Книга Будь со мной, страница 13 – Элизабет Хейнс

— Что?

— Рассказала, что узнала его. И он не стал отпираться. Говорит, они с Джимом встречались пару раз в год, иногда и чаще.

— Но почему? Ничего не понимаю. Почему Джим не рассказывал мне обо всем этом?

— Я и это спросила. Ответил, что не знает, но явно лжет.

— Это какая-то нелепость.

— Знаю, я именно так и подумала. Правда, есть также хорошие новости.

— И какие же? — спрашивает Сара, размышляя, чего еще ей ждать.

— Вероятно, он что-то скрывает, и я думаю, тебе нужно быть с ним поосторожнее, но на самом деле я решила, что скорее он мне нравится. — И она начинает хихикать в стиле старой доброй Софи, которую Сара знает и любит.

— Ага, значит, ты не думаешь, что он психопат? Чудесно.

— Я так никогда и не думала. Просто никак не решу, что он из себя представляет, вот и все. Однако теперь, когда выдалась возможность хорошенько пообщаться с ним, думаю, он вполне ничего. А знаешь, что еще?

— Ну давай, выкладывай, — требует Сара.

— Ты ему нравишься.

— Ну, надеюсь, что так, — говорит она, — учитывая, что я предоставила ему крышу над головой.

— Нет, я в другом смысле. Ты ему реально нравишься.

— С чего это ты решила?

— Я его спросила.

— О боже! Софи, как ты могла?! Пожалуйста, скажи, что этого не было. — Сара кладет голову на руки и шумно вздыхает. Это хуже, чем школьные подколы. — Как неловко. Он решит, что я попросила тебя что-нибудь выведать. После того вечера…

Она замолкает, но Софи уже поймала ее за язык.

— А что произошло в тот вечер?

Сара делает глубокий вдох.

— Когда мы вернулись из паба… я пригласила его к себе. Я немного перепила.

— Ты определенно перепила. Так что случилось?

Сара даже произнести это не может.

У Софи округляются глаза.

— Ах ты, маленькая шлюшка!

— Пожалуйста, только не надо. Я совершила огромную ошибку.

— Это еще почему?

— Потому что он ушел, пока я спала, и с тех пор не показывается. Думаю, он меня избегает.

Софи закусывает губу.

— Может, у него просто куча дел.

— Не сочиняй для него оправдания. Я же тебе рассказывала, каким он был, когда мы учились в универе. Тогда он поступил точно так же: сначала переспал со мной, а потом исчез. Но в тот раз все обошлось, потому что Джим позволил мне поплакаться ему в жилетку, после чего мы с ним и сошлись. Но теперь…

— Джима нет. И ты заслуживаешь большего.

Сара, выдохнув, допивает остатки чая, несмотря на то что на поверхности плавает темная пленка. Однако Сара испытывает потребность чем-то занять себя, что-то выпить, нужно сменить тему.

— Чувствую, для этого я уже старовата. О, только что вспомнила — я видела Уилла. То есть, я хотела сказать… прямо перед нашей встречей… Он говорит, ты устроила его присматривать за каким-то домом, так?

Софи молчит в ответ, поэтому Сара поднимает глаза. Щеки ее подруги зарделись под слоем макияжа, глаза горят.

— В чем дело? — тут же спрашивает Сара.

— О господи. Даже не знаю, с чего начать. Сара, умоляю тебя, ни слова об этом, хорошо?

— Конечно, молчу как рыба, — говорит она. — Ты знаешь, что можешь доверять мне. Так что там у вас?

Софи наклоняется через стол.

— Я поцеловала его взасос.

— Что?

— В пабе. После того как ты уехала.

— Да ты что?!

— Я пошла в туалет, и, когда выходила, он стоял и поджидал меня, а потом взял за руку и мы вышли на улицу через черный ход.

— Мать честная!

— …и пошли туда, где стоят мусорные баки… Я была немного навеселе и думала, куда это мы идем, а потом он просто… ну… взял и поцеловал меня.

— Но там же был Джордж! То есть в пабе!

— Сама знаю. Однако это оказалось… какой-то фантастикой. Меня уже десятки лет так никто не целовал.

Сара уставилась на Софи, которая смотрит на нее, прикрыв рот ладонью, будто сожалеет о вырвавшихся словах и хотела бы взять их обратно.

— И сама же только что назвала меня маленькой шлюшкой! Серьезно!

Софи начинает смеяться в ответ, Сара следует ее примеру. И внезапно то обстоятельство, что от Эйдена ничего не слышно, больше не кажется ей страшной трагедией. Если даже Софи, со всей ее осмотрительностью, умудрилась целоваться с мальчишкой, который чуть ли не в два раза ее младше, в каких-то жалких ярдах от живого мужа!

— И что случилось дальше? Ты что-нибудь сказала?

— Открылись двери пожарного хода, и вышли Пол с Эми. Было темно; сомневаюсь, чтобы кто-нибудь нас увидел. Они сели в свою машину и уехали. Но момент был упущен. Мне захотелось вернуться в паб.

— И это все? Один поцелуй?

Пару секунд Софи сохраняет молчание. Между тем Сара-то знает лучшую подругу. Она тут же понимает, что случилось что-то еще, что Софи снова встречалась с Уиллом и теперь уж они не только целовались. Мелькает мысль, что Софи могла быть на свидании с ним и сегодня утром — может быть, когда Сара встретила Уилла, он как раз выходил из машины подруги. Но потом она вспоминает, что с утра Софи была слишком занята разборками с Эйденом и не могла путаться где-нибудь с Уиллом. Она решает, что чересчур много напридумывала. К тому же речь идет о Софи: Уилл — совершенно не ее поля ягода, не так ли? Она обладает утонченным вкусом. Говоря по правде, Софи вполне могла бы заинтересоваться Эйденом, но вовсе не Уиллом.

— Только посмотри на нас, — бурчит Софи. — Как парочка чертовых подростков.

Сара хочет заметить, что уж она-то, по крайней мере, не замужем, но вовремя прикусывает губу. А потом у Софи вырывается нечто настолько же бестактное:

— Если честно, я за тебя рада. После Джима тебе, наверное, пришлось нелегко. Три года без секса, да? Я бы просто сдохла.

Теперь умолкает Сара. Ей хочется сказать, что прошло не три года. Не совсем три. И что Софи может даже не объяснять, каково целоваться с Уиллом, тем более Саре.

Секс — тоже своего рода сделка. Деловая договоренность между двумя и более людьми, которые отдают и принимают удовольствие, после чего расходятся в разные стороны.

Я не думаю, просто совершаю сделку, когда выпадает возможность, а потом всегда размышляю о людях, заявляющих, что это хорошо, что между ними возникает связь, и несущих прочую ерунду о встрече душ и о том, как они зажигают друг в друге огонь. Полная чушь. На самом деле это животный акт, предназначенный для того, чтобы предотвратить вымирание рода, и все, кто думает иначе, просто-напросто обманывают себя.