Онлайн книга «Фривольные письма»
|
– Парни, это сообщение для моей девушки, поэтому заткните уши. Он сверкнул своей сексапильной улыбкой, а потом прошептал в микрофон: – Крошка, забыл сказать, что оставил тебе кое-что в среднем шкафчике на случай, если у тебя испортится настроение, пока ты будешь смотреть. У меня все внутри затрепетало. Этот мужчина был так же мил, как и сексуален, хотя само это опасное сочетание, кажется, лишило меня рассудка. Мне пришлось оторваться от монитора и подойти к шкафчику. Открыв дверцу, я принялась хохотать. Да, он был милым и сексуальным, и порочным. Этот безумец оставил мне брелок с Фёрби. Одному богу известно, сколько он их купил. Улыбаясь, как идиотка, я рванула обратно вглубь фургона, неся с собой самодельный вибратор. Но замерла, услышав, как Гриффин начал петь. О боже. У него восхитительный голос. Я опустилась на колени перед монитором, совершенно завороженная его хрипловатым, задушевным баритоном. Гриффин исполнял балладу, и я чувствовала, как каждое ее слово отзывается в моем сердце, проникая до глубины души. Когда песня закончилась, он открыл глаза, и я поняла, что все это время сидела не дыша. Я несколько раз вдохнула полной грудью и медленно выдохнула, стараясь унять сердцебиение. Господи, я была полностью покорена. Полностью покорена, ели речь шла об этом мужчине. Тряхнув головой, я опустила глаза на пушистую мягкую игрушку, которую все еще сжимала в руке. – Что же нам делать, Ми-Ми? Этот мужчина разобьет наши сердца. Ми-Ми ничего не ответил, поэтому я, зажав брелок в ладони, закрыла глаза. Определенно, ты мне понадобишься позднее. * * * – Ну… как тебе? Открыв дверь, Гриффин забрался в кемпер, где я по-прежнему сидела перед монитором. Он пел почти три часа, и все это время я не сводила глаз с экрана. Я испытала ошеломляющее и удивительно сокровенное переживание; в перерывах между пробами он разговаривал со мной, а в конце каждой песни, глядя в камеру, одаривал своей сверкающей мальчишеской улыбкой и подмигивал. – Думаю, я стала твоей фанаткой. Он подошел ближе и сел рядом со мной. – Правда? Хочешь поиграть в фанатку и рок-звезду? Он притянул меня ближе, заставив сесть к себе на колени. Я кивнула, обвив его шею руками. – Должна ли я снять трусики и бросить их к твоим ногам? Взгляд Гриффина помрачнел. – Если ты снимешь трусики, я поцелую твои ноги. Усмехнувшись, я прижалась лбом к его лбу. – Серьезно, Гриф. То, что ты делаешь, просто невероятно. У тебя такой красивый голос! Даже не знаю, что сказать. Кажется, будто поет твоя душа. Слова переполнены эмоциями. Мне понравилось абсолютно все, но песня, которую ты исполнял в конце, в которой говорится о том, что небесам она нужна больше, чем тебе… Эта песня растрогала меня. Если честно, я даже всплакнула, слушая ее. – Я написал ее в память о своей матери. Я кивнула. – Я так и подумала. Понятно, что я не знала ее, но уверена, что она слушает и гордится тобой так же, как я. Наклонившись, Гриффин нежно поцеловал меня в губы. – Для меня это много значит. Спасибо. За моей спиной послышался стук. У двери фургона кто-то стоял. Я хотела спрыгнуть с колен Грифа, но он удержал меня на месте. – Останься, вероятно, это Эйден. – Босс? – донесся голос из-за закрытой двери. Не выпуская меня из объятий, Гриффин крикнул: – Все улажено? – Машина будет там в шесть. – Прелестно. Спасибо, что обо всем побеспокоился. – Напиши, если тебе еще что-то понадобится. – До завтра, Эйден! Я взглянула на Гриффина. – Это было неприлично. Ты разговаривал с ним через закрытую дверь. Гриффин хмыкнул. – Крошка, придвинь свою попу чуть ближе ко мне. Я нахмурилась, поэтому Гриффин слегка подтолкнул меня, притягивая ближе к себе до тех пор, пока я не ощутила тепло у себя между ног. И что-то твердое. Он увидел, как я, уразумев, что происходит, вскинула брови. – Любимая, ты не думаешь, что общаться через закрытую дверь гораздо приличнее, чем разговаривать с человеком, демонстрируя восставший член, пытающийся выскочить у меня из штанов? Любимая. Это обращение мне тоже очень понравилось. Мне также понравилось то, как сливались наши тела. Поэтому я наклонилась и поцеловала Грифа, надавливая на его возбужденный пенис и запустив пальцы в его волосы. Господи, мне до боли хотелось, чтобы он оказался внутри меня. Впившись пальцами в мои ягодицы, он начал раскачивать меня взад и вперед у себя на коленях. Мы оба были в джинсах, но от нашего трения мог начаться пожар. Я серьезно думала, что способна кончить только от нашей имитации полового акта. Но… очередь была не моя. Как бы я ни страшилась привязаться к Гриффину и попасть в беду, я также не хотела быть эгоисткой. Прервав наш поцелуй, я прошептала ему на ухо: – Ты дверь запер? Он недовольно выдохнул: – Нет. Я раздумывала, встать ли мне, чтобы закрыть дверь, но на самом деле мне не хотелось упускать момент. Поэтому я, наплевав на осторожность, прошептала: – Ну ладно, если кто-то войдет, думаю, они застанут занятное зрелище. Я принялась целовать его в шею. Когда я начала расстегивать ремень Гриффина, он прорычал: – Черт! Его голова откинулась на спинку диванчика, а желание, звучавшее в его голосе, разожгло мою страсть. Мне захотелось заставить его почувствовать ту же безысходность, которую он внушал мне. Я оттянула его рубашку и начала медленно облизывать его тело от груди до упругого живота. Я могла бы провести целый день, любуясь четко очерченными мышцами Грифа, но меня занимали более срочные дела. Выпрямившись, я отклонилась назад и принялась расстегивать его джинсы. Мы продолжали молчать, в тишине кемпера слышался только звук медленно – зубчик за зубчиком – открывающейся молнии. Гриффин смотрел на меня, когда я, встав с его колен, сама опустилась на колени перед ним. Дернув за штанины, я стащила с него джинсы. От вида плотной выпуклости, выпирающей из обтягивающих боксеров, я возбудилась еще сильнее и непроизвольно облизнула губы. – Черт, Лука, – проворчал он. – Этот рот. Этот проклятый рот. Бог его знает, кому этого хотелось больше. Мне не терпелось доставить ему удовольствие. Мы вдвоем схватились за его трусы и одновременно торопливо стянули их. Я увидела вырвавшийся на свободу член Гриффина, и у меня потекли слюнки. О боже! |