Онлайн книга «Мне бы хотелось, чтобы меня кто-нибудь где-нибудь ждал…»
|
- Послушайте, не стану скрывать, в вашей рукописи есть кое-что небезынтересное и даже определенный стиль, но (следуют пространные рассуждения о пишущих людях вообще и о тяжкой доле издателя в частности)… При нынешнем положении вещей мы не имеем возможности, по причинам, надеюсь, вполне вам понятным, опубликовать ваши рассказы. Однако я намерен пристально следить за вашей дальнейшей работой и обещаю с большим вниманием читать все ваши новые произведения. Вот. Вот. Сукин сын. Я так и села. Разумеется, я и так сидела, но другого слова не подобрать. Он встает (величаво и непринужденно), идет ко мне, хочет пожать мне руку… Не встретив никакой ответной реакции, хочет подать мне руку… Не встретив никакой ответной реакции, хочет взять меня за руку… Не встретив никакой… - Что с вами? Полноте… не надо унывать, это, скажу вам, большая редкость, если первую же рукопись принимают к печати. Я, знаете ли, верю в вас. Я чувствую: нам с вами еще предстоят большие дела. Более того, скажу вам по секрету, я очень на вас рассчитываю. Не гони колесницу, Бен-Гур. Ты что, не видишь - меня заклинило? - Послушайте, мне очень жаль. Не знаю, что со мной, но я не могу встать. Просто нет сил. Ужасно глупо. - С вами часто такое бывает? - Нет, в первый раз. - Болит что-нибудь? - Нет. То есть да, немного, но дело не в этом. - Попробуйте пошевелить пальцами. - Не получается. - Вы уверены??? - Ну… да. Мы долго смотрим друг на друга, будто играем в «кто кого переглядит». - (Нервно.) Вы это нарочно? - (Очень нервно.) Конечно, нет, скажете тоже! - Может, позвать врача? - Нет-нет, не стоит, сейчас пройдет. - Я асе понимаю, но дело в том, что у меня сегодня еще встречи… Вам нельзя здесь оставаться. - … - Попытайтесь еще раз… - Никак. - Да что же это такое? - Понятия не имею… Откуда я могу знать?… Может, приступ артроза, а может, следствие сильного потрясения. - А если я скажу: «Ладно, уговорили, я вас опубликую»… вы встанете? - Ну, конечно, нет. За кого вы меня принимаете? Я что, похожа на дуру? - Нет, вы не поняли… если я правда вас опубликую? - Во-первых, я вам не поверю… Послушайте, я вовсе не пытаюсь вас разжалобить, я парализована, вы в состоянии понять разницу? - (Потирая лицо изящными руками.) Ну почему это случилось именно со мной?… Господи… - … - (Поглядывая на часы.) Послушайте, надо что-то делать, мне нужен мой кабинет… И вот он выталкивает меня в коридор, как калеку в инвалидном кресле, с той лишь разницей, что у моего кресла нет колес, и, надо думать, для него эта разница оказывается весьма существенной… Я всегда любила хорошо покушать. Так тебе и надо, дружище. Так и надо. * * * - А теперь хотите кофе? - Да. С удовольствием. Очень мило с вашей стороны. - Может быть, все-таки позвать врача? - Нет, нет. Спасибо. Само пройдет. - Вы слишком напряжены, - Я знаю. Не было никакой розовой бумажки-памятки на телефоне секретарши. Она была мила со мной просто потому, что она вообще милая девушка. Пожалуй, все не так уж и плохо. В самом деле, не часто выпадает случай несколько часов подряд смотреть на такую девушку, как она. Мне нравится ее голос. Время от времени она кивает мне, чтобы я не чувствовала себя брошенной. А потом замолкли компьютеры, включились автоответчики, погасли лампы, и офис опустел. Сотрудники уходили один за другим, и все думали, что я сижу, потому что мне назначено. Ха-ха! Наконец и Синяя Борода покинул свое логово, отсыревшее от слез графоманов. - Вы все еще здесь??! - … - Ну и что прикажете с вами делать? - Не знаю. - Зато я знаю. Я вызову «скорую» или службу спасения, и через пять минут духу вашего здесь не будет! Не собираетесь же вы, в самом деле, тут заночевать? - Пожалуйста, не надо никого вызывать… Сейчас отпустит, я чувствую… - Рад за вас, но я должен запереть дверь, это вы можете понять? - Вынесите меня на улицу. Понятное дело, он не сам меня выносил, позвал курьеров. Два рослых красивых парня в татуировках сыграли роль носильщиков для моего портшеза. Они взялись с обеих сторон за подлокотники и в два счета снесли меня вниз. Ну до чего же славные ребята. Мой несостоявшийся издатель, этот образчик деликатности, который рассчитывает на меня в будущем, галантно раскланялся со мной на прощание. Удаляясь, он несколько раз оборачивался и качал головой, словно пытался проснуться от дурного сна: видно, так до конца и не поверил в мой паралич. По крайней мере, ему будет что рассказать за ужином. Кто останется доволен, так это его жена. Сегодня ей не придется выслушивать жалобы на кризис в издательском деле. * * * Мне наконец стало хорошо. Я смотрела, как официанты в ресторане напротив суетятся над накрахмаленными скатертями; они были безукоризненны (как стиль моих рассказов, думала я, посмеиваясь), особенно один, за которым я пристально наблюдала. Типичный «френч гарсон-де-кафе», из тех, что вызывают расстройство гормональной системы у толстых американок, облаченных в «Reebok». Я с удовольствием выкурила сигаретку, далеко выдыхая дым и наблюдая за прохожими. Это было почти счастье (если не считать счетчика автостоянки по соседству, от которого несло собачьей мочой). Сколько времени я просидела так, переваривая свое фиаско? Не знаю. Ресторан постепенно заполнился, и я видела, как парочки за столиками на террасе смеются, попивая розовое вино. И я невольно подумала: …может быть, в другой жизни мой издатель пригласил бы меня сюда пообедать - «здесь нам будет удобнее», - и рассмешил бы меня, и угостил вином получше, чем это «Кото-де-Прованс»… и упрашивал поскорее закончить роман, «на удивление зрелый для женщины вашего возраста», а потом под ручку проводил бы к стоянке такси. Он даже приударил бы за мной немножко… …в другой жизни наверняка так и было бы. |