Онлайн книга «Лабиринт для Слепого»
– Богатым будешь, – пошутил Зубов. – Да я и так не бедный, не жалуюсь. – Не зарекайся. – Я и не зарекаюсь. – Ты откуда звонишь? – А что, не слышишь? – Не слышу, – признался Зубов. – Из машины звоню. – Тогда понятно. А в чем дело? – Не по телефону, дорогой. Ты где будешь сегодня вечером? Зубов на несколько секунд задумался. – Знаешь, я себя неважно чувствую. – Что, опять с Президентом в теннис играл? – спросил Хромов, и вновь раздался булькающе-скрежещущий хохот. – Да нет, уже две недели не играл. – Тогда что, переусердствовал с молодыми интересными? – Да хватит тебе, Иван Николаевич! В чем все-таки дело? – Я же тебе сказал, надо встретиться и переговорить. Это очень важно. – Понимаешь, плохо себя чувствую. – Плюнь на это, забудь. А то можешь почувствовать себя еще хуже. – Хватит подкалывать. – Вечером я к тебе заеду, – сказал Хромов и замолчал, ожидая ответа Зубова. – Хорошо, приезжай. Я буду на даче. – Вот это разговор, – жестко и властно произнес Иван Николаевич Хромов. Зубов положил трубку и посмотрел на золотые кресты соборов. Последние лучи солнца еще играли на позолоте, но небо было уже темное, по нему ползли тучи. – Как я себя плохо чувствую! – сказал Зубов и сделал глоток уже остывшего чая. Он держал тяжелый серебряный подстаканник, смотрел на ломтик лимона и понимал, что если уж Хромов вот так позвонил, значит, действительно произошло что-нибудь серьезное. Федор Иванович выбрался из-за стола, прошелся по кабинету, едва волоча ноги. Ему показалось, что спина болит с удвоенной силой, хотя на самом деле боль была прежней. Настроение резко ухудшилось, и поэтому радикулит казался неизлечимым и смертельно опасным. – О, чертовщина! – Зубов немного потер поясницу, затем попытался нагнуться вперед, но тут же оставил это занятие. – Спокойнее, спокойнее, Федор, – приказал он себе. – Вспомни, что говорил доктор: резкие дви-1жения тебе противопоказаны. Пока не пройдет приступ, и пить не надо. А ты в последние дни грешил этим делом. Он вызвал своего секретаря и распорядился: – Приготовьте машину, я уезжаю. * * * Через десять минут, в теплом плаще, с портфелем в руках, Зубов спустился к «мерседесу». Водитель открыл дверцу и чересчур участливо, даже, может, заискивающе заглянул в лицо Федора Ивановича. – Что, не проходит? – Да ну его, Василий, к черту! Совсем я что-то расхворался. Федор Иванович долго устраивался на сиденье, пока его тело не приняло такое положение, в котором радикулит беспокоил меньше всего. – Поехали, поехали. – А куда едем? – обернувшись, спросил водитель, который по возрасту был, может, не намного моложе Зубова. – За город. – А домой? – Я сейчас позвоню. Зубов тут же взял трубку и набрал номер. Разговор с женой был коротким: – Я еду на дачу. А вот завтра к обеду, может быть, появлюсь дома. Жена хотела что-то сказать, но Зубов ее оборвал: – Чувствую себя нормально. И спина не беспокоит. И, вообще, мне надо побыть одному. Работы выше головы. Целую. До встречи, – он положил трубку и прикрыл глаза. Мягко шурша шинами, черный «мерседес» въехал в ворота, которые тут же закрылись, и подкатил к крыльцу. Водитель вышел, открыл дверцу, помог своему хозяину выбраться. Федор Иванович Зубов, кряхтя и проклиная все на свете, поднялся в дом. Он разделся, поужинал, затем один из его людей натер ему поясницу разрекламированной заграничной мазью. Потом Зубов потеплее оделся и, усевшись в кресло в гостиной, принялся смотреть телевизор. Все, что показывали, он знал. Его заинтересовали лишь репортаж из Чечни и сообщение о визите американских сенаторов. – Ездят, ездят… Не сидится им на месте! – бурчал Зубов, уже не глядя на экран. На низком журнальном столике лежала пачка газет. Он взялся их просматривать, кряхтя и морщась от боли. Затем посмотрел на часы в дальнем углу гостиной. Была половина девятого. – Ну, где же он? Что не едет? – подумал Федор Иванович, И в это время к крыльцу подкатил автомобиль. – Наконец-то, – Зубов поднял голову. Через полминуты охранник доложил: – Федор Иванович, к вам Хромов приехал. – Я знаю. Охранник ничуть не удивился подобному ответу, и уже через минуту Хромов был в гостиной. – Что, телевизор смотришь? Можно подумать, тебе это интересно. – Да вот, понимаешь, Иван Николаевич, не знаю, чем себя занять, и пялюсь в ящик. – Тебе что, в Кремле не надоело на все это смотреть? – Надоело, но не очень, – улыбнулся Зубов и пригладил свои седые волосы. – Выглядишь ты неважно, Федя. – Спина болит. – Да будет тебе. Разговор серьезный, а времени мало. – У тебя для друзей никогда нет времени. – Ладно тебе сочинять, – заулыбался Хромов, и его привлекательное моложавое лицо стало еще более приветливым и открытым. Зубов подумал: «И почему это у самых отъявленных негодяев могут быть такие приветливые и доброжелательные лица?» – А ты хорошо выглядишь, – заметил он, глядя на дорогой модный костюм и роскошный галстук своего гостя. – Стараемся, стараемся. Должность обязывает. – Ну, с чем приехал? – А ты о чем подумал? – задал встречный вопрос Иван Николаевич Хромов, усаживаясь в кресло напротив хозяина. – Я вот подумал, глядя на тебя, и почему это у всех преступников такие располагающие к себе лица? Хромов захохотал. – А как же быть-то по-другому? – сверкая отличными зубами, продолжал смеяться Хромов. – Не будь у них такой внешности, ничего бы не получилось. – Да, у авантюристов приятные лица. – Знаешь, Федор Иванович, о тебе этого не скажешь, – не переставая улыбаться, заметил Хромов. – Я не о себе – я тебя имел в виду. – Ладно, ладно, пойдем, переговорим, чтобы нас никто не слышал. |