Онлайн книга «Лабиринт для Слепого»
– Приятный и полезный обмен. – Да, все попутная рыба. А вот добраться до той, что мы ловим, не удается. В Москве этого наркотика – мы его называем «снег», вернее, так его назвали специалисты – не очень много. За все время мы нашли пятерых погибших от него и трех мелких торговцев, которые сказали, что сами купили этот наркотик у одного и того же поставщика. А когда мы хотели взять этого человека, он оказался мертвым – тоже от передозировки. – А может, сообщили, – предположил Глеб, – и его убрали, чтобы замести следы? – Нет. Мы провели очень тщательную экспертизу. – Понятно, – Глеб кивнул. – Ну что ж, вот, собственно, и вся информация, которой я хотел с вами поделиться. – Не густо, – сказал Глеб, – но кое-что есть. – Чем вы собираетесь заняться? – осведомился Поливанов. – Попытаюсь найти тех, кто торгует наркотиками, и уже через них двинуться дальше. – Только, пожалуйста, осторожнее, – предупредил Глеба Сиверова Поливанов. – Да уж понимаю, – улыбнулся Глеб, но его глаза остались строгими и холодными. – Будьте осторожны, Глеб Петрович, – еще раз попросил Поливанов, покидая мастерскую. Когда дверь закрылась, Глеб опустился в глубокое кресло, включил погромче музыку и стал размышлять. Он думал про женщину – ту, которая приходила в мастерскую Малышева и которая могла погибнуть, но чудом осталась жива. А может, если бы наркотики были использованы для четверых, то все четверо остались бы живы… Глеб размышлял о том, как можно найти эту женщину. А Поливанова он помнил, помнил очень хорошо. Там, в Афганистане, полковник был всего лишь старшим лейтенантом. Они встречались дважды, и, слава Богу, Поливанов не знал, кто такой Глеб Сиверов и что ему известно. * * * Два дня поисков не прошли для Сиверова даром. К концу второго дня он уже абсолютно точно выяснил, какая женщина приходила вместе с Екатериной Сизовой в мастерскую Малышева Игоря Антоновича. Глеб узнал об этой женщине достаточно много. А в это время сотрудники регионального управления по борьбе с организованной преступностью тоже пытались найти Тамару Колотову, двадцатисемилетнюю натурщицу. Но их попытки не были такими успешными, как поиски Глеба. Он знал биографию этой женщины, знал, что она мать-одиночка и живет на окраине Москвы, в Бирюлево. А родом она из Саратовской деревни со поэтичным названием Васильковая Роща, Фотографии Тамары Колотовой у Глеба не было, но через одного своего знакомого художника он раздобыл два рисунка. Правда, пришлось распить бутылку коньяка, и в подарок от хозяина пыльной и захламленной мастерской он получил эти два наброска. Глеб сам их выбрал. Он долго рассказывал хозяину мастерской, бородатому и грубоватому мужику, о том, как давно ищет Тамару Колотову, что когда-то, два или три года назад, у него с ней был роман, очень страстный, хотя и не очень продолжительный. И будто с тех пор он словно помешался: ни о ком не может думать, никого не хочет видеть. Якобы он смертельно влюблен в Тамару Колотову – в Томочку, как выражался Глеб. Бородатый художник-монументалист посочувствовал, как мог: – Ну и влип ты, мужик! Как муха в дерьмо, – и грязно выругался. – Вот я с бабами вообще не вожусь, я ими только пользуюсь. Он налил себе полстакана коньяка и посмотрел на Глеба, словно просил у него разрешения. Глеб поднял свой стакан, мужчины чокнулись. – Ну что ж, думаю, ты ее найдешь. Правда, в Москве много натурщиц, и Тамара не лучшая из них. Но если она тебе так нравится, если ты по ней так сохнешь, то в добрый путь, приятель, А когда бородатый художник узнал, что от наркотиков погиб Игорь Малышев и вместе с ним Андрей Бычков-Бочкарев, его руки задрожали. – Да, знаю я их, конечно же, знаю. Сколько выпито вместе, сколько разговоров переговорено… Игорю давным-давно свалить надо было из этой сраной страны, свалить за кордон. Тем более, картины у него хорошо покупались. – Говоришь, хорошо покупались? Я что-то этого не замечал. – Как же ты это мог заметить, – махнул жилистой рукой художник-монументалист, – ведь он ими торговал через одного мецената, мать его… Так тот меценат дурил Игоря, как хотел. Сам брал его картины буквально за бесценок, а продавал совсем за другие деньги. – Что за меценат? Никогда о нем не слышал… Хотя у Игоря от меня никаких секретов не было. Да и у меня от него. – Наверное, он стыдился, что за копейки, за гроши отдавал свои картины. – Так что за меценат? – Есть один, живет на Крымской набережной. Фамилия у него гнусная такая – Прищепов, а зовут Альберт. Так вот этот Прищепов не только у Игорька скупал картины. Он и ко мне подкатывал не один раз. Коньяк привозил, шампанским поил… Но я сказал ему: вали отсюда, мудак. Я работы такому дерьму, как ты, не продаю. – И что, не продал? – поинтересовался Глеб. – Конечно нет! Я лучше вот так, тебе подарю. Ты мне хоть в душу не лезешь и морали не читаешь. А Прищепов вечно распустит перья и начинает кричать: «Я тебя в свет выведу! Я тебя за рубеж увезу! Вернисаж устрою, в галерее повешу!» – Да что б он сам повесился! – сглотнув коньяк, художник закашлялся. – А ты бери, бери эти рисунки. Они хорошие, хоть на вид и неказистые. – Да я разбираюсь, – улыбнулся Глеб. – Разбираешься? – изумился художник. – Ну да, в общем-то разбираюсь. – Это в стиле Модильяни, верно? – Ты смотри, какой умный! Тогда тем более мне радостно: в хорошие руки отдаю. Надеюсь, не повесишь на дверь в туалете. – Да нет, повешу в рамке на стену. – Вот это правильно. В дубовой рамке и под стекло. – Да, я так и поступлю. Послушай, а куда она ходит? – поинтересовался Глеб. – Кто куда ходит? – не понял бородатый художник. – Тамара. Где ее найти можно? – Да где хочешь. По мастерским пройдись, может, у кого сидит, водку пьет. – Что, она начала пить? – Господи, ну и странный же ты мужик! Чтобы натурщица да не пила – такого не бывает. – Я знаю. Но она мне обещала, что завяжет и пить больше не будет. – Мало ли что она могла пообещать на тебе или под тобой! – художник громко рассмеялся, показывая крепкие желтые зубы. – Спасибо тебе, Александр, за рисунки, спасибо за разговор душевный. – Заходи, если что. В тот же вечер Глеб на всякий случай нашел через справочное бюро адрес Альберта Николаевича Прищепова. Это не составило для него большого труда. А вот Тамару найти через справочное он не смог. |