Книга Гнев ангелов, страница 46 – Мара Вульф

– Майя умерла.

Сначала я вижу только ноги, лежащие на пороге шестой двери. Когда я подхожу поближе, я узнаю Майю или, скорее, то, что от нее осталось. Ей удалось открыть дверь, но за ней ее ожидало что-то, что оторвало ей руку и порезало тело. Алисию, стоящую позади меня, тошнит. Я отворачиваюсь и пытаюсь проглотить кислую слюну, скопившуюся у меня во рту.

Четыре двери еще закрыты, и только сейчас я вижу нарисованные на дереве буквы алфавита иврита.

– Что это значит? – спрашивает Алисия паникующим голосом. – Мы можем просто зайти туда?

– Не думаю. – Я дергаю ручку одной из дверей.

– На том столе лежат ключи, – сообщает Фелиция. – Вот почему Кассиэль дал нам ту книгу. Это должны быть имена гениев, священные имена. Но какие именно? Я запомнила значения букв, но так быстро выучить иврит не смогла, поэтому сейчас твой выход.

Я иду от одной двери к другой.

– Пахалия, – читаю я громко. – Бог искупления. Мелахель – Бог, отводящий от нас зло. Кавекия – Бог радости. Хариэль – Бог всех добродетелей. – Я повторяю эти имена вслух еще раз, но ничего не происходит.

– Вода, – вдруг кричит Алисия, уставившись себе под ноги. – Она возвращается.

Я и в самом деле уже по лодыжки увязла в грязи. Охваченная паникой, я смотрю на Фелицию.

– Где ключи?

– Там. – Мы одновременно бежим к каменному столу, похожему на алтарь. Я хватаю ключ бронзового цвета и рассматриваю его. Его контуры в моей ладони растворяются, и он превращается в число. Это жутко и длится всего мгновение, но я узнаю пятерку на конце числа, прежде чем оно снова становится ключом.

– Вы видели это?

Фелиция кивает.

– С моим ничего не произошло. – Она хватает другой ключ. Только когда она берет в руки третий, она вскрикивает: – Двести пятнадцать!

– Попробуй ты, – командую я Алисии, которая трясется в панике.

– И что теперь? – спрашивает Фелиция.

– Каждому из гениев предназначено определенное гематрическое число, – резко объясняю я. – Мы должны выяснить, какое число кому соответствует.

Глаза Фелиции сияют.

– Я могу это сосчитать. – Она бежит обратно к дверям. Математика всегда была ее страстью, да и это задание на самом деле по-детски легкое, если знаешь, как это делать и какие числа каким буквам соответствуют.

– Ты знаешь, что такое гематрия? – обращаюсь я к Алисии, и та качает головой.

– Я тебе помогу. Какое число показал тебе ключ?

– Семьдесят пять.

– Хорошо, пойдем. Возьми его с собой, – командую я. – Мы со всем справимся. У нас четыре двери и три ключа. Я отмахиваю прочь мысли об Изабель. Если она не добралась сюда, ей уже никто не поможет. Я поворачиваюсь и вижу, как вода застыла в воздухе около площади. Волны поднимаются, все еще подконтрольные ангелам, но уже достаточно злые, чтобы поглотить нас. Белые брызги летят мне в лицо, и я чувствую соль на своих губах. У нас всего несколько минут.

– Мем, Ламед, Хе, Алеф, Ламед, – произношу я имена на иврите по буквам. Это имя написано на первой двери, к которой мы подбираемся.

– Сорок, тридцать, пять, один, тридцать – вместе будет сто шесть, – моментально все подсчитав, говорит Фелиция.

– Сто шесть ни у кого из нас не было, – хнычет Алисия. – Что нам теперь делать?

– Следующая дверь, – прерывает ее Фелиция. – Это может быть число четвертого гения.

– Пе, Хе, Ламед, Йод, Хе, – говорю я по буквам.

– Восемьдесят, пять, тридцать, десять, пять, – вместе будет сто тридцать, – быстро говорит Фелиция. – Это снова не наши числа.

Теперь ее голос звучит так же нервно, как я чувствую себя. То, что она умеет считать так быстро, – это просто чудо. Вода тем временем уже по колено. Она ледяная. Что-то касается моей обнаженной кожи, и я задыхаюсь от страха.

Думай, думай, думай, говорю я себе. Отец учил меня ивриту. Мы где-то делаем ошибку. Иврит читается справа налево, об этом я думала. Семьдесят два гения названы святыми именами, и у каждого из этих имен есть специальная божественная приставка, слышу я объяснения отца в своей голове. Эта приставка – либо Эл, либо Джа. Обе состоят из одного слога. Я возвращаюсь к первой двери.

– Попытайся еще раз, но без букв Алеф и Ламед.

Фелиции понадобилась лишь секунда.

– Семьдесят пять.

Алисия радуется, и надпись на двери загорается. Она вставляет ключ в замок и проворачивает его.

Я поворачиваюсь к следующей двери.

– Пахалия, – читаю я. – Пе, Хе, Ламед.

– Сто пятнадцать, – Фелиция ухмыляется, когда и эти буквы загораются. Это моя дверь.

– Хариэль, – читаю я следующее имя, читая буквы в обратном порядке. Хе, Реш, Йод.

– Пять, двести и десять, – считает Фелиция, не успела я и произнести это вслух. Ее буквы тоже загораются, и мы одновременно вставляем ключи в замки.

В момент, когда я поворачиваю его, я понимаю, что это еще не конец. Кассиэль сказал, что мы должны видеть правду за этими штуками. Возможно, этот совет был важнее, чем книга. За дверями нас ожидает что-то ужасное. Нечто, что убило бедную Майю. Я пытаюсь вытащить ключ, но мне это не удается. Дверь Алисии уже открыта, но она не двигается с места. Я делаю шаг назад, чтобы понять, почему она не заходит, ведь вода доходит уже до бедер. И вдруг я вижу, как рука, похожая на кости скелета, высовывается из-за двери и направляет на щеку Алисии свой костлявый палец. Я в ужасе смотрю, как ее лицо начинает покрываться волдырями и сыпью. У каждого гения есть своя темная сторона. Демон. Обратная сторона Мелахеля, Бога, отводящего от нас зло, это Аини. Этот демон виновен в болезнях и эпидемиях, и именно он притаился за дверью Алисии. Прежде чем подумать о том, насколько это разумно, я вытаскиваю кинжал, который мне дала Наама, из-за пояса и набрасываюсь на костлявую руку. Лезвие врезается в нее глубже, я ожидала всего лишь стука о скелет, который должен состоять лишь из костей и кожи. Раздается визг, и зеленая кровь вытекает из руки, прилипая к моей коже. Она горит словно огнем. Нож падает у меня из рук и исчезает в воде. От злости я хочу кричать, но зловонный запах сковывает горло. Зато рука исчезает, и за дверью сияет свет. Алисия плачет, прижав руки к лицу. Сыпь распространилась по ее рукам и шее. Я сглатываю и подталкиваю ее вперед.

– Беги, – командую я ей, и девушка врывается в дверь. Надеюсь, я не ошиблась. Вода отстраняется от моего тела, словно пытаясь разогнаться. Но мне понятно, что это только короткая передышка.

Фелиция еще не открыла свою дверь.

– Я боюсь, – говорит она с расширившимися от страха глазами.

Я тоже.

– Но у нас нет выбора. Вода набирает силу.

Мои руки скользкие от крови демона. Я подхожу к своей двери, открываю ее и делаю шаг назад. В коридоре я вижу молодого мужчину. Он очень красив со своими светлыми локонами, сияющими голубыми глазами и улыбкой, перед которой невозможно устоять. Но я узнаю его. Это Пурсон, фанатичный соблазнитель. Темная сторона Пахалии. Он подходит ко мне и протягивает свою руку так, словно хочет коснуться моей щеки. Я отхожу назад, потому что знаю, что он затеял. Он хочет поцеловать меня, и я не должна этого допустить.