Так и не ушел?

Остаток ужина прошел как в тумане.

По дороге домой Алехо не отводил глаз от дороги, крепко держась за руль и резко дергая его из стороны в сторону.

Он виноват не меньше сговорщиков.

Он ответит.

* * *

Завтрак в обществе невероятно довольной своими выходками Лизы прошел терпимо.

К ночной ссоре они не возвращались.

Кветка так и не решила, что делать – забыть, типа ничего и не произошло, либо паниковать, что все капец как хреново и вот-вот наступит конец света или что-нибудь еще более ужасное.

На новостную лекцию господин Тувэ опаздывал, что случалось крайне редко, за год максимум раза четыре. Когда в очередной раз кто-то вошел, Кветка уже приготовилась здороваться, но это тоже оказался не преподаватель. Это был Алехо – такой же, как в начале года. И даже хуже. Сходу не удалось вспомнить, являлся ли он когда-либо в таком неряшливом виде. Весь наведенный лоск слез, как облупившаяся краска, костюм жеваный, галстук развязан, жилет расстегнут, как и верхние пуговицы рубашки. Казалось, от него несет перегаром даже на расстоянии нескольких метров.

Алехо подошел к ряду минималистов, встал напротив старосты и сунул руку в карман. Потом высыпал перед ней на крышку стола огромную кучу смятых, как конфетные фантики, денежных купюр.

– Сегодня вечером у меня гудеж. Все кварты приглашены. Вы, – он повел глазами по нижнему ряду людей, – обеспечьте меня всем, что там нужно. Ты, – он кивнул Майе, – ты староста, верно?

– Да, – привстала та и тут же грохнулась обратно на стул.

Алехо снова сунул руку в карман. На стол перед старостой, звякнув, опустили ключи.

– Трать сколько нужно, всем заплатишь. В восемь начало. Только раз… Только раз пусть все будет как надо.

Кварт развернулся и пошел к выходу, где столкнулся с господином Тувэ. Тот поднял брови и вытянулся струной, явно придя в боеготовность.

– Юголин? Куда собрался?

Алехо молча протиснулся мимо.

– Алехо? – преподаватель схватил его за плечо.

Кварт дернул рукой, сбрасывая чужую.

– Я ужинал вчера с отцом. Вы знали?

– О чем?

– О том, какое происшествие станете рассматривать на сегодняшним занятии? Или не станете? Вчера вы промолчали… Промолчали, обсуждали какие-то квоты потребления, когда на носу куда более важные изменения. И что? Вы станете сегодня изучать предпосылки вчерашней катастрофы? А может, вы попытаетесь предугадать, чем она закончится? Или зачем пытаться, тратить время, вы ведь знаете, чем? Верно? А им скажете?

Кветка задрожала, сама не зная, чего боится. От двери веяло грозой.

Что происходит?

Господин Тувэ побледнел и отшатнулся, но быстро взял себя в руки.

– Вижу, ты плохо себя чувствуешь? Иди домой и проспись, поговорим позже. Я тобой недоволен.

Алехо отступил от него и крайне вежливо наклонил голову.

– Конечно, куратор. Как скажете.

Звякнул планшет. Кветка открыла сообщение – на рисунке стоял господин Тувэ, а по его лбу стекали крупные, выпуклые капли крови. В глазах застыл ужас. За спину он прятал маску со своим лицом, растянувшимся в улыбке.

– Все по местам!

Кветка слушала лекцию, как будто звуки доносились урывками, поэтому никакого особого смысла не несли. Приходилось прилагать усилия, чтобы связать звуки в нечто последовательное. Сегодня господин Тувэ не касался реальных событий, а рассматривал выдуманную ситуацию. Кварты почти сразу отошли, приняв утреннее происшествие за обычный для Алехо спектакль, и уже шептались, обсуждая намеченную вечеринку. Что с ним? То ли таблеток наглотался? То ли со скуки дуреет? В любом случае пропустить такое зрелище никак нельзя, придется обязательно идти.

Но Кветка знала, что дело плохо. Почему? Да почему же?

И почему ей тоже от этого не по себе? Не сдержавшись, она попросила Синичку нарисовать Алехо, и довольно быстро пришел ответ – обезличенная фигура стояла на тонком мостике, земля под которым щетинилась острыми кольями. Глаза у человека были завязаны черной повязкой, к которой он тянул руку.

Рисунок Кветка сохранила, в ту самую папку, где уже лежали несколько портретов, написанных собственноручно.

После занятий они с Лизой еле успели переодеться, как прибежала Майя, которая от ужаса находилась в состоянии трясучки. Надо было все успеть, а ничего не готово! Еду придется заказывать! Спиртное еще не подвезли! И я не знаю, какую ставить музыку! Вы пойдете? Обязательно пойдемте!

Лиза подошла к старосте, обхватила за плечи и несколько раз сильно встряхнула, а потом, не получив желаемого результата, продолжила трясти, пока та не замолчала.

– Все. Успокойся, – сказала Синичка, отпуская безвольное тело. – Не парься. Поверь на слово – ему плевать, как мы организуем эту вечеринку. Даже если мы посреди комнаты поставим кормушку для крупного рогатого скота и вместо пива нальем керосин. Ему плевать. Расслабься.

Кветка уже обувалась, с нетерпением ожидая, когда они, наконец, перестанут болтать и отправятся на вечеринку. Нужно понять, что происходит. Что не так?

Квартира Алехо встретила их музыкой и шумом – гости уже прибыли. Пришлось срочно включаться в работу, еле успев сбросить куртку. От коридора, ведущего прямиком в спальню, Кветка быстро отвела глаза, одновременно отмахнув навязчивых, как мотыльки, предвестников знакомых картинок – не время парить в небесах.

Вечер пошел такой, что казался сном. Кругом кричали, без конца чего-то требуя, стучали вилками, звенели бокалами и бутылками, на заднем фоне оглушительно гремела музыка.

Постоянно кто-то прибегал и убегал, и все говорили исключительно на повышенных тонах.

Вскоре выяснилось, что большинство минималистов, в основном мальчишки, вдруг из обслуги превратились в гостей и пили с квартами в гостиной.

– Что там происходит? – спрашивала Кветка у Лизы, которая обслуживала гостиную, потому что Кветка так ни разу и не решилась выйти туда лично. Не решилась увидеть… неизвестно что. Толпа народу. Ящики крепкого спиртного. Магички в дизайнерских нарядах, которые им не жалко убить на обычную общажную пьянку. Среди них Джустин, которая точно не станет отводить взгляда от коридора, ведущего в спальню, где огромная кровать и все, что она собой подразумевает.

– Он пьет.

Кветка вздохнула, перехватив вопрос: «Один?»

И снова принялась доставать из пакетов сок и банки газировки.

Больше она не стала спрашивать, что там происходит, отвлекалась, заставляя себя думать о текущем моменте, – нарезать хлеб, сполоснуть стаканы, открыть упаковку с колбасой, чтобы соорудить хоть какую-то закуску, притормаживающую действие спиртного.