Онлайн книга «Вероятно, Алекс»
|
Портер останавливается перед одежным шкафом и разглядывает распечатки, наклеенные вокруг зеркала: винтажные инструкции по завивке волос, старые руководства по окрашиванию ногтей и несколько крупных планов Ланы Тернер, на которых она демонстрирует свою прическу. – Так-так. Теперь мне понятно. Пусть бы лучше и дальше пребывал в неведении. Я чувствую себя так, будто меня выставили на всеобщее обозрение, он словно подглядывает за мной из-за шторы Волшебника из страны Оз. Почему я не заперла дверь в туалет? Надеюсь, там нет ничего, что могло бы его смутить. Он подходит к куче коробок в углу: – Что это? Ты уезжаешь? – Нет, просто не успела еще все распаковать. – Ты же в Калифорнии уже давно? – Ну да, – невнятно отвечаю я, – просто еще руки не дошли. Он окидывает меня подозрительным взглядом и направляется к полкам с дисками: – Зато дошли распаковать пятьдесят миллионов фильмов, да? Боже мой, ты точная копия отца. Помешана на кинематографе и на удивление пунктуальна. Они у тебя расставлены в алфавитном порядке? – Сначала по жанрам, потом в алфавитном порядке по названиям, – едва слышно произношу я, чувствуя себя полной идиоткой. – Тебе надо приехать к нам домой и привести в порядок дурдом, в который превратилась наша коллекция дисков. Лана, посмотрев что-нибудь, всегда забывает прятать диски обратно в коробку. – Ненавижу, когда так делают, – отвечаю я. – Знаю. Для тебя это сродни уголовному преступлению. – Портер? – Что? – Зачем ты пришел? Он резко поворачивается, не вынимая рук из карманов шорт: – С моим личным пространством покончено. Глупость все это. Забудь. – Как это? Что значит «забудь»? И что конкретно я должна забыть? Мне нужно знать, в чем ты меня обвиняешь. – Ни в чем я тебя не обвиняю. Мы просто не поняли друг друга. Я все так же блуждаю в потемках: – Из-за меня? Затуманенный сиропом от кашля мозг в сотый раз возвращается к событиям того вечера, но я могу понять лишь, что… – Ты получил эсэмэску, так? Сказал, что к Дэйви это не имеет никакого отношения. Ты мне солгал? Тогда с какой стороны здесь я? Он опять с подозрением смотрит на меня: – Ты что, выпила или на тебя так болезнь действует? – Э-э-э… – бормочу я, показывая на пузырек на прикроватной тумбочке. – Это все кодеин. – Черт бы тебя… Значит, ты под кайфом? Как хорошо, что здесь нет Дэйви, он бы тут же у тебя его стянул и выпил одним махом. Ты с дозой не переборщила? Я высовываю язык и говорю «а-а-а». Когда медленно ползущие вверх брови Портера подсказывают, что он ожидал от меня другого ответа, глубоко вздыхаю, натягиваю выше на грудь одеяло и угрюмо говорю: – Нет, не переборщила. А если ты попросту пытаешься уйти от ответа на мои вопросы, лучше уходи. Он долго смотрит на меня немигающим взглядом, будто что-то обдумывает или разрабатывает хитроумный план, недоступный моему пониманию. Одновременно теребит в кармане мелочь, от чего позвякивают свисающие с пояса на кожаном ремешке ключи. Потом вдруг поворачивается, подходит к моей полке с фильмами, проводит по коробкам пальцем и вытаскивает одну из них. – Что ты делаешь? – спрашиваю я. – Где у тебя плеер? Ах да, вот он? Так, посмотрим, что у нас здесь… «Ки-Ларго»? Хорошее кино? Нет, этот диск я лучше положу обратно в коробку. Не хочу поступать, как Лана. У тебя все… – Портер! – … настроено или переключить телевизор на внешний сигнал? Где пульт? Если на нем твои бациллы, я к нему прикасаться не буду. Подвинься. И не кашляй на меня. Он снимает куртку с надписью «Горячая штучка» и садится рядом на двуспальную кровать. До меня вдруг доходит, что на первом этаже занимается своими делами отец. Погоди-ка, а что мне переживать? Я болею. Мне плохо. А с Портером мы даже не вместе. Или нет? – Портер… – Двигайся. Я делаю, что велено. Он плюхается на простыню, вытягивает и скрещивает свои длинные ноги. А обнаружив у своего локтя скомканную сопливую салфетку, брезгливо морщится. Я злобно швыряю ее на пол: – Не буду смотреть с тобой кино, пока не объяснишь, почему тем вечером ты так поспешно ушел из моего дома. – Я совершенно ответственно заявляю, что между нами произошло, с позволения сказать, недоразумение века. Ты не сделала ровным счетом ничего плохого. Как я тебе уже говорил, мне нужно было время все обдумать, потому что для меня… впрочем, это неважно. В общем… – Когда я начинаю протестовать, он складывает на груди руки, не желая ничего слушать. – Давай больше об этом не париться. – Что? Да как ты… – Послушай, ерунда все это. Глупость, понимаешь. Прости, что заставил тебя волноваться по пустякам. Предлагаю все забыть. Нажимай кнопку воспроизведения. Я неподвижно смотрю на него, не в состоянии прийти в себя от изумления. – Нет. – Что «нет»? – Я так не согласна. Мне нужно знать, что случилось. Он откидывается на спинку кровати и долго не сводит с меня глаз. Пауза затягивается. Я чувствую себя не в своей тарелке, видя, что Портер улыбается своей ленивой, странной улыбкой, за которой кроется какая-то тайна. От этого мне хочется либо спрятаться, либо ударить его. – Давай поговорим, когда начнется фильм, – произносит наконец он. – И что это за картина? Я выбрал наугад. Моментально отвлекшись, я окидываю взглядом меню на экране телевизора: – «Филадельфийская история»? Ты что, никогда ее не видел? Он медленно качает головой все с той же загадочной улыбкой: – Расскажи мне о ней. Странно, мне показалось, он специально снял с полки именно этот диск, ну да бог с ним. – Это один из моих любимейших фильмов. Кэтрин Хепберн играет в ней женщину из высшего общества, к тому же наследницу. Она собирается замуж за одного богача, но при этом постоянно ссорится с бывшим супругом, Кэри Грантом, потому что целуется с персонажем Джимми Стюарта. – Вот как? – Разве твоя бабушка его никогда не смотрела? – спрашиваю я. – Я его не запомнил. Думаешь, мне понравится? Или взять какой-то другой? – говорит он и опускает ногу с кровати, будто собираясь встать. – Если хочешь, я могу спросить твоего отца, может, он что-то предложит. Я хлопаю его по руке: – Нет, погоди, это отличный фильм. И очень смешной. Я бы даже сказала, уморительный. Давай смотреть. |