Книга Наша остановка, страница 26 – Лора Джейн Уильямс

– А какая она? – заинтригованно спросила Эмма.

– Вопрос под запретом, – сказала Габи, пронзив ее взглядом. – Это вообще не важно. С ней он сотворит то же самое. – Габи заметила, что с Ужасным Беном что-то не так, сразу, как только Надя начала с ним встречаться. Они с Надей ругались из-за этого, пока Габи не стало ясно, что придется подруге научиться на собственных ошибках. – В какой-то момент подобное случается со многими женщинами.

Принесли чай, и подруги помолчали, пока официантка разгружала поднос, сообщая, что десерты скоро будут.

– Это нормально, что тебе так плохо, – произнесла Габи, когда официантка ушла. – Мне бы тоже хотелось кричать и плакать.

Надя кивнула.

– Бесит, что не можешь просто избавиться от всего этого. Проходишь через это снова и снова, стоит только подумать о нем.

– Но ты правда хорошо держишься, – заявила Эмма. – Ты была счастливой, жизнерадостной. Веселой. Начала Новый Порядок, Который Изменит Твою Жизнь!

– А теперь огромный скачок назад, – жалобно проговорила Надя. – Как же меня раздражает, что он может меня контролировать! До сих пор! – Она снова ударилась в слезы.

– Никакой это не скачок назад, – успокаивала ее Эмма. – Милая, излечиться не так-то просто. Посмотри, как далеко ты зашла. Ты смогла пережить все эти безумства, а потом, рассказывая обо всем нам, пережить это вновь – и теперь, увидев его, опять окунулась во все это. Ведь это реальность. То, что он сделал с тобой, его ужасное обращение – все это реальность. Уверю тебя: никто, блин, из нас не знает наверняка, что мы способны пережить.

Надя снова всхлипнула и кивнула. Все, на что она была способна, это кивок – внешнее проявление внутреннего осмысления, что да: он действительно украл не только шесть месяцев ее жизни, пока они встречались, но и шесть месяцев после, в течение которых она пыталась понять, как могла позволить такому случиться. Она была сильной, оптимистичной, уверенной в себе женщиной, и теперь ощущала ужасный стыд за то, что позволила мужчине погасить ее огонь.

– Прекращай, – велела Эмма. – Вижу, ты опять грызешь себя. Ты ни в чем не виновата. Ты пережила это, и больше он тебя не обидит, ясно? Теперь ты капитан корабля.

Принесли десерт и три вилки. Подруги отломили по кусочку брауни.

– Я закажу еще и чизкейк, – с грустью сказала Надя.

Эмма ей подмигнула.

– Хорошая идея. – И добавила: – Дорогая, а знаешь что? Почему бы двоим из нас не пуститься в приключения на этих выходных? Поехали в «Сохо Фармхауз»! Поспим на огромной кровати. Увидим каких-нибудь знаменитостей. Поплаваем на лодке по тому маленькому пруду. Уберемся подальше от Лондона, а?

Надя обдумывала предложение, размешивая мед в чае. Казалось приятным побыть где угодно, только не здесь. Побыть кем-то другим, в незнакомом месте.

– А мне придется разговаривать с кем-то еще, кроме тебя?

– Не-а.

– Мне придется стараться быть веселой подругой или можно быть вялой, помятой и грустной?

– Можешь быть вялой и грустной.

– Ладно. Да, тогда мне все понравится.

Эмма обняла подругу.

– Мне тоже понравится.

Габи подняла руки и заметила:

– Спасибо, что меня позвали, ребят!

Эмма и бровью не повела.

– Ты же на выходные едешь к маме.

– Знаю, но позвать вы меня все равно могли бы.

– Ты проведешь выходные у Мэри Джин? – спросила Надя. – Здорово. Передавай ей от меня привет.

– Передам, – ответила Габи. – Однако теперь я вам завидую.

– Привилегия выжившего, – сказала Надя. – Когда ты плачешь, твои друзья увозят тебя подальше.

– Только если у тебя хорошие друзья.

– Да. Боже, можно я лучше буду встречаться с вами?

Эмма рассмеялась:

– В очередь вставай.

– А проще никак? – Надя приступила к последнему куску брауни. – Вы, ребята, не расстраиваетесь, если кто-то зарабатывает больше вас, не чувствуете себя униженными, когда кто-то другой оплачивает счет. Вы не выжидаете время, чтобы ответить на сообщение, потому что это же так не по-мужски – показывать свое вожделение, господи. Вы можете представить себе, как трахаетесь с женщиной? Ну, преклоняетесь перед вагиной, а не считаете, что это непристойно и этого стоит стесняться? В этом я завидую лесбиянкам: все знают, как им нравятся киски. Встречала я парней, которые толерантно к этому относятся, но все потому, что они любят на это смотреть. Но на самом деле они против, и я понимаю почему. Представьте, каково встречаться с тем, кто реально знает, что такое месячные, а не имеет поверхностное представление, что это как-то связано со скачками настроения и кровью? Думаю, это было бы превосходно.

– Согласна, – сказала Габи и переключилась на официантку: – Можно еще чизкейк, пожалуйста? – и улыбнулась.

Та кивнула.

– Я тоже, – сказала Эмма. – А еще интересно, каково не относить себя к женщинам.

– Ты о гендерквире ^[13]? – спросила Надя.

– Да! Полагаю. Рамки «мужского» и «женского» такие узкие: если ты парень, то должен вести себя строго таким вот образом, а если девушка – то строго другим. А что, если и нет такого понятия, как мужчина и женщина?

– Думаю, мне бы все же нравились члены. – Надя рассмеялась.

– А я вот не была бы так уверена, – заметила Габи. – Я, конечно, не берусь говорить за тебя, однако тебе действительно нравятся члены или ты просто убедила себя в этом? А как насчет мужчин с вагинами или женщин с пенисами?

– А лесбиянок с хорошим дилдо? – добавила Эмма.

– Моя тетушка Линда не будет знать, как подписывать Рождественские открытки! – окончательно развеселилась Надя.

– Можно просто указать имена!

– И даже без всяких «мистера» и «миссис»?

– Точно. Все равно это древнее патриархальное дерьмо.

– Согласна, – кивнула Надя.

Официантка принесла чизкейк.

– Спасибо, дорогая, – сказала ей Эмма.

Наде это нравилось. Сидеть с подругами, разговаривать и чувствовать себя в безопасности, без осуждения и в атмосфере взаимопонимания. Она чувствовала себя счастливой. Жаль, правда, что она не может запастить этим чувством впрок, чтобы насладиться им в моменты тоски. «Мне и не нужны отношения для романтичной жизни», – подумала она, наблюдая, как подруги улыбаются и смеются. Ей так повезло, что у нее они есть!

«Сохо Фармхаус» в Оксфордшире – это зеленое, засаженное деревьями местечко, переполненное ресторанами с выпивкой и спа-зонами в переделанных амбарах. Эмма сверкнула своей членской карточкой у ворот – членство стоило несколько тысяч фунтов в год, зато гарантировало столик рядом с горсткой второсортных знаменитостей и банкиров, инвестирующих в творчество и считающих себя частью богемы только потому, что пожертвовали деньжат на сайте какой-то актрисы или раскошелились на устроенном музыкантом благотворительном вечере.