Книга Я за тебя умру, страница 76 – Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Он подумал, что ему все-таки придется принять в связи с ней какие-то меры; она напомнила ему об этом, резко затормозив у его кровати и стряхнув градусник — стряхнув его, собственно говоря, прямо на пол, где он фрагментами залетел под комод.

Вздохнув, он устало позвонил дважды — сигнал для секретарши, о котором они условились еще вчера. Когда она вошла, он скрючился на подушке; потом, следуя ее заразительному примеру, невольно скользнул взглядом к окну.

— Экая прорва, а? Так и лезут.

— А я бы пустила их в комнату, — весело отозвалась она. — Вот и мисс Халлидей сегодня утром прислала цветы.

— Да ну? — Он оживился. — Какие?

— Розы. — Через мгновение она добавила: — «Американская красавица».

— Мисс Хэпгуд, принесите их, пожалуйста. — И секретарше: — А те, на крыльце, какого сорта?

— «Талисман»… и немножко «Цецилии Бруннер» . — Когда за мисс Хэпгуд закрылась дверь, она предложила: — Давайте я съезжу в аптеку и куплю новый градусник. Я вижу, тут произошел несчастный случай.

— Спасибо. Самое главное позаботиться о том, чтобы я бодрствовал, когда — и если — придет мисс Халлидей. Похоже, я стремительно осваиваю психологию больного: мне кажется, что доктор и сиделки сговорились держать меня в этаком замороженном состоянии… как ту женщину из журнала.

Она открыла сетку на окне, сорвала розу и бросила на подушку рядом с ним.

— Кому-то же надо доверять, — сказала она; потом быстро: — Ваша почта внизу. Некоторые любят просматривать почту с самого утра, но мистер Рейчофф всегда предпочитал сначала покончить с запланированной работой, а уж потом браться за газету.

Ощущая легкую неприязнь к мистеру Рейчоффу, Эммет взвесил разные варианты.

— Ладно, любой телефонный звонок от мисс Халлидей будет иметь приоритет, и я хотел бы, чтобы вы попробовали выяснить, когда она придет, но без излишней навязчивости. А насчет работы… вчера меня к ней тянуло, а сегодня я не хочу заниматься ничем, пока не узнаю, какие планы у моего врача. Дайте мне, пожалуйста, карту.

— Я позову мисс Хэпгуд.

— Упаси бог.

Он уже почти встал с кровати, когда мисс Трейнор вдруг сдалась. Получив медицинскую карту, Эммет снова опустился на подушку и несколько минут внимательно читал; затем выбрался из постели всерьез, потянувшись за халатом и одновременно трижды позвонив в звонок, чтобы вызвать сиделку. Слова тоже были — и ему оставалось только надеяться, что из-за его простуды, усилившейся благодаря приключению в чулане, мисс Трейнор не удалось их разобрать.

— Раздобудьте мне доктора Кардиффа, хотя бы по телефону! А потом прочтите это — прочтите сами! Лежать на правом боку три часа, после чего попросить сиделку аккуратно перевернуть меня на левый! Это не рекомендации больному! Это инструкции для работника похоронного бюро — только про бальзамическую жидкость забыли написать!

Позже мисс Трейнор сочли виновной — и отчасти справедливо, ибо лечение осложнилось именно после того, как она дала мистеру Монсену карту. Сама она соглашалась, что могла бы схватить ее и выскочить из спальни, но с учетом тогдашнего умонастроения Эммета это с большой вероятностью повлекло бы за собой погоню — пожалуй, худшее из двух зол.

Эммет спустился в гостиную, сел в кресло и погрузился в мрачные раздумья. Мисс Трейнор он попросил посидеть с ним — попросил вежливо, так как что-то в ее манере не позволяло ему говорить с ней резко или грубо. Из-за ее легкого астигматизма казалось, будто она искоса смотрит в какую-то другую вселенную, гораздо более красочную и интересную, и Эммету вовсе не хотелось снова обращать ее взгляд на ту унылую, хоть и правдивую реальность, которую он имел неудовольствие лицезреть сейчас. К приезду доктора Кардиффа он уже до известной степени успокоился.

— Позвольте мне высказаться первым, — начал он, — поскольку ваше слово будет более веским, решающим и так далее.

Доктор Кардифф кивнул, всем своим видом изображая терпение.

— Я посмотрел карту, — сказал Эммет. — Простите, доктор, но я не могу жить так четыре месяца.

— Мне уже доводилось это слышать, — едко заметил доктор. — Десятки больных с так называемым напряженным графиком говорили мне: «Если вы думаете, что я буду валяться в этой паршивой постели, так ее перетак, то вы сошли с ума!» А через несколько дней, когда испугаются как следует, они уже смирные, как…

— Но если я буду весь день пялиться в потолок… да еще утка, и все протертое… вы скоро получите законченного психа!

— Мистер Монсен, раз уж вы добрались до карты, вам следовало изучить ее целиком. Там говорится, что сиделка должна вам читать… а по утрам вы сможете в течение получаса просматривать почту, подписывать чеки и все такое прочее. Лично я считаю, что вам крупно повезло: болеть в этой чудесной стране гораздо приятнее, чем…

— Согласен, — перебил его Эммет. — Я не отказываюсь вести полностью овощную жизнь — я только прошу вас внести некоторые поправки. Я просто не сумею… я сбежал из дому в двенадцать лет и пешком отправился в Техас…

Доктор встал.

— Вам уже не двенадцать лет. Вы взрослый человек. А теперь, сэр…

Он засучил Эммету рукав халата и, доставая аппарат для измерения давления, добавил:

— Через минуту вы будете лежать в постели!

Аппарат испустил вздох — доктор Кардифф взглянул на показания и расстегнул манжету; затем рядом с Эмметом очутилась мисс Хэпгуд, и он почувствовал у себя на локте ее железную хватку.

Кардифф повернулся к мисс Хэпгуд.

— Мы отведем мистера Монсена наверх.

— Я вполне могу дойти сам…

Случайно очутившаяся в коридоре мисс Трейнор наблюдала, как его ведут, поддерживая с обеих сторон. Несмотря на умение находить в жизни какие-то свои, очень особенные радости, она была девушка серьезная и редко полагалась на интуицию. Но в этот раз ей трудно было избавиться от навязчивых сомнений в том, что тактика, избранная доктором Кардиффом, действительно является наилучшей.

Эти сомнения усилились на следующий день, когда она сидела за машинкой, глядя в окно на розовую клумбу и кухню по ту сторону. Был час пополудни, и мистер Монсен самолично находился у плиты в обществе мисс Хэпгуд, явно балансирующей на грани обморока.

Похоже, Маргерилья еще не появилась, хотя ей давно пора было выйти на работу. Примерно в одиннадцать она позвонила бог весть откуда, и мисс Трейнор получила туманное сообщение о сломавшей ногу бабушке. Маргерилья обещала скоро прийти, но пациент все отчетливее проявлял признаки нетерпения и тревоги.

Мисс Трейнор прислушалась.

— При температуре тридцать девять с половиной еду не готовят, мистер Монсен!

— Почему же? Вы не читали про гуннов? Они подкладывали под себя вместо седел куски сырого мяса и скакали так весь день — это разрушало в мясе волокна, примерно как современная кухонная плита.