Онлайн книга «Моногамист»
|
— Слава Богу… Уух. — Что так? — Да она такая противная, эта твоя Хелен. — Она работает со мной уже очень многие годы и как никто знает своё дело. Всегда доступна, во всём безупречна, всегда может выехать со мной в любую командировку. Я привык к ней, к тому, что она упорядочивает мой график, мои встречи, проблемы, предугадывает мои рабочие потребности и почти никогда не ошибается. Так что, спасибо, что разрешила оставить её. — А что? Правда, уволил бы? — Конечно, уволил. Ни один сотрудник, насколько безупречным бы он ни был, не стоит спокойствия в моей семье, а главное, душевного покоя моей любимой женщины. Съёживается, трётся носом о мою шею, целует, и мне так приятно, о блаженство… — Я люблю тебя! — напоминаю. — И я тебя, — отвечает. Снова обнимаю крепче, поправляя укрывающие её простыни. — Расскажи про тот ваш первый поцелуй с Кристен. Вот же ж! Не унимается! Но раз спрашивает — значит, болит у неё в том месте, значит, нужно ответить, полечить. Лечу: — Это была идея Кристен — научить нас с Марком целоваться. После первого же сеанса она заявила, что он итак умеет, а меня ещё учить и учить… Смеёмся вместе. — Алекс, она ведь, наверное, тоже влюбилась в тебя… — Наверное. — Ты так сухо говоришь это, так жестоко. — Лерочка, любимая моя… Если я буду жалеть всех, с кем это произошло — меня не хватит. Итак едва не растащили! Ты спасла меня, ты вовремя встретилась мне на пути, чтобы напомнить о главном, о важном. И потом, знаешь, нельзя заставить человека любить! Работать заставить нелегко, а любить — невозможно. Если тебя не любят, отойди! Если тебя не хотят — иди своей дорогой! Но мало кто понимает это, мало кто отдаёт себе отчёт в том, что своей упёртой настойчивостью разрушает и себя и того, кого любит. Соперничества как явления не должно быть вообще: каждый человек обязан быть только с тем, кого любит, а любить можно только одного. — Замечательная теория, но что же делать с теми, у кого безответная любовь? — Значит, она неправильная. Значит это обман, заблуждение. Нужно искать до тех пор, пока не найдёшь настоящее влечение, духовное и физическое — они должны слиться в одно… — Как у тебя? — Как у нас! Смеётся: — Конечно, как у нас… Вечер, небо затянуто, но над горизонтом золотой свет прорывается сквозь изящные полосы разрывов в сиреневых облаках. Оранжевые лучи освещают наш бокс, ложатся на белые стены яркими прямоугольниками, делая комнату сюрреалистичной, больше похожей на каюту межгалактического корабля будущего, нежели на палату Сиэтлской больницы. — От каждого чёрного Porsche, проезжающего мимо, у меня всякий раз случался микроинфаркт. Пару лет это длилось, потом отпустило. Когда купила себе точно такой же. — Водить понравилось? — Ещё как. У меня же до этого Peugeot был, 307. Так вот по мягкости похожи, но комфорт в разы выше, но главное — Porsche более резвый. — Автомат? — Да, оба автоматы были, но разгоняться на Peugeot проблематично было, нервировала она меня. Молчим. — Первая жена не возбуждала меня. Вообще. Чтобы выполнять свой супружеский долг, мне приходилось… представлять на её месте тебя. Лицо моей супруги искривляется, в глазах осуждение: — Это ужасно! — не сдерживает комментарий. — Знаю. Но есть кое-что похуже. — Похуже?! — Да. Это вошло в привычку. Навсегда. Глаза в глаза. Брови моей жены говорят то, чего не скажет её рот: «я осуждаю тебя, ты козёл!». — И что…со мной ты тоже кого-нибудь себе представляешь? — Да. — Кого это? — Тебя. — Что за чушь? — А что за дурацкие вопросы ты задаёшь? Я тут признался, что грезил о сексе с тобой всю свою жизнь, даже когда был женат на других женщинах, а ты какие-то глупости спрашиваешь! — Ну не злись! — Я не злюсь! Обидно просто. Это проблема между прочим была! Большая! И… а, не важно. — Важно! Расскажи! — Не хочу. Novo Amor — Carry You Опят молчим. Мне стыдно, что вспылил. Прошу прощения, губами… немного языком. Лере нравится — прощает, снова улыбается. — Когда родилась Соня, моя душа почти перестала болеть: детские хлопоты увлекли, поглотили почти все терзания и тоску. Пришло облегчение. Однажды пришла в твою квартиру с Соней, ей тогда было… месяцев шесть, наверное. Мы уснули с ней вместе… у тебя там так спокойно было всегда, так умиротворённо… И мне приснился сон. Необычный, яркий, словно не сон, а видеоклип, и этот клип по моему каналу показывали ещё раз сто, наверное. — Что за сон, расскажи. madelIne — without you (spooky black cover) — Во сне я беременна, живот уже есть, но не огромный, а именно такой, как ты любишь… Ну, который так заводит тебя, — смотрит с лукавством, а я усмехаюсь: помнит же… Ведь я и впрямь сходил с ума от своей похоти, когда она была беременна Лурдес, и когда у неё понемногу рос животик, и именно от его созерцания земля уходила у меня из-под ног… — Так вот я беременна, одета в простое, просторное платье в мелкий цветочек, ощущаю себя невыразимо лёгкой, почти воздушной, но главное, потрясающе сексуальной… Какое-то странное внутреннее чувство, скорее даже убеждённость в своей красоте, желанности, нужности мужчине… именно мужчине. Я у моря и иду по бескрайнему пляжу, у которого нет ни конца, ни даже горизонта. В руках у меня большая корзинка, и в эту корзинку я складываю апельсины. Спроси у меня, где я их беру. — Где ты их берёшь? — Собираю по пляжу! Они повсюду, вот просто везде, но на приличном расстоянии друг от друга. Эти апельсины очень ценны для меня, и всякий раз, когда я нахожу ещё один, я радуюсь… и не просто радуюсь, а буквально сияю от счастья — у меня в корзинке уже так много апельсинов! Но главное не это. Спроси, что главное. — Что главное? — Главное свет. Такого света, вернее, освещения в реальной жизни не бывает. Он физически невозможен, он сюрреалистичен, но при этом просто потрясающе красив: он завораживает, околдовывает, покоряет. Представь: бескрайнее море, необычно тихое — настоящее таким никогда не бывает, едва уловимый шелест волн, ветра почти нет, но платье моё развевается, ночь, небо в звёздах, но весь пляж залит оранжевым вечерним светом, от чего всё вокруг кажется апельсиновым — песок под ногами, вода в море… Апельсиновый свет, апельсиновый мир, апельсиновый сон… Спроси, что дальше. |