Онлайн книга «Как тебе такое, Iron Mask?»
|
– Отвечаю. Нет, я читаю в основном английскую прессу, я так привык. Я ей больше доверяю. Ничего, это еще не измена родине, нет?.. Там писали и пишут просто: вице-премьер. То есть по бывшей должности. Ну, или «член временного комитета». Или как там. В принципе, я вам могу сейчас английских формулировок поискать. – Вице-премьер – не бывшая должность, а действующая. – Действующая? Вы это серьезно? Что за цирк вы тут устраиваете?.. – Алекс перешел в наступление. Гарри Поттер ничего не ответил. Кажется, обиделся. Засопел. Оскорбленный ботаник. Быстренько вбивает на компьютере. – Кстати, а я вас теперь хотел спросить. [Mr. P.]-то жив или как? Алекс подбросил вопрос, как дров в костер, – в порядке провокации (потому что на самом деле это не имело никакого значения). Но следователь глянул на него таким диким взглядом, как будто в этой комнате, под этим портретом, произнесено нечто неприличное. – А почему вы спрашиваете? Это не имеет отношения к делу. – Вы так думаете?.. Чтобы закрыть тему, следователь еще долго что-то писал или заполнял. – Алексей Михайлович, я предлагаю вам ознакомиться с видеозаписью, приобщенной к делу. Только вы перед этим должны дать согласие, что соглашаетесь просмотреть ее без понятых. – Это видео из квартиры? Алекс спросил абсолютно спокойно и стерто, хотя все в нем опрокинулось. – Нет. …Да уж конечно. Непонятно, почему следователь подавал видео как какое-то открытие, со строгими процедурами, под роспись. Всего лишь то «расследование», давнее. Алекс с тоской подумал, что идет этот разоблачительный фильм минут сорок или час, а значит, они и правда закончат только к утру. Переливать из пустого в порожнее. На мониторе появился герой – сам автор и ведущий, главный разоблачитель, оппозиционный политик, с лица которого не до конца смылась зеленка (след модных в тот год провокаций – нападений в толпе), что делало его каким-то комично фантастическим существом. Вот уж точно. «Верховное существо». В Англии Алекс смотрел этот фильм неоднократно и каждый раз думал о театральности, точнее, постановочном характере жестов: рассказывая о тайном зарубежном имуществе вице-премьера Николаева, ведущий-политик-звезда часто и грамотно жестикулировал. Возможно, репетирует перед зеркалом. Берет уроки. Готовится к площадям. – Можно я не буду досматривать? – Вы видели это видео? – Конечно. Это довольно старый фильм. – При каких обстоятельствах? – А какая вам разница? В постели с любовницей! Или с любовником. – Алекс вызывающе ухмыльнулся. Кстати, примерно так все и было. – Что вы чувствовали? О, тут можно вволю посмеяться – после «постели». – Не знаю. Неважно. Злость? – Злость на… создателей этого фильма? Вот тут уж точно можно смеяться, что Алекс и сделал: – Вы серьезно?.. Я, конечно, в курсе, что фамилия «создателя фильма» была под запретом на телевидении и в официальных газетах, но уж теперь-то, после всех событий, вам, наверное, разрешат хотя бы произносить ее вслух?.. На самом деле в этом умолчании было что-то сакральное. Алекс крайне редко разговаривал с отцом на подобные темы, но однажды, когда речь все-таки как-то зашла, с недоумением заметил, что отец сам, даже в частной беседе, уклоняется от того, чтобы называть эту фамилию, как будто перед ним стоит невидимый барьер. – Со мной вы можете говорить откровенно. – Следователь подался вперед и даже сдвинул клавиатуру, тем самым изображая новый уровень доверия – это не для протокола. Fucked up. Этот Poindexter [21] даже не замечает, насколько все это пóшло. – Возможно… Я понимал… Что это не для меня, не для нас, а для другой семьи. Алекс сам не знал, зачем вдруг завел об этом речь. – Вы говорите про собственность? – Следователь вернул клавиатуру, и Алекс матюгнул себя за эту слабость, глупость. Ну, такой день. Трудно быть максимально собранным все время. Зачем-то Алекс начал еще и оправдываться, хотя что сказал, то сказал: – Вы неправильно поняли. Мне было обидно не то, что это не для меня, а то, что я ничего этого не знал. Если все это вообще не фейк, конечно. – То есть вы не знали о домах в Испании и во Франции? – Вы можете мне не верить, это ваше право, но нет, не знал. И все-таки, зачем мы об этом говорим? Это уже никому не нужно. – Вы обсуждали это с отцом? – Нет. – Давайте посмотрим фототаблицы. Господи, что там еще. Уже не смешно даже. Но это оказались всего лишь (опять) принтскрины с того же видео – распечатанные на бумаге и, анекдот, скрепленные следственными подписями-печатями кадры. На которых крупно видны копии документов, бегло показанных в фильме. Какие-то выписки из иностранных реестров с черными полосками – вычеркнутыми строчками. Какие-то копии копий копий. Да распечатано к тому же с видеозаписи плохого качества. Не могли в интернете в HD-варианте скачать. Строчки плыли. Такой колхоз. – Эти фильмы у вас сейчас официальный источник, да? – Алекс щелкнул ногтем по фиолетовой печати, вернул пачку бумаг. – Быстро же вы переобулись. На лету. – Вам знакомы эти адреса? – Вы давно здесь работаете? Ну уж, наверное, найте – судить теперь будут вас. А не меня. Непонятно, зачем Алекс его пугал. Просто сдавали нервы. – Вам знакомы эти адреса? – Нет. – Вы когда-нибудь бывали в Гренобле? – Нет. Идиотический пинг-понг. – Почему Гренобль? – как бы рассуждал следователь вслух, показывая бумажку, на которой расплывался кривовато снятый документ о собственности на шале. – Это маленький французский город… – М-м, почитали «Википедию»? – Да, почитал. Альпы. Горные лыжи… А ваш отец катается на горных лыжах? – Мой отец уже ни на чем не катается. – Я пытаюсь выяснить места, адреса и так далее, – пояснил следователь раздраженно. Возможно, сарказм Алекса ломал ему всю игру, но было непонятно, в чем заключается эта игра. – Особенно меня интересуют маленькие города, в которых вы с ним бывали. Может быть, припомните? Может быть, какие-то неочевидные места, которые бы ему нравились и он приезжал туда несколько раз? Алекс морщил лоб. Допрос перестал быть совсем уж бессмысленным – это да, но куда все вдруг пошло, понять пока не удавалось. – Неочевидные? Что это значит? – Ну, в смысле не Нью-Йорк, не Париж… |