Онлайн книга «Солнце завтрашнего дня»
В машине он все объяснил Дюменко, и тот его заверил, что сарай и дом они обыщут как следует. – Ты что, знал, где искать? – спросил старлей. – Догадывался, – уклончиво ответил Павел. Он и сам не мог понять, что его вело. Интуиция? Везение? Голос судьбы? Как бы то ни было, он понимал, что ему повезло. Просто повезло, без всяких отговорок и разъяснений. * * * Паше нужно было еще раз встретиться с мужем Ольги Горяевой-Плисской и задать ему кое-какие вопросы. Дверь ему открыла крашеная блондинка лет сорока пяти в трениках и растянутой бесформенной футболке с Микки-Маусом на груди. – Вам кого? – спросила она. – Алексея Николаевича. Я с ним созванивался. Он должен быть дома. – Дома. А вы кто? – Она прищурилась и посмотрела на него с некоторой настороженностью. – Из полиции. По поводу убийства жены Алексея Николаевича. – А… Леша! – крикнула она громко. – Тебя тут спрашивают. – Иду! Кто это? – раздался голос профессора. Через минуту он уже стоял перед Пашей. На безутешного вдовца Горяев похож был мало, напротив, Павлу показалось, что его плечи распрямились, а взгляд стал более живым. Но узнав Пашу, он приуныл, уголки его губ опустились вниз. – Добрый день! Слушаю вас. Я помню ваш прошлый визит. Что сейчас? Я, кажется, ответил на все вопросы, вряд ли скажу больше. Люда! Иди на кухню. Приготовь чай. – У меня к вам несколько вопросов, Алексей Николаевич. Возникли они в свете недавно открывшихся новых фактов и обстоятельств. Прошу вас хорошенько подумать, прежде чем отвечать. От этого зависит многое. – Да. Слушаю, пройдемте в комнату. В комнате пахло духами и одновременно валерьянкой. – Дальняя родственница из Белгорода приехала, – пояснил Горяев, – Людмила Васильевна согласилась помочь мне по хозяйству, за что я ей премного благодарен. – Я, собственно говоря, хотел спросить, – начал Павел, усевшись в кресло. – Не помните ли вы, чтобы Ольга Валерьевна упоминала Евграфова Геннадия. – Если честно – не помню. Кажется, нет… – Вспомните, пожалуйста, это очень важно… Дело в том, что Евграфов Геннадий Константинович – психиатр, главврач психоневрологического диспансера в Крыму, ваша жена была знакома с ним, когда жила там. Они сотрудничали в расследовании убийства, которое было совершено с особой жестокостью. Евграфов как эксперт давал интервью Ольге Валерьевне, в то время она работала журналисткой в местной прессе и освещала это убийство. – Павел сделал паузу. – Там человека убили тем же способом, что и вашу жену. Горяев дернулся и втянул голову в плечи. – Не могу сказать… Ольга мне не рассказывала. – Вы знали, что она недавно ездила в свой родной город? – Да. Она сказала, что нужно навестить тетю, которая после смерти Ольгиных родителей осталась ее единственной близкой родственницей. Я прекрасно понял Ольгу, ей хотелось немного отвлечься от всего. – Вернувшись из поездки, Ольга вам ничего не рассказала? Горяев потер переносицу указательным пальцем. – Сказала, что у тети все в порядке и она была рада ее видеть. Еще она встретилась со школьными подругами. Кажется, всё. Во всяком случае, я больше ничего не помню. Паша подавил вздох. Ольга, судя по всему, мало информировала супруга о своей жизни, предпочитая держать его в неведении относительно некоторых моментов своей биографии. Не поделилась она с мужем и своей тревогой, и тем старым расследованием, из-за которого она сорвалась с места и поехала в родной город, надеясь найти там ответы на свои вопросы. Почему она молчала? Хотела пощадить нервы мужа? Или здесь была другая причина? Не хотела давать слишком много информации о себе? – Вы знали, что ваша жена рисует? – Да. Ольга рассказывала, что в детстве она ходила в художественную школу и одно время даже хотела стать художником или дизайнером, но потом решила не связываться с богемой и выбрала более надежную профессию. Она собиралась писать диссертацию по театроведению. – Голос Горяева дрогнул. На пороге моментально выросла дальняя родственница. Павел мог поклясться, что она подслушивала их разговор. – Леша! Тебе нужно принять лекарство. Строго по времени. Ты не забыл? – Нет, Люда, не забыл. Сейчас приму, – кротко ответил Горяев. – У вас все? – Женщина посмотрела на Павла. – Алексей Николаевич – человек нездоровый, да еще смерть… – слово «жена» было опущено, – его подкосила. Нужно ему покой дать. Фактически Людмила выпроваживала Пашу. Очевидно, вторжение любого постороннего лица в квартиру Горяева и вообще в его мир воспринималось ею крайне негативно. Она боялась любого упоминания о прошлом, потому что хотела построить себе крепкое настоящее. Было очевидно, что это у нее получится. Бедная Ольга Горяева! Муж не дал ей чувства прочности и заботы, раз она вынуждена была скрывать от него важнейшую информацию. Ведь если брак по-настоящему счастливый, то супруги делятся друг с другом всем. Хотя, может быть, он слишком наивен и жизнь вносит в идеалистические представления свои коррективы? – У меня к вам просьба, – сказал Паша, вставая. – Если вы что-то вспомните еще – сообщите нам. Провожать Пашу пошла Людмила Васильевна. – Видите, как он плох, – шепотом сказала она в коридоре. – Нужно его на ноги поставить. Алексей Николаевич – человек заслуженный. Профессор… За ним глаз да глаз нужен. Лекарство вовремя принять, горячим обедом накормить… – Я понимаю, – ответил Паша. – До свидания и всего хорошего… * * * Не откладывая дела в долгий ящик, следующий визит Паша нанес жене убитого психиатра. Он позвонил ей, и она продиктовала адрес, куда ему ехать. Встретила его дородная женщина с покрасневшими глазами и небольшим шрамом на подбородке. – Проходите, – пригласила она Пашу. – В квартире не прибрано, но я до сих пор от смерти мужа не отойду. Так все это ужасно… – Сочувствую. Я, Валентина Степановна, к вам по такому вопросу. В телефонном разговоре вы сказали, что ваш муж озадачился после спектакля тем, что увидел нечто, напомнившее ему рисунки его пациента… Я привожу вашу цитату почти дословно. Так? – Да, – кивнула она. – Я об этом уже говорила… – Можете вспомнить еще раз детально: как это было, – попросил Рудягин. Она опустилась в кресло и прикрыла глаза. – Да. Конечно. Сейчас… Мы были на спектакле «Сон Евгения и Татьяны». Уже во время спектакля я увидела, что Гена чем-то обеспокоен, но мне он ничего не говорил. В антракте, когда мы вышли в холл, столкнулись с женщиной, которая оказалась знакомой мужа. Она была из нашего города. |